Василий Головачёв - Русская фантастика 2014
Перескочила Почайну и устремилась к Оке, глубоко проваливаясь в снег.
«Сколько же она весит?» — успел подумать Шолох.
Под ногами затрещал лед, выругался поскользнувшийся Олег, и они помчались следом. Нужно догнать Вирь-аву сейчас, пока она слаба и уязвима, догнать и убить… другого шанса они не получат.
Что-то кричавший вслед Искрен остался далеко позади, впереди открылась скованная льдом Ока, но нечисть не захотела выскочить на берег, свернула вверх по течению.
Шолох хрипел, пот тек по лицу, но он видел, что понемногу настигает Лесную Мать, и это придавало сил. Хрустел под ногами снег, мимо проносились деревья, норовили ткнуть ветками в глаза, зацепить за плечо.
Вылетели на поляну, в центре которой высилась громадная ель с темной хвоей.
Вирь-ава замешкалась на миг, точно решая, куда направиться дальше, и Олег добавил хода. Вытянулся в прыжке, кончик меча чиркнул по костяной накидке, та с мерзостным шорохом соскользнула с плеч нечисти… но наземь не упала, а взлетела, подобно диковинной птице.
Закружилась вокруг исполинского дерева, встряхивая полами, точно крыльями.
Вирь-ава замерла, глядя вверх, а Олег ударил еще раз, прямо в спину, чтобы поразить сердце, если оно есть у такой твари. Железный меч вспорол плоть нечисти так же легко, как и человеческую, кровь брызнула во все стороны, Шолох ощутил, как на лицо падают теплые капли.
Лесная Мать рухнула навзничь, разбросав руки.
Накидка спикировала к ней, повисла невысоко, и над телом встала облаченная в нее темная женская фигура — тень, душа Вирь-авы. Вспыхнули синим огнем глаза, открылся черный провал рта, и раздался странно произносивший слова чудского языка, не совсем человеческий голос.
— Глупые смертные! Так просто меня не одолеть! Через год придет такой же темный день, и я вернусь!.. Снова восстану, и буду делать это тысячу лет, до тех пор, пока потомки ваши останутся на этой земле!
Облик тени постоянно менялся, она становилась то дряхлой старухой, то девчонкой с огромными глазами, то зрелой женщиной в длинном платье.
Труп истлевал на глазах, гниющая плоть отваливалась от скелета, превращалась в вонючую слизь. Та пузырилась и шипела, как жир на огне, а обнажившийся костяк темнел и с треском разваливался на куски… вот распался на части череп, вот на снегу осталась горстка черного пепла.
К этому моменту голос Вирь-авы ослабел, превратился в неразборчивый шепот.
— Сгинь, разрази тебя Перун! — воскликнул Шолох и ткнул рогатиной в горло тени.
Понимал, что делает глупость, что вряд ли повредит душе лесной нечисти, но удержаться не смог.
Громогласный стон пронесся среди деревьев, горевшие злым огнем глаза погасли. Огромная ель заскрипела, засучила ветвями, будто собираясь сойти с места, полетел с них снег, а в следующий момент Вирь-ава сгинула.
Остались на сугробах пятна крови, в вечерних сумерках казавшиеся черными.
— Неужели все? — проговорил Шолох, вытирая с лица пот и кровь. — Что она там?.. Тысячу лет пообещала? В самую длинную ночь?
— Это не страшно, лишь бы не так, как было, — сказал Олег, убирая меч в ножны. — Кроме того, сыновей мы крепких породили, и внуки, глядишь, тоже не оплошают.
— И за тьмой всегда приходит свет, — добавил Шолох, и они зашагали вдоль берега Оки, обратно к Почайне, к деревне, где все ждут их возвращения и где скоро начнут отмечать великий праздник Таусень.
Милослав Князев
ПЯТАЯ МЕДАЛЬ
Светка Белова сидела на жёсткой металлической скамье перед кабинетом директора. Не в первый раз, между прочим, да наверняка и не в последний. Нет, девочка она хорошая, не хулиганка и не двоечница, однако как-то само так всё время получалось. Но на этот раз было и отличие от всех предыдущих, причём весьма существенное. Если во всех прошлых случаях Света мысленно готовила речь о том, что раскаивается, признаёт вину и больше не будет (всегда совершенно искренне, во всяком случае, на момент произнесения действительно верила в то, что говорила), то сейчас не собиралась делать ничего подобного. Наверное, впервые в жизни девочка чувствовала такую страшную несправедливость и была готова повторить до последнего слова всё то, за что её вызвали к директору школы. Да что там перед директором, перед кем угодно была готова повторить!
А всё началось неделю назад, когда классная руководительница, учительница русского языка и литературы, Марья Петровна дала необычное задание для следующего классного часа.
— Тема: «Герои среди нас», — объявила она.
Дети какое-то время молчали, пытаясь осмыслить услышанное. Уж слишком широкой получалась тема. Привыкли, что обычно Марья Ивановна на уроках литературы давала более конкретные задания.
— Про первое место на соревнованиях за приз школы подойдёт? — наконец спросил Пашка Гарин.
В классе зашептались. Тут было о чём рассказать. И о подготовке, и о самих соревнованиях, и о том, как выиграли буквально в самый последний момент…
— Соревнования — это, конечно, хорошо, но не нужно понимать так буквально, — ответила учительница. — «Среди нас» не означает именно в нашем классе. У некоторых из вас есть родственники — настоящие герои. Вот о них и нужно подготовить короткие доклады.
— А оценки ставить будете? — спросил всё тот же Пашка.
— Обязательно.
— Чем подвиг лучше, тем выше?
— Нет, Паша, не за подвиги, а за то, как будут сделаны доклады.
Герои, конечно же, были, но… Тема оказалась не такой простой, как поначалу ожидали дети. Это для большинства оставшихся на Земле все они, «марсиане» — герои. Но для них самих, прилетевших сюда вместе с родителями ещё совсем маленькими или даже родившихся и выросших уже под куполами красной планеты — ничего особенного. Тут все такие! Нет, были и те, кого и по меркам Марса можно назвать настоящими героями, но совсем немного.
У того же Пашки Гарина отец не дал сошедшему с орбиты транспортнику обрушиться на восьмой купол. Капитан Андрей Гарин совершил самый настоящий подвиг. Катапультировал экипаж и увёл корабль в сторону. После чего сам разбился вдребезги! Все думали, что погиб, но спасатели нашли тело в скафандре, а медики смогли собрать буквально по кусочкам. Летать капитан больше не мог, но до сих пор работает в космопорте восьмого купола диспетчером.
Эту историю и так все на Марсе знали, как, впрочем, и на Земле. Аварии такого рода случаются крайне редко. Да и сам Пашка уже сто раз хвастался. Но все выслушали, как он рассказал об отце-герое ещё раз. Тем более с некоторыми неизвестными подробностями. Павел Гарин вышел к доске (обычно дети отвечали со своих мест, но по такому случаю было сделано исключение) и во время доклада перебрасывал на неё из своего учебного планшета фотографии папы, грузового транспортного корабля и его обломков. Даже кусок обшивки пустил по классу. О его существовании тоже многие знали, но в руках довелось подержать далеко не всем.
![Василий Головачев - Земля чудес [сборник]](/uploads/posts/books/110993/110993.jpg)
![Василий Головачев - Русская фантастика 2013_[сборник]](/uploads/posts/books/103304/103304.jpg)
