Инна Зинченко - Эдем в подарок
— Ну, здравствуй, здравствуй, кот блохастый, — вдруг явственно услышал я и вздрогнул от неожиданности. Мне показалось, что невинно убиенный Жорик вновь где-то здесь. — Чего, хрен моржовый, морж хреновый, притаился?
Я вскочил и включил свет. На спинке кровати действительно сидел мой попугай, погибший в пасти Урки лет около двадцати лет назад! Я остолбенел. Ну, люди — зомби — это понятно, а вот про попугаев я такого не слышал! Дурацкая мысль о том, что передо мной всего лишь призрак покойной птицы не давала мне покоя.
— Жорик, это ты? — Чувствуя себя полным идиотом, спросил я.
— Жорик — это я! — Торжественно ответила птица.
— Ты же умер, тебя Урка сожрал!
Кажется, мои страдания не закончились, только теперь я просто тихо схожу с ума. Жорик подлетел ко мне и по старой своей привычке больно клюнул меня в нос.
— Больно же, — возмутился я, забывая о том, что разговариваю с мёртвой птицей.
— А это, чтоб ты страх не терял, — ответил попугай и рассмеялся.
Глава 5
Разговор с зелёным попугаем
Он сидел, наклонив голову на бок, целый и невредимый, приводя меня в какой-то мистический ужас. Его здесь не должно быть! Мне даже стало казаться, что Жорик получает удовольствие, видя моё недоумение и страх.
— Ну, чего ты смотришь на меня, как солдат на вошь? — Спросила птица с вызовом. Уверен, что при жизни этой фразы Жорик не знал. Он, конечно, любил поболтать, но словарный запас у него был довольно скудным. Что-то здесь не так. Да всё не так!
— Ты кто? — Спросил я, чувствуя себя при этом полным идиотом. — Откуда ты взялся?
— А ты напряги мозги, если они у тебя есть, — предложила наглая птица, — подумай немного. Неужели это для тебя непосильная задача?
Он начал меня бесить и это моё раздражение, словно могучее цунами, смыло всю растерянность и страх. Это не мой попугай — теперь уже у меня не оставалось никаких сомнений! Мой, хоть и был матерщинником, но никогда мне не хамил, да ещё с такой наглой рожей. Косит чёрной бусиной левого глаза и старательно выговаривает:
— Ну, шевели извилинами. А, если их у тебя нет, то хоть тем, что есть.
Я протянул руку, пытаясь поймать зелёную дрянь, но псевдожорик мгновенно отлетел в сторону, уселся на монитор компьютера и хрипло заорал:
— А, не поймал! Не поймал!
Я пожалел, что не обзавёлся сачком, а подлое создание продолжало глумиться. Но вскоре птице это надоело и, замерев на несколько минут, она хрипло заявила:
— А, давай поиграем в угадайку? У тебя есть три попытки. Итак, кто я такой?
— Тень отца Гамлета, — не думая, ответил я.
Попугай хрипло рассмеялся и произнёс довольным тоном:
— Мимо! Следующая попытка.
— Ты — мой глюк, — я пошёл у него на поводу и принял условия игры! Вот позорище-то — плясать под дудку какой-то полоумной птицы!
— Пальцем в небо! — Веселился от души Жорик, оглашая квартиру странным лающим смехом.
И тут мне самому стало интересно, что же это такое у меня завелось и откуда столько счастья?! Стоило мне немного подумать, как тут же все компоненты этой головоломки собрались в чёткую и ясную картину. Это ОН! Как же я сразу не догадался?! Птица, демонстрирую своё ко мне презрение, демонстративно обгадила монитор. Вот ведь сволочь!
— Ты — вирус, ВВВ, — сказал я спокойно, — а, если ты ещё раз здесь нагадишь, то я засуну тебя в микроволновку, хотя и не являюсь сторонником жёстких методов воспитания.
Жорик, буду называть его так, сразу нахохлился и посерьёзнел, он задумался ненадолго и изрёк:
— А из тебя будет толк. Мне кажется, что мы поладим. И, ты уж извини меня за хамство, как-то само собой получилось.
А я смотрел на его жёлтые щёчки и думал с тоской: «Это, что, и есть мой космический корабль? Далеко же я на нём улечу». Вот так разбиваются мечты. И, тем не менее, в душе у меня ещё теплилась слабая надежда на светлое будущее. Лиха беда начало, всё ещё впереди. Хорошо, что я хоть что-то смог. Странно, но в последнее время я стал слишком легковерным, но как может быть иначе? Разве можно оставаться скептиком, когда перед тобой сидит мёртвый попугай, смотрит пристально в глаза и одаривает скупыми комплиментами? Я всегда настороженно относился к похвалам, казалось, что человеку от меня что-то надо. Но вот что нужно от меня мёртвому попугаю? При жизни у него ещё могли быть какие-то запросы, а сейчас…
— Ну, поговорим, что ли? — Нетерпеливо стал подгонять меня Жорик.
— Давай я хоть имя тебе какое-нибудь дам, что ли, — предложил я осторожно.
— Зачем? — Удивился попугай, — Какая в этом необходимость?
— Мне так удобнее будет с тобой общаться, — строго сказал я, тем самым, давая понять, что отказа не приму.
Птица что-то забормотала скороговоркой, под конец этой невнятной тирады, выдала:
— Валяй, мне без разницы.
Я задумался, как же мне назвать это таинственное создание? Я перебирал в уме все известные мне имена и чувствовал, что ни одно из них не подходит моему необыкновенному гостю. Потом откуда-то из подсознания выскочило это «Вирка»! Может, он сам подсказал, как его назвать? Не знаю, но теперь ему не отвертеться.
— Будешь Виркой, ясно? — Строго спросил я у него.
Птица не стала спорить со мной и покорно согласилась:
— Виркой, так Виркой. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось.
Ноябрь плавно переходил в декабрь. Уже выпал первый снег, превращая город в чёрно-белую фотографию. Небо за окном такое белое, мёртвое и птиц в нём что-то не видно. И во всём этом чувствуется такая безысходность, что даже не верится в то, что жизнь ещё не кончилась и в то, что будет ещё и зима, и весна, и лето… Кажется, что наступил обещанный конец света и никогда больше эти чёрные деревья не станут зелёными, а на ветках не запоют птицы… Я поёжился и перевёл взгляд от окна на Вирку. И сразу успокоился, неожиданная тоска схлынула. Всё ещё будет! Такой радостный зелёный цвет его перьев внушал мне уверенность в завтрашнем дне. Вот смех-то, попугай-психотерапевт!
— Слушай, а ты мне объясни, как это происходит, — обратился я к нему.
— Что именно? — Деловито спросил Вирка.
— Ну, что надо делать, чтобы появилось то, что задумал, — не очень-то складно объяснил я.
Попугай по-человечески закашлял, видимо, он решил, что я сморозил какую-то глупость, мне так тоже показалось, но я ещё не понял какую именно.
— Нет, ты, всё-таки, непроходимый тупица! — Грустно заявил он. — Неужели так трудно догадаться? Я думал о тебе лучше…
Я потупил глаза и тихо пробормотал:
— Я о себе тоже так думал до встречи с тобой. Но я действительно пока ещё не понял, как это всё происходит.
