Джек Вэнс - Лионесс: Сад принцессы Сульдрун
Трюэн взревел от ярости: «Никто не смеет запятнать мою честь и остаться в живых!» Схватив древний церемониальный меч, он замахнулся им, чтобы отсечь Эйласу голову.
Что-то мелькнуло в руке стоявшего неподалеку Каргуса; беззвучно пролетел широкий галицийский нож, глубоко вонзившийся в горло Трюэна — так глубоко, что острие выступило у того под затылком. Меч со звоном упал на каменные плиты. Глаза Трюэна закатились и побелели, ноги разъехались в стороны — он упал в судорогах набок, дернулся, перевернулся на спину и затих.
«Удалите труп!» — приказал страже сенешаль. Обратившись к собравшимся, он сказал: «Уважаемые представители лучших семей Тройсинета! Я подтверждаю под присягой, что принц Эйлас — законный и полноправный наследник трона. Кто смеет возразить или усомниться в моем решении? Пусть выступит вперед и предъявит обвинения!»
Сэр Эсте подождал минуту в гробовом молчании.
«Продолжайте церемонию!»
Глава 29
Спустившись с дворцовой рампы Миральдры еще до рассвета, Эйлас и Шимрод выехали на восток по прибрежной дороге. К вечеру они поднялись на перевал Лешего и придержали лошадей, чтобы насладиться открывшимся видом. Сеальд простирался до горизонта многоцветными полосами — дымчатыми черновато-зелеными, серовато-желтыми и сумеречно-желтыми, дымчатыми сиренево-голубыми. Эйлас указал на далекий отблеск спокойной воды: «Там Джанглин — пруд у Родниковой Сени! Сотни раз я беседовал там с отцом; его всегда больше радовало возвращение домой, нежели отъезд. Сомневаюсь, что ему удобно было сидеть на троне».
«А вам удобно на троне?»
Эйлас задумался и через некоторое время ответил: «Я был узником, рабом и беглецом. Теперь я — король, что несколько удобнее. И все же, если бы у меня был выбор, я предпочел бы другую жизнь».
«По меньшей мере вам пришлось узнать, какова жизнь без прикрас, — сказал Шимрод. — Возможно, это послужит вам на пользу».
Эйлас рассмеялся: «Мой жизненный опыт никак не способствовал дружелюбию или благодушию».
«Вы молоды и, насколько я понимаю, не любите унывать, — возразил Шимрод. — Львиная доля вашей жизни еще впереди. Женитьба, сыновья и дочери — кто знает, что еще?»
Эйлас хмыкнул: «Маловероятно. Я не хочу жениться. Хотя…» Перед внутренним взором Эйласа неожиданно, невольно возник яркий образ: темноволосая девушка, стройная, как тростник, с бледно-оливковой кожей и миндалевидными глазами цвета морской воды.
«Что вы хотели сказать?»
«Неважно. Я ее больше никогда не увижу… Пора в путь, однако — нам еще ехать восемь миль».
Они спустились на равнину Сеальда, проехали пару сонных деревень, лес, несколько старых мостов. Слева от дороги началась болотистая местность — сотни проток, окаймленных рогозой, ивой и ольхой. Болото пестрело птицами — по колено в воде бродили цапли, ястребы сидели, как часовые, на вершинах деревьев, в тростниках сновали черные дрозды, лысухи, выпи, утки.
Протоки становились глубже и шире, тростники погружались в воду — трясина превратилась в обширный пруд Джанглин, и дорога под сенью старых грушевых деревьев привела путников к замку Родниковая Сень.
Эйлас и Шимрод спешились у главного входа. Конюх взял под уздцы лошадей. Когда Эйлас покидал Родниковую Сень, чтобы отправиться ко двору короля Граниса, лошадьми обычно заведовал помощник конюха, паренек по имени Керн. Теперь Керн приветствовал Эйласа широкой, хотя и несколько нервной улыбкой: «Добро пожаловать домой, сэр Эйлас — то есть, простите, ваше величество! Я еще не привык к вашему титулу — помню, как мы соревновались в плавании в пруду и боролись в сарае».
