Ричард Бах - Ничто не случайно
- ...он пролетел прямо над моим домом!
- Да он над всеми домами пролетел. Пальмира не так уж велика.
- ...кто вам сказал, что у нас сегодня совещание?
- Моя жена. Кто-то ей позвонил и совершенно взбудоражил.
Подошел Джо Райт и представил нас кое-кому из директоров, и мы еще раз рассказали им нашу историю. Мне уже начинало надоедать это раздувание из мухи слона. Почему бы им сразу не сказать нам, желанные мы здесь гости или нет? Невелика забота - просто двое бродячих пилотов.
- У вас есть какой-нибудь график ваших шоу?
- Никаких графиков нет. Мы летаем, когда захотим.
- Ваши самолеты, разумеется, застрахованы; какова сумма страховки?
- Страховой полис для наших самолетов - это наше умение летать, - сказал я и чуть было язвительно не добавил: парень. - Другой страховки нет, ни единого цента; никакого ущерба имуществу, никакой ответственности. - Я хотел сказать, что страховка - это не снабженный подписями клочок бумаги. Страховка - это наши знания о небе, о ветре, это полный контакт с машинами, на которых мы летаем. Если бы мы не были уверены в себе или не знали своих самолетов, никакая подпись, никакие бы деньги в мире не обеспечили безопасность ни нам, ни нашим пассажирам. Но я просто сказал еще раз: - ...ни одного пенни страховки.
- Ну, - он озадаченно помолчал. - Нам не хотелось бы говорить, что вы здесь нежеланные гости... это все-таки городской аэродром.
Я усмехнулся в надежде, что Пол получил свой урок.
- Где карты? - рявкнул я ему.
Пока я гордо шествовал к биплану, он пытался меня успокоить.
- Слушай. Уже почти стемнело, а они еще будут совещаться, и мы все равно пока никуда не можем улететь, так что мы могли бы здесь переночевать, а завтра с утра двинуться дальше.
- Парень, мы, бродячие пилоты, привязаны к этому месту не больше, чем к международному аэропорту имени Кеннеди. Мы...
- Нет, ты только послушай, - сказал он. - В ближайшее воскресенье они проводят воздушный утренник. Они уже пообещали, что Сессна-180 будет катать здесь пассажиров. Чуть раньше я слышал, как кто-то говорил, что 180-го не будет, так что у них некому будет возить пассажиров. А тут появились мы. Думаю, после этого своего совещания они захотят, чтобы мы остались. Они загнаны в угол, а мы можем им помочь.
- Как тебе не стыдно, Пол. К воскресенью мы будем уже в Индиане. До воскресенья целых четыре дня! И меньше всего на свете мне хочется выручать их с этим воздушным утренником. Говорю тебе, здесь нас ничто не удерживает! Все, что им здесь нужно, - это современные самолеты с трехколесными шасси, которые можно водить как автомашины. А я хочу быть пилотом аэроплана, парень! И вообще, какая муха тебя укусила?
Я взял промасленную ветошь и принялся в темноте обтирать капот двигателя. Будь у биплана фары, я бы в ту же минуту улетел прочь.
Спустя какое-то время совещание в конторе закончилось, и все сделались к нам добрыми и ласковыми. Я сразу же заподозрил неладное.
- Как, ребята, не могли бы вы остаться до воскресенья? - произнес чей-то голос из группы директоров. - У нас тут будет небольшой воздушный утренник, слетятся сотни самолетов, съедутся тысячи людей. Вы заработаете кучу денег.
Я вынужден был рассмеяться. Вот что бывает, когда о тебе судят по твоей бродяжьей внешности. На какое-то мгновение мне даже стало жаль этих людей.
- Почему бы вам не переночевать сегодня в конторе, ребята? - сказал другой голос, а потом чуть потише своему соседу. - Мы проведем инвентаризацию стоящего там масла.
Я не сразу уловил смысл последних, сказанных вполголоса слов, зато Пол тут же все понял.
- Ты слышал? - обалдело спросил он. - Ты это слышал?
- Думаю, да. А что?
- Они собираются пересчитать канистры с маслом, прежде чем впускать нас в контору. Они пересчитают канистры с маслом!
Я ответил тому, кто предлагал нам контору:
- Нет, спасибо. Мы переночуем на воздухе.
- В самом деле, мы с удовольствием предоставим вам контору для ночлега, сказал тот же голос.
- Нет уж, - сказал Пол. - Мы не будем спать спокойно рядом со всеми вашими канистрами масла. Да и вы вряд ли захотите доверить нам свое драгоценное масло.
Я опять расхохотался в темноте. Хансен, наш горячий сторонник Пальмиры и ее жителей, теперь был в ярости оттого, что они усомнились в его порядочности.
- Я оставляю незапертой в самолете фотоаппаратуру стоимостью в полторы тысячи долларов, когда мы уходим обедать, доверяя этим людишкам, а они думают, что мы украдем канистру масла!
Стью спокойно стоял рядом, не говоря ни слова, только слушая. И только уже в полной темноте, за ужином в кафе, Пол успокоился окончательно.
- Мы пытаемся отыскать идеальный мир, - втолковывал он Джо Райту, имевшему достаточно смелости, чтобы составить нам компанию. - Все мы до сих пор жили в ином мире, в ожесточенном, дешевом мире, где единственное, что имеет значение, - это всемогущий бакс. Где люди даже не знают настоящей цены деньгам. Нам это все надоело, и вот мы живем здесь, в нашем идеальном мире, где все просто. За три доллара мы продаем то, что не имеет цены, и этим мы зарабатываем себе на еду и горючее, чтобы продолжать свою затею дальше.
Пол так увлекся разговором с этим пальмирцем, что начисто забыл о своем жареном цыпленке.
Чего ради мы так обрабатываем Джо, зачем мы так старательно перед ним оправдываемся? - думал я. Разве мы не уверены в себе? А может, мы настолько уверены в себе, что хотим еще кого-нибудь обратить в свою веру?
Наши миссионерские усилия над Джо были, однако, напрасны, - по нему нельзя было сказать, что наши речи были для него чем-то новым или значительным.
Стью молча поглощал свой ужин. Я задумался над внутренним "я" этого паренька, - о чем он думал, что принимал близко к сердцу. Хотел бы я познакомиться с ним поближе, но сейчас он только слушал... слушал... не говоря ни слова, не внося ни одной своей мысли в клубящийся вокруг него водоворот идей. Ну что ж, - подумал я, - он хороший парашютист, и он думает. Трудно было требовать чего-то большего.
- Я отвезу вас обратно в контору, если хотите, - сказал Джо.
- Спасибо, Джо, - сказал Пол. - Мы, конечно, воспользуемся вашим предложением, но ночевать в конторе не станем. Мы переночуем под крылом. Если кто-нибудь ошибется при подсчете канистр с маслом, а потом пересчитает их правильно, когда мы улетим отсюда, мы автоматически станем ворами. Так что для нас же лучше, если контора будет заперта, а мы переночуем под крылом.
Спустя полчаса биплан был огромной безмолвной конструкцией из черноты, возвышающейся над нашими спальными мешками, а над этой чернотой ярко сияла туманность Млечного Пути.
- Центр Галактики, - сказал я.
- Что именно?
- Млечный Путь. Это центр Галактики.
