Александр Беляев - Мир приключений, 1983
Акира нерешительно улыбнулся. Потом осторожно спросил:
— Сэнсэй, вероятно, изволит иметь в виду… э-э-э… А разве на корабле нет никого, кто мог бы разделить с сэнсэем тяготы пути?
Урод провел ладонью перед лицом, снизу вверх.
— Нет, Акира-сан. Но вы меня неверно поняли. Мы и наши Корабли — одинаково живые существа.
Даже тренированная воля лейтенанта на этот раз сдала. Урод, вероятно, тоже научился разбираться в чужой мимике: он замолчал и уставился на собеседника.
— Что-нибудь не так, Акира-сан?
— Н-ничего, умоляю сэнсэя простить мою тупость, — пробормотал лейтенант, опомнившись, — но ведь все это, — он обвел рукой вокруг себя, — твердое, и… светится, и коридор, каюты…
— Это странно, — подтвердил Урод, — но не более того, чем пользуется ваша цивилизация. Судя по тому, что я узнал от вас…
«Опять! Может, я болтаю во сне?…»
— …на этой планете развитие шло совсем иным путем. Вы создавали себе слуг, рабов, инструменты из мертвой природы, перекраивая или уничтожая то, что вам не подходило. Наш народ, сперва инстинктивно, а потом сознательно, выбирал себе другую дорогу. Разумному приличествует воспитывать себе помощников. Поэтому мы решили включить в созидание все живые существа планеты. Все, от крошечного (у Акиры опять пропал слух, но он невольно представил себе геккона) до гигантского (Акира увидел что-то огромное, клыкастое, выше скал), пройдя долгий путь селекции, генетической реконструкции, обучения, все они стали нашими друзьями и соратниками.
Это Акира слушал даже с некоторым интересом. Его всегда бесил христианский миф о том, что, дескать, придет пора, «когда тигр возляжет рядом с ягненком». Тигр! Зверь царственный! Сами боги отметили его гневную морду иероглифами «гроза» и «власть». О, если сделать его мечом своим, ужасом врагов! И снова Акира испугался своей мысли. Она была похожа на ту, прежнюю.
— …А когда мы научились на основе живых организмов выращивать и квазиживые, с любыми заданными свойствами, наша жизнь изменилась совершенно…
— Прошу простить мое недомыслие, — спросил Акира, — но как же сэнсэй управляет Кораблем, если он живой? При помощи палки, как быком? — Лейтенант опасливо покосился на Урода: вдруг обидится?
Но Урод легко поднялся и знакомым жестом указал на стену.
— Это легче показать, чем объяснить, — сказал он, учтиво отступая в сторону. — Прошу вас, Акира-сан.
Акира шел за ним по мерцающему коридору, мучительно думая: верить или нет? Неужели то, о чем болтал этот оборотень, и есть его настоящая цель? Трюк, слишком мудреный для любой разведки… Лейтенант сжал зубы и с ненавистью глянул в прямую спину Урода.
Тот резко остановился. Обернувшись, он уставился в лицо спутника круглыми, в безресничных веках глазами.
— Вам плохо, Акира-сан?
Похолодев, лейтенант отрицательно замотал головой:
— Нет, нет, сэнсэй, все в порядке, умоляю сэнсэя не обращать внимание… — Он кланялся, коченея от страха и злости.
Урод недоверчиво промолчал и дальше пошел уже рядом с ним.
Поворот, яркое сиреневое свечение, тугой ветер — и они в том самом зале, где Урод допрашивал его в первый раз. И снова Акира увидел океан.
— Я развернул экран для вас, Акира-сан, — сказал Урод за его спиной. — Сам я вижу это глазами Корабля.
Акира собрался было мгновенно поклониться в благодарность, но океан стремительно рванулся на него так, что у него слегка закружилась голова. Урод слишком резко придвинул экран к нему: на еекунду лейтенанту показалось, что он падает сквозь облака прямо в синюю глазурь…
Урод тем временем подошел к гудящей тумбе и встал, приложив к ней ладони вытянутых рук.
Тумба певуче загудела. Верхушка ее заколебалась и развернулась толстой воронкой, похожей на мясистый цветок. Она выбросила вперед широкий отросток, плотно охвативший голову и плечи Урода. Теперь были видны только ноги и часть спины. Но основание тумбы мгновенно вспучилось таким же толстым отростком: он быстро поднялся по ногам Урода к животу и плотно сомкнулся с тем, что закрывал голову и плечи. Хлоп! Удав заглотал мышь.
Это было так непонятно и отвратительно, что лейтенанта, при всем его — хотя и пошатнувшемся — хладнокровии, затошнило. Но тут неведомо откуда снова заговорил Урод:
— Смотрите внимательно, Акира-сан. Мне… — Акира снова начал глохнуть, но успел разобрать слова вроде «квазисимбиоз». — Теперь я включен во все цепи Корабля. Мы едины…
Лейтенант почувствовал, что пол под ногами слегка завибрировал. Потом еще сильнее, еще сильнее. Зал покачнулся, стены накренились.
Акира присел, пытаясь устоять, но его неудержимо повлекло куда-то вбок. Он выставил руки, чтобы смягчить удар, но пол перед ним вздулся прозрачным бугром и обтек его до самой шеи толстым стекловидным коконом. Вскрикнув от гадливости, Акира дернулся, но его словно зажал в мягком кулаке неведомый исполин.
— Не волнуйтесь, Акира-сан, — раздался голос Урода. В нем звучала ясная интонация доброты и ободрения. — Амортизаторы предохранят вас от перегрузок и повреждений. Внимание!..
Чаша океана дрогнула, накренилась и поползла вниз.
Под страхом смерти лейтенант не смог бы выдумать такого. За какой-то час он и парил над Землей, облетая ее по экватору со скоростью, недоступной воображению богов, и вышел затем за пределы атмосферы, и увидел ослепительные яростные звезды, каких еще не видел никто. Луну он видел так близко, что, казалось, мог дотронуться до нее.
А потом было самое страшное, самое блаженное. Корабль замер среди звезд. Урод выплыл из своего гроба и почти силой поместил туда Акиру…
И неистовая жажда полета пересилила безумный страх: Акира скомандовал Кораблю, и тот рванулся вперед, на многие тысячи километров, и вверх, и вниз, и кружился, как линующая птица.
Впервые за долгое время Акира чувствовал себя свободным.
Обратно Корабль снова вел Урод. Вход в атмосферу, спуск и торможение, камуфляж в облачных слоях требовали опыта, знаний и искусного пилотажа.
Помогая онемевшему от пережитого Акире высвободиться из амортизатора, Урод говорил:
— Оказывается, наша и ваша ветви Разумных куда ближе по типу, чем я предполагал! Мне почти не стоило труда перестроить управление на вас — Он обхватил готового упасть Акиру, покачал головой и подал невесть откуда возникший белый сосуд: — Выпейте. Сегодня вы потратили слишком много сил. Вам надо отдохнуть.
Шагая на ватных ногах по коридору рядом с Уродом, лейтенант почти не слышал, что тот говорит. Сквозь гул в ушах просачивались обрывки фраз:
