Мюррей Лейнстер - Первый контакт
— Не знаю! — крикнул Маршалл. — Но я не могу стоять и смотреть!
Он подбежал к воде и закричал. С плота ему ответили пеоны. Один из них прыгнул в воду. Над ней вновь заклубился пар, пеоны завопили еще громче, а смельчак быстро вернулся и забрался на плот.
Маршаллу ничего не оставалось, как твердить бессильные проклятья. У него не было лодки, однако имелся револьвер. В лагере оставались охотничьи ружья и взрывчатка, часть которой они использовали во время первых раскопок. Там же лежали фотокамеры, металлоискатели и тачки с прорезиненными колесами. Но оружия такого порядка, чтобы напасть на таинственную машину, не было и в помине!
Между тем, на поверхности загадочного аппарата что-то шевельнулось. Оно было таким маленьким, что никаких деталей Маршаллу разглядеть не удалось. Однако уже в следующий миг он ощутил волну жара, и справа от него запылал участок джунглей. После короткой паузы вспыхнули кроны деревьев у него за спиной. Маршалл стиснул зубы и сжал кулаки. Однако демонстрация силы на этом закончилась.
— Они хотели меня напугать, — сказал он ледяным тоном, — чтобы я оставался на месте до тех пор, пока они не придут за мной. Эпсли, уходи в джунгли и расскажи Берроузу, что у них есть тепловой луч. Он разбирается только в первобытных людях, а это очень важные сведения.
— Он и сам все прекрасно видит, — спокойно ответил Эпсли.
Пеоны на плоту смолкли. Над ними раскачивалось нечеловеческое существо, на котором было надето нечто вроде брони. Оно так и продолжало висеть на высоте десяти—пятнадцати футов. В какой-то момент Маршаллу показалось, что он видит шнур, идущий от существа вниз. Выпрыгнувший за борт смельчак занял прежнее место. Свободу перемещения пеонов по плоту никто не ограничивал, если не считать того, что им не давали вернуться на берег. И никто не пытался отобрать у них мачете.
Прошло некоторое время. Маршаллу оно показалось очень долгим. Затем из лодки выпрыгнул человек и решительно поплыл к берегу. На этот раз ему не мешали. За ним последовал второй, третий, четвертый и пятый. Остальные замерли.
— Их отпустили, — нахмурившись, сказал Маршалл. — Во всяком случае, разрешили покинуть плот.
— Но почему не всем?
— Возможно, остальные не умеют плавать. Подойдем, послушаем, что они скажут.
Он вновь приблизился к берегу озера, шагая по высокой траве. Никто не попытался его остановить. Вскоре они подошли к первому пеону, выбравшемуся из воды. Он был напуган, но головы не потерял. Эпсли правильно угадал то, что здесь произошло. Нечто напоминающее лодку подплыло к берегу. Пеоны двинулись навстречу, чтобы встретить аегоnauticos.
Однако, увидев людей, они испугались — те оказались уж очень маленькими. Пеоны хотели убежать, но вокруг запылали джунгли, и четыре маленькие фигурки в металлических одеждах — «como plata, seflor» [22] — окружили их и заставили перейти на необычный плот. Один из пеонов, обезумев от страха, выхватил мачете и попытался ударить одно из диковинных существ. И тут же закричал от боли. Над рукой и плечом начал подниматься пар. Сейчас он лежит на плоту и стонет.
Окруженные пеоны перешли на плот, их отвезли к центру озера, а потом одного подняли наверх, в эту штуку на ходулях. Через полчаса — только что — он спустился вниз со странным выражением лица и в металлической шапке на голове. Он сказал, что люди из aeroplano друзья, muy generoso, и очень симпатичные. Поскольку эти «друзья» сильно обожгли одного из пеонов, остальные ему не слишком поверили. Но тогда он задал вопросы, ответы на которые хотели получить люди из aeroplano. Откуда пришли пеоны, сколько людей здесь живет, что они тут делают, и знают ли они о городе.
Маршалл прервал его рассказ нетерпеливым вопросом. Пеон отрицательно покачал головой. Ответы, которые они давали Хуану — пеону с металлической шапкой, — не переводились. Казалось, он молча передавал все сведения висящему над головой карлику в серебряном доспехе.
Пеоны рассказали о белых людях, на которых они работают, и об их замечательных устройствах. Затем Хуан — тот, кто обзавелся железной шапкой и непонятным выражением лица, — сказал, что все желающие вернуться на берег могут это сделать. Им следует сказать американцам, что люди с корабля хотят с ними поговорить и что скоро они сами сойдут на берег. А потом Хуан снял шапку, и его лицо сразу же стало пустым, как у идиота. Он сидел, строил рожи и издавал мяукающие звуки. Он больше не мог нормально говорить. Человек в серебряных доспехах исчез наверху, а они поплыли к берегу.
Остальные пеоны, добравшись до джунглей, были на три четверти в панике и на четверть в недоумении. Они полностью подтвердили рассказ своего товарища. Теперь они с надеждой смотрели на Маршалла. Он пользовался доверием рабочих. Если он испугается, то и они будут бояться. Если он поведет себя смело, то и они будут… сравнительно храбрыми.
Они направились обратно в лагерь. По дороге Маршалл спросил, что произошло с шапкой после того, как Хуан ее снял. Ему ответили. Шапка была приделана к длинному шнуру, и маленький человек в сияющей броне забрал ее с собой.
Берроуз и остальные пеоны вернулись в лагерь немного позже. Наморщив лоб, Маршалл нетерпеливо расхаживал по лагерю. Пока он что-то бормотал себе под нос, Эпсли рассказал Берроузу последние новости. Прежде чем он успел закончить, раздался крик одного из пеонов, оставленных следить за машиной времени.
— Mas de aeroplanos, sefior! [23]
Лицо Маршалла посерело. До них долетел новый крик:
— Dos poquitos, sefior! Dos aeroplanos poquitisimos! [24] «Два маленьких. Два очень маленьких». По небу с жужжанием промчался новый объект, уменьшенная копия огромной машины на ходулях. Летательный аппарат завис над лагерем. Казалось, чужаки изучают людей внизу. Кабина была полностью закрыта. Вся машина составляла не более пятнадцати футов в длину. Неожиданно она переместилась с такой быстротой, что глаз был не в состоянии за ней уследить.
— Вертолет или нечто похожее, — хрипло сказал Маршалл. — Теперь все ясно! У нас нет ни малейших шансов скрыться!
— Я с тобой не согласен! — раздраженно возразил Берроуз. — В джунглях можно спрятать все, что угодно…
— Теперь, как мне кажется, я все понимаю, — совершенно спокойно проговорил Эпсли. — Относительно того, почему они выбрали именно это место — или время? — Когда Маршалл кивнул, он с тем же хладнокровием продолжил: — Я размышлял. Изображение индианки доказывает, что им гораздо больше известно о четвертом измерении, чем нам. Из этого следует, что им по силам построить машину времени. Пластины продемонстрировали, что они способны улавливать человеческие эмоции. То, что машина времени… ну, появлялась и исчезала, напоминает мне поведение охотничьей собаки, которая сначала чует дичь, а уже потом делает стойку.
