Коллектив авторов - Полдень, XXI век (август 2012)
Слежу за стрелкой. Мне торопиться некуда. Кэт так и не появляется, и я начинаю работать один. Провожу магнитным ключом по приемнику на двери первой камеры, прикладываю палец. Гудение, щелчок – меня опознали и разрешили доступ. Набираю определенную последовательность цифр. Снимаю приподнявшуюся панельку. Перевожу влево рычаг. Теперь можно достать использованный диск фильтра, что я и делаю. Кладу его в левый карман фартука. Из правого достаю новенький, выщелкиваю из упаковки, вставляю в гнездо. Бросаю съеживающуюся на глазах упаковку на пол – это не мусор, она сделана из инертного кислорода. Удобная штука, эти упаковки. Распадаются на молекулы в течение минуты после извлечения диска. Туда добавили что-то, чтобы кислород не загорелся, когда снова газом становится, а то ведь и до пожара недалеко. Гравитация снова скачет, и какое-то время упаковка просто висит в воздухе. Потом все-таки падает. Морщусь – неприятно, когда тебя дергают за ноги. Теперь – рычаг и все прочее в обратной последовательности. Убедиться, что огонек над панелькой стал синим, – и можно переходить к следующей двери.
Это моя работа – менять цвет огоньков с желтого на синий. Несложная, но мне нравится. Особенно – запах озона. Триста две камеры – это триста две упаковки. Люблю этот запах. Жаль, что приходится надевать респиратор. Но Док говорит – это отрава, хоть и приятно пахнет. Доку можно верить. Он не любит шутить. Хороший человек.
Медленно продвигаюсь вдоль дверей, задерживаясь у каждой не дольше положенного. Иногда мое присутствие замечают и пытаются заговорить. Не люблю пустые разговоры, тем более во время работы. Не замедляю движения. За мной по коридору движется полоса синих огоньков, вытесняя желтые. Это красиво.
Покончив со своей половиной, смотрю на часы. Уложился с запасом. Бригадир Майк ни к чему не сможет придраться, даже если проверит. Но он никогда не спускается на рабочий уровень. Наверное, знает, что тут ко мне придраться не сможет даже он, – я ведь специалист и работаю очень быстро. Поэтому он и караулит перед вахтой у каюты – надеется, что просплю. Проспать кто угодно может.
Сажусь на откидной стул у двери лифта. Уборщики на этот раз прибрались хорошо – вчерашней грязи нет и следа, красные пятна и потеки с переборок тоже отчистили. Не зря я внес в доклад это замечание. Достаю из бокового кармана сэндвичи и бутылку молочно-шоколадной смеси. Перед тем как начать обрабатывать участок Кэт, стоит пообедать – ведь у нее камер не меньше, чем на моей половине. Дополнительные пятнадцать реалов. А может, и все двадцать – если в бухгалтерии согласятся с тем, что это были сверхурочные. Жую, сдвинув респиратор на нос и стараясь не дышать ртом, и улыбаюсь.
Доев и допив, аккуратно отправляю мусор в сжигатель. Эти обертки и бутылка – не из кислорода, их нельзя бросать на пол. Гравитация опять почти пропала, хорошо, что я не отключил липучки. Перехожу на половину Кэт, осторожно переступив через ее сумочку. Магнитная застежка прилипла к полу, длинная ручка приподнята и слегка шевелится. Будь я менее аккуратен, мог бы зацепиться за нее ногой и упасть. Но я не буду убирать еще и сумочку – это не моя работа. Хватит того, что я позаботился внести указания в программу уборщиков, и мусора больше нет ни на моей половине, ни на ее. Надо отметить, что на ее половине мусора было больше. Все-таки Кэт – очень неаккуратная девушка.
Панелька, клавиши, рычаг, фильтр. желтый огонек гаснет, сменяется синим. Это очень красиво, но я не позволяю себе отвлекаться. И потому работаю быстро. Кэт тратит на каждую дверь намного больше времени. Но не потому, что любуется красотой перемены цвета. Она никак не может запомнить все цифры, постоянно сверяется с электронным блокнотиком, перепроверяет. И все равно не может нажать больше четырех клавиш подряд – обязательно снова в блокнотик лезет. Наверное, у нее низкий статус, с такой-то памятью. Что там запоминать? Всего-то сто пятьдесят дверей и по двенадцать цифр на каждую. Я проглядел их на ее рабочем комме и запомнил еще месяц назад, когда она первый раз попросила ее подменить.
* * *– Когда этот псих придет?!
– Скоро уже. Успокойся.
– Как я могу успокоиться, как?! Как ты сам можешь быть таким спокойным?! Мы тут сдохнем, пока он возится! Я уже задыхаюсь! Задыхаюсь, понимаешь ты, урод?! Развалился тут, как. как.
– Как тот, кто хочет выжить. Перестань метаться. Приляг и расслабься.
– Куда?! На пол, что ли? Ты же занял всю койку, урод!
– Ложись рядом. Койка широкая.
– Я тут подыхаю, а он только об одном и может думать! Скотина!
– Да ложись ты хоть на пол, мне-то что?
– Тебе меня совсем не жалко, да?! Скотина! Все вы такие! Подвинься, урод, что, не видишь – мне тут совсем места нету?! И не прижимайся! Не обломится тебе ничего, понял?!
– Может, мне вообще встать?
– А мог бы и встать! Уступить девушке! Тем более что не посторонней!
– Зачем? Ты же сама сказала, что не обломится.
– Урод! Урод! А если я уже беременна?! Мы же не проверялись! И неизвестно, когда теперь! И вообще. Ой, мамочка, и зачем я только согласилась, и зачем только связалась с этим уродом! Ведь это только из-за тебя мы тут.
– Что-то новенькое. Это мне, что ли, невтерпеж было? Это у меня, что ли, так чесалось, что до конца вахты не подождать?
– Убери руку, урод! Да ты мне по гроб жизни благодарен должен быть! Я тебе жизнь спасла! Если бы не я, тебя бы тоже по стенкам размазало, как Сандерса! А вот ты мог бы дверь и не запирать.
– Сколько раз тебе повторять – не запирал я. Это автоматика. Уже после аварии, когда давление упало.
– Не запирал он. толку-то! Слышишь? Идет вроде.
– Показалось. Но уже скоро.
– Как ты думаешь – он нас выпустит?
– Надеюсь. Если он говорил с кем-нибудь из начальства – наверняка. Он ведь очень послушный и никогда не нарушает четких инструкций. Док клялся, что в пределах своей категории он адаптирован идеально.
– Ну да! Идеальный псих!
– Он не псих. Просто. человек с недостаточной хромосомной адекватностью. Но он хорошо адаптирован и обучен. Очень доброжелателен. Чтит закон и порядок, начальству подчиняется безоговорочно. Не будь у него диплома – открыл бы дверь сразу же, по первой просьбе. Но тогда бы его никто и не допустил до этой работы, сама понимаешь. А так. Ему нужен четкий приказ. Приказ офицера…
– Но ты ведь офицер! Прикажи, пусть откроет! И убери все-таки руку… ох… нет, ну ты сейчас меня заведешь, а потом… нет, ну правда… ну не надо… ну он же сейчас придет…о-о-ох… не на-а-а-а…а-ах… ладно, давай, только быстрее, сил уже нет… давай же… о-ох… ну что же ты… куда ты…
– Тихо! Он пришел. Эй! Как там тебя?! Ты говорил с капитаном?
