Алексей Дуров - Мерцающая мгла
Впрочем, мафия и без всяких расследований знает, куда направляется бродячий колдун. И уже ждет в Птичьей Роще.
Что делать? Спрыгнуть с фуры, пойти другой дорогой? А какой? Местность неизвестная. А если уже организована засада возле лаза, придется ждать, пока уйдут, или с боем прорываться. Оба варианта ненадежны — чтобы ждать, нужно спрятаться. Среди людей укрыться проблематично — цвет кожи не тот, языка не знает, в обычаях почти не ориентируется. В лесу — с собаками выследят, да и нет поблизости больших лесов. Только одичавшие сады, да и там народу много шляется, дикий гральп собирают.
Попробовать с братками договориться? Совершенно не хочется. Потому что означает если не опасность, то задержку, надолго.
Прорываться с боем… слишком опасно. Хотя можно.
Чтобы зря себя не изводить опасениями, Михаил достал дудочку и заиграл. Для себя, как будто никто не слушает.
Пассажирам музыка понравилась, слушали не перебивая. Вскоре подпевать начали, некоторые достали из сумок похожие на большие губные гармошки музыкальные инструменты, стали подыгрывать.
Так и ехали, с музыкой. Пешеходы провожали музыкальную фуру удивленно-одобрительными взглядами.
На всю дорогу репертуара не хватило, под конец уже местные играли свои мелодии, а Михаил подыгрывал. Зато удалось отвлечься от мрачного настроения, успокоиться, настроиться.
Птичья Роща оказалась похожа на Кирпот — та же тростниковая архитектура. Только меньше размером городок, фактически — поселок.
И мафия уже ждала, Михаил издалека их увидел. Те же, что возле аэропорта, только не пятеро, а четверо — один из громил где-то отстал. Неизвестно, как сумели добраться раньше — фуру обгоняли трехколесные машинки, но они все открытые, и братков ни в одной не сидело, Михаил бы заметил. Значит — мафия обогнала фуру по воздуху, Михаил выдел в аэропорту маленькие самолетики. Четырехместные. Непонятно, почему сюда погнали те самые ребята, что возле аэропорта ждали, но, вероятно, дело в том из них, который старик. Не громила и не главный, значит, еще зачем-то нужен — к примеру, он переводчик с цефана.
Была возможность снова проскочить незаметно. Но такая вдруг злость взяла… Какого черта к Михаилу прицепились, чего им неймется?! К безнаказанности привыкли, считают, что им все можно?!
Взял, и попер в открытую, чуть ли не сквозь мафиозную четверку. Не оглядываясь, направился к окраине, выбрал чутьем безлюдный проулок. Хотят говорить — можно поговорить, но на условиях Михаила.
Сначала собирался прямо на остановке подойти и задать вопрос: «Чего надо?!» — однако чутье сказало, что лучше обойтись без свидетелей. Неизвестно, на чьей стороне выступит местное население, если что, да и мафиози на публике будут вести себя наглее и агрессивнее. Против самого по себе серьезного разговора чутье не возражало, наоборот, полагало, что лучше решить все вопросы как можно быстрее и навсегда. Только крайне желательно сначала нейтрализовать громил и вообще — говорить с позиции силы.
Михаил шел не оглядываясь, тем не менее, знал, что городские разбойники движутся следом. Не только чуял, но и шаги за спиной слышал. Вон, уже догоняют.
Проулок вильнул, и на изгибе Михаил затаился — перемахнул низкий заборчик и присел.
Братки из-за поворота вышли быстро, почти бегом. Впереди шел толстяк, за ним — старик, громилы замыкали — странное построение, логичнее было бойцов первыми пустить.
В этот раз Михаил был готов к драке, настроился заранее. С максимальной стремительностью, но бесшумно выскочил за спинами громил, синхронно вырубил обоих — одному врезал левой рукой, другому — правой. Они еще только начинали заваливаться, а Михаил уже рванулся дальше, отшвырнул с дороги старичка, сбил подсечкой толстого — хорошо так приложил об землю, громко. Оседлал главного разбойника и упер ему под кадык острие ножа.
Старичок пролепетал на плохом цефане:
— Что вы делаете…
Все-таки переводчик. Совсем испуганный — и сбежать боится, и остаться боится. С одной стороны его Михаил пугает своей стремительностью и жестокостью — неудивительно, Михаил сейчас сам себя пугал, холодок такой сладкий под ложечкой. С другой стороны переводчик уже давно, привычно боится мафии. Сильнее, чем любого колдуна, хоть бродячего, хоть стационарного. Потому и не убегает.
А толстяк не испугался. Едва немного разобрался в ситуации, на его лице отразился не страх — ярость. Аж побагровел, заорал что-то ругательно-угрожающее.
Нельзя так разговаривать с человеком, который приставил к твоему горлу нож. Михаил надавил острием чуть сильнее — и толстяк проявил таки испуг на лице. Немного, на пару секунд, а потом снова начал орать угрозы. Вообще-то должен был испугаться больше, сообразить, что раз человеку хватило глупости напасть на мафиози, то хватит и на то, чтобы убить одного из них. Видимо, интеллекту не достает сообразить, никак не покинет уверенность во всесилии и безнаказанности. Не себя — своих боссов и донов, толстяк явно не самое высокое начальство в организации.
Переводчик, похоже, обрел уверенность, довольно твердо произнес:
— Вы, я вижу, не понимаете, кто у нас за спиной.
Михаил, продолжая глядеть в глаза толстяку, гаденько ухмыльнулся:
— Я знаю, что за вашей спиной. За вашей спиной лежит очень большая куча навоза, а за моей спиной — семь тысяч миров. Переведи.
Переводчик тихонько охнул, пролепетал что-то пространное на местном языке. Испуг толстяка наконец-то стал постоянным. Понял, дурачок, что имеет дело не с каким-то там местным запуганным работягой или продажным нуатом, а с существом из другого мира. Что за спиной бродячего колдуна действительно может быть все, что угодно, любая мощь.
Переводчик визгливо сообщил:
— Мы только хотели сделать предложение!
«От которого вы не сможете отказаться». Михаил ответил зло, с нажимом, убедительно:
— Если у вас есть ко мне предложение, то прийти должен был самый главный из вас. В одиночку, без оружия, и принести мне подарок.
Блефовал, но братки-разбойники в блеф поверили. Толстяк, услышав перевод, даже забормотал что-то извиняющиеся. И задал вопрос.
Михаилу отвечать не хотелось, потому, не дожидаясь перевода вопроса, он сам спросил ледяным тоном:
— Это вы убили бродячую колдунью? — просто так, чтобы не терять инициативу в разговоре. Не было никаких убитых пролазниц.
Ответ прозвучал испуганно-отрицательный.
— Ты не врешь, — так же холодно констатировал Михаил.
Переводчик перевел. А толстяк с каждой репликой Михаила пугался сильнее. Вспоминал, видать, все известное о бродячих колдунах, в частности, что их очень трудно поймать, что им открыта правда, что у них бывают очень странные артефакты. Между прочим, имелись у местных неясные сведенья про организацию бродячих колдунов, точнее — про принятую в среде пролазников взаимовыручку. Тоже можно использовать в своем блефе. Михаил использовал:
