Эндрю Пайпер - Проклятые
— Теперь твоя очередь.
На следующее утро я спросил ее, почему она выбрала меня и предпочла всем тем вполне здоровым мужчинам, которые с радостью приударили бы за ней. Уилла расхохоталась.
— Кто сказал, что это был выбор? Дэнни, подобные решения не принимаются. Ты просто оказываешься в данный момент в данном месте. В следующий раз ты можешь оказаться в новом месте. Надо надеяться, что чувство окажется верным.
— Ну и что ты скажешь насчет своего чувства? — спросил я.
Она медленно провела пальцами по моим губам, потом ее рука пропутешествовала вниз по моему телу и остановилась у меня между ног.
— А что чувствуешь ты?
Позже, усевшись на кровати, Уилла рассказала мне про тот день, когда она умерла.
— Они пришли в полночь… — начала она безо всякого вступления, словно отвечая на мой вопрос. Кстати, я действительно, еще там, в «Шератоне», хотел ее спросить, каким образом она пришла к «вернувшимся оттуда».
— Я не слышала, как разбили окно в подвале, что само по себе странно. Потому что я слышу практически все, представляешь? Я всегда очень легко просыпалась. Сейчас стало только хуже. Я теперь вообще практически не сплю.
Муж Уиллы был сержантом полиции. Широкое лицо с усами, квадратные плечи, довольно грузный — судя по фотографии в гостиной, он родился копом. Не тем сторонником грубой силы, каких много в полиции, но парнем, который желает помочь, спасти собачку, броситься в ледяную воду или доставить напившихся подростков к их родителям. Уилла называла его «хорошим человеком», и я чувствовал, что понимаю, что она имела в виду.
Они познакомились в колледже в Рочестере, оба родились в маленьких провинциальных городках и мечтали вернуться туда. После того как они поженились, Грег получил назначение в полицейское управление Маркелласа, а Уилла нашла себе работу учителя истории в местной средней школе. Когда родился Эдди, она собиралась вернуться на работу, как только мальчик станет достаточно большим и не будет нуждаться в ежедневном присмотре. Однако «достаточно большой» оказалось несколько более широким понятием, чем она ожидала, и Грег не особенно торопил ее с возвращением в школу. Впрочем, Уилла и сама не испытывала острого желания вновь переступать порог классной комнаты. Так что, в конце концов, туда она больше не вернулась. Она стала женой и матерью и чувствовала себя вполне комфортно в этой роли. «Я не тяготилась таким образом жизни, как это бывает у многих женщин моего возраста», — сказала она и покачала головой, словно сама себе удивлялась. «Я все время была занята, растила ребенка и была счастлива. Просто не вижу причин, почему этого нужно стыдиться».
Тут Уилла замолчала. Десятки раз люди рассказывали мне свои истории, и всегда в их рассказах наступала вот такая пауза. Все, что они говорили до этого, относилось к их жизни, хорошей или плохой. Люди, события, принятые решения — все, составлявшее предмет гордости или сожаления. А затем начинался рассказ о чем–то, никак не связанном со всем, что происходило раньше. Не конец Жизни, а начало Смерти.
— Они пришли в полночь… — снова сказала Уилла.
Двое. «Их имена известны властям» — как потом написала об этом местная газета. Наркодилеры и изготовители метамфитаминов. Их продукцию, сильнодействующее средство, клиенты называли «супермен» за силу, которую оно придавало. Принявшему это зелье казалось, что он может летать и его нельзя убить.
Дом Уиллы они выбрали именно потому, что знали, где живет Грег. Тот самый коп, который «повязал» их три года назад и дал убийственные показания в суде. Когда зачитали приговор и осужденных начали выводить из зала суда, Грег видел, какими глазами они смотрели на него. Отсидев, они вновь принялись за старое, не представляя, чем еще можно заниматься, да и не умея больше ничего делать. Однако «супермен» подсказал им идею. Они убьют копа, засадившего их за решетку, и обставят дело так, чтобы со стороны казалось, будто это была кража со взломом, но у преступников что–то пошло не так. Однако они–то сделают все так, как надо, а им ничего не будет, поскольку наркотик породил чувство неуязвимости.
— Даже несмотря на то, что они уже были мертвецами, понимаешь, о чем я? — сказала Уилла. — Наркоманы забрались через окно в подвале и поднялись в темный дом. В дом, где за ночь до этого мы занимались любовью.
Пока Уилла рассказывала, я почти физически ощущал, как под весом преступников поскрипывают ступени лестницы. Слышал их возбужденное дыхание. Она прежде всего услышала именно эти звуки.
— Не знаю, почему я не разбудила Грега, — сказала она. — Ему надо было рано вставать, поэтому, думаю, я хотела дать ему выспаться. Глупо, правда? Посторонние в доме, в коридоре напротив нашей комнаты, рядом с комнатой сына, а для меня самое важное — не разбудить копа, лежащего со мной в постели. О чем я думала? Да я вообще не думала. Я не отдавала себе отчета в происходящем.
У них в доме хранилось оружие в ячейке с кодовым замком, на верхней полке во встроенном шкафу для одежды. Маленький полуавтоматический «браунинг». Грег брал ее пару раз на стрельбище, учил, как правильно держать пистолет, чтобы не поранить себя, как целиться и стрелять. Они называли это «на всякий случай». Уилла никогда не думала, что ей придется вставать на цыпочки, чтобы дотянуться до этой ячейки, набирать код, который вспомнился без усилий, брать оружие в руки. Она никогда не предполагала, что будет настолько быстро двигаться, а в ее голове будут только мысли об Эдди. Спящем сыне, в комнате которого находятся чужие люди. Эдди необходимо было увести куда–нибудь, и она под влиянием страха и паники совершенно осознанно взяла пистолет на изготовку и открыла дверь своей спальни.
В коридоре она увидела три фигуры. И единственную полоску света, которая падала на них от ночника, включенного в комнате Эдди. Свет окутывал их желтым, словно дым, облаком.
Двое мужчин. И мальчик. Ее мальчик.
Один из преступников небрежно положил руку на спину Эдди, будто они были приятелями, словно старший брат по–отечески поощряет мальчика за удачный бросок в кольцо. Другой мужчина стоял ближе к Уилле. Старший. И у них обоих тоже имелось оружие. Первый держал его приставленным к голове ребенка, а второй навел свой пистолет на Уиллу, насколько она успела заметить.
Наверное, должны были прозвучать какие–то слова, состояться какие–то переговоры. По крайней мере, судя по внезапно поглупевшему выражению их лиц и изумленно расширившимся глазам, они ожидали чего–то подобного.
Вместо этого Уилла подняла пистолет и спустила курок.