Эйлас крепко обнял Керна: «Мы еще поборемся! Но теперь я король, и ты больше не можешь класть меня на лопатки».
Керн наклонил голову набок: «Совершенно верно, иначе я не проявил бы должного уважения к вашему высокому званию. В любом случае, сэр Эйлас — то есть, ваше величество — хорошо, что вы вернулись! Я позабочусь о лошадях — их не мешает почистить и накормить».
Двери парадного входа распахнулись — в проеме стоял седой человек со связкой ключей на поясе: Вейр, служивший мажордомом в Родниковой Сени с тех пор, когда Эйлас еще не родился. «Добро пожаловать домой, сэр Эйлас!» — сказал мажордом.
«Спасибо, Вейр, — Эйлас обнял его. — На протяжении последних двух лет я часто мечтал здесь оказаться».
«У нас все по-прежнему — только с нами больше нет великодушного сэра Осперо, в замке тихо и одиноко. Я брожу и вспоминаю старые добрые дни, когда и вы, и сэр Осперо еще не уехали в Домрейс, — Вейр отступил на шаг и пригляделся к лицу Эйласа. — Вы уехали еще почти мальчиком, беззаботным, пригожим и веселым, без задних мыслей».
«А теперь? Говори правду, Вейр — я постарел».
Мажордом чуть задумался, выбирая слова: «Вы остались храбрым молодцем — но в вас появилось что-то темное. Боюсь, вам пришлось пережить много горя».
«Верно — но я вернулся, горе осталось за плечами».
«Хотелось бы надеяться, сэр Эйлас!»
Эйлас снова обнял его: «Познакомься, вот мой друг, благородный Шимрод — надеюсь, он часто будет нашим гостем и согласится гостить подолгу».
«Рад с вами познакомиться, сэр. Я размещу вас в Голубой гостиной, с прекрасным видом на озеро. Сэр Эйлас, я подумал, что сегодня вы могли бы предпочесть Красную гостиную. Вряд ли вы пожелаете ночевать в своих прежних комнатах или в апартаментах сэра Осперо — по меньшей мере не сразу по приезде».
«Ты совершенно прав, Вейр! Ты разбираешься в том, что мне нужно, и всегда был ко мне очень добр».
«Вы всегда вызывали благорасположение окружающих, сэр Эйлас».
Через час Эйлас и Шимрод вышли прогуляться по террасе; солнце заходило за далекие холмы. Вейр принес каменный кувшин: «Наше собственное вино, „Сан-Сью“, вам оно так нравилось. В этом году мы закупорили восемьдесят шесть бочонков. Не стану подавать ореховое печенье — Флора не хочет, чтобы вы потеряли аппетит перед ужином».
«Надеюсь, она не готовит пир горой?»
«Всего лишь несколько ваших любимых блюд».
Вейр удалился. Эйлас откинулся на спинку кресла: «Я царствую уже неделю. Я говорил и слушал с утра до вечера. Я посвятил Каргуса и Ейна в рыцари и наделил их поместьями. Я послал людей за Эйирме и ее родней, чтобы она прожила остаток дней в покое и ни в чем не нуждалась. Я проинспектировал верфи, арсеналы и бараки. Благодаря людям, руководящим моей разведкой, я узнал уйму секретов и откровений, от которых до сих пор голова идет кругом. Я узнал, в частности, что король Казмир строит корабли в сухопутных доках, поодаль от берегов. Он надеется сформировать флот из сотни галер и вторгнуться в Тройсинет. Король Гранис собирался высадить армию на Прощальном мысу и захватить Трембланс до самого Троага. Он мог бы добиться успеха — Казмир не ожидал такой смелой вылазки; его шпионы заметили нашу флотилию, и Казмир поспешил с армией к Прощальному мысу, но разведчики предупредили Граниса о маневре Казмира, и вторжение не состоялось».
