Андрэ Нортон - Звезды, не нанесенные на карты
Кочевники берегли каждое семя, уносили семена с собой, как иная раса на более гостеприимной планете бережет драгоценные камни или металлы, и высаживали в выкопанные ямы. А когда возвращались – несколько недель или месяцев спустя, – если повезет, собирали жалкий урожай.
Я снизился, чтобы осмотреть первые две ямы. Судя по высоте растений, лоргалианцы здесь еще не проходили. А это значит, что мне нужно двигаться на восток, чтобы отыскать их лагерь.
Вылетая, я не заметил никаких признаков жизни возле второго корабля. И мой курс не проходил вблизи этого корабля. Однако я видел, что грузовой люк открыт, и предположил, что торговец в поле. Вероятно, время было не на моей стороне.
Но тут показался изгиб Черной реки, и я увидел рядом с ним палатки. Там виднелось движения, и, снижая скорость флиттера для посадки, я понял, что действительно опоздал. Потому что кочевники в плащах и капюшонах ритмично двигались по окружности своего лагеря, поднимали руки и со щелканьем хлестали пустоту: они верят, что в этой пустоте скрываются демоны, и их следует отгонять, иначе никакое серьезное дело к добру не приведет.
Поблизости стоял флиттер. На нем нет символов компании, так что мне противостоит не человек из серьезной организации. Но я, конечно, и не ожидал встретить его здесь. Слишком мала добыча – если она вообще есть. Нет, тот, кто сейчас ведет переговоры в лагере, такой же одиночка, как я.
Я сел недалеко от первого флиттера. Теперь слышались высокие голоса, почти писк тех, кто прогонял демонов. С Иити на плече я шагнул в сухой, жгучий воздух; защитные очки почти не помогали смягчить блеск солнца. Воздух царапал кожу, словно был наполнен невидимыми, но очень осязаемыми песчинками. Когда почувствуешь эти уколы, потом не удивляешься длинным плащам, капюшонам и закрывающим лицо маскам туземцев.
Я приблизился к кольцу туземцев, отгоняющих демонов, по обе стороны от меня щелкнули два хлыста, но я, зная этот обычай кочевников, и глазом не моргнул. Если бы я отшатнулся или как-то проявил свое удивление, меня признали бы замаскировавшимся демоном, проявившим свою истинную природу, и на меня обрушился бы град копий с наконечниками из зоранов.
Туземцы, мимо которых я проходил, нисколько не интересовались мной: они сосредоточились только на своем долге по защите племени. Я прошел между двух палаток на открыто место, где проходило собрание, которое охраняли местные жители с хлыстами.
Здесь находилось несколько кочевников, все мужчины, конечно, все настолько закутаны в одеяния, что только разрезы для глаз свидетельствуют, что это не груды грязной ткани из шерсти лакисов. Сами лакисы, неуклюжие животные с раздувшимися телами – в них запасается вода на многие дни, – с длинными тонкими ногами, заканчивающимися плоскими широкими ступнями, прекрасно приспособленными для перемещения по пустыне. Сейчас ноги подобраны, животные лежат на них, защищая своих хозяев от ветра. Толстая шея лежит на теле соседа, глаза на непропорционально маленькой голове закрыты, словно все лакисы крепко спят.
Перед собравшимися стоит человек в скафандре и шлеме. Человек моей собственной расы. У ног его несколько упаковок. Он делает четыре приветственных жеста, что означает: либо он уже бывал на этой планете, либо очень внимательно изучил записи о ней.
Вождь одет так же, как все остальные в толпе, и отличить его можно только по символу власти – огромному раздутому животу, в основном за счет множества слоев одежды. Эти слои не просто служат предосторожностью от убийцы (вожди на Лоргале избираются не по праву рождения, а за владение оружием); здесь быть толстым означает богатство и удачу. Тот, у кого большой живот, поистине человек высокого положения и престижа.
Я не мог даже быть уверен, что именно с этим племенем торговался Вондар. Здесь мне могла помочь только удача. Но даже если это и не то племя, они наверняка слышали об удивительной машине, привезенной торговцем и захотят получить такую же.
Выйдя на место собрания, я оказался за торговцем. Увидев меня, туземцы не пошевелились. Возможно, приняли меня за одного из помощников незнакомца. Не думаю, чтобы он заметил меня, пока я не встал рядом с ним и не начал делать собственные приветственные жесты, тем самым показывая, что он не говорит за меня, что я здесь по собственному делу.
Он повернул голову, и я сразу его узнал. Это Айвор Акки! Не ровня Вондару Астлу; впрочем, ему немногие ровня. Но, несомненно, не его я выбрал бы на роль конкурента в самом начале своей самостоятельной торговой карьеры. Он несколько мгновений внимательно смотрел на меня, потом улыбнулся. И улыбка его говорила, что он не видит во мне угрозы. Однажды мы противостояли друг другу в торговле с салариками, но тогда я был только наблюдателем, а его легко одолел Вондар.
После первого оценивающего взгляда он отбросил меня как возможного соперника и не прерывал ритуальные жесты. А я тоже больше не смотрел на него. Мы размахивали руками, указывали на север, юг, восток и запад, на сверкающее солнце, на потрескавшуюся песчаную поверхность под нами, чертили символы трех демонов, потом символы лакиса, кочевника и палатки, свидетельствуя, согласно местному обычаю, что мы честные люди и пришли для торговли.
По праву Акки предлагал первым, поскольку первым оказался на сцене. И мне пришлось ждать, пока он подтаскивал несколько коробок и открывал их. Это были обычные товары, в основном из пластика: яркие украшения, резные кубки, на которые приятно посмотреть, но все это – просто дешевая пластмасса, и несколько солнечных факелов. Это все подарки вождю, свидетельства дружбы. И увидев их, я немного приободрился.
Эти подарки означают, что Акки здесь в первый раз. Если он прилетел сюда торговаться, не зная об успехе Вондара с конвертером, я еще могу возобладать над ним. И еще небольшое везение: флажок над палаткой вождя говорит, что именно с этим племенем имел дело Вондар. И мне достаточно сказать, что я привез машину, которую легче перевозить, чтобы забрать все зораны из мешков туземцев.
Но чувство торжества продержалось лишь несколько секунд: Акки открыл последний ящик и достал из него очень знакомый предмет, который я никак не ожидал увидеть.
Это был конвертер, но еще гораздо меньше и более портативный, чем те, что я нашел на складе, несомненно, более поздняя и усовершенствованная модель. Я надеялся лишь на то, что такая машина у него одна, а я предложу две.
Он продемонстрировал действие конвертера пред молчаливой и неподвижной толпой и стал ждать.
Волосатая рука вождя с длинными грязными ногтями показалась из-под одежды и сделала знак. Один из кочевников развернул кусок шкуры лакиса, в котором было сделано множество петель. В каждой петле был зоран, и лишь отчаянным усилием воли я заставил себя выглядеть равнодушным. Четыре необработанных камня кристаллического типа, и в каждом по насекомому. О таком я никогда не слышал. Вондар однажды заполучил два таких камня и продал по сказочной, как мне показалось, цене. Четыре – да с такими камнями мне бы целый год не пришлось заботиться об оплате за корабль. Не пришлось бы даже продавать их сразу все. После продажи одного зорана мы смогли бы заняться поисками камней предтеч.
