Уильям Беркетт - Спящая планета
Единственным источником света в бомбоубежище была крохотная лампочка на маленьком радиоприемнике. Она ровно горела кроваво-красным огнем. Желтая, оранжевая и белая лампочки не горели.
Красная лампочка означала, что объявлялась максимальная тревога. Это было впервые. Никогда прежде лларанские регулярные силы не проникали настолько далеко в земное космическое пространство.
Теперь лларанцы повсюду.
А эта пожилая пара и их собака мирно спят. Так спал мужчина на стоянке грузовиков… и олень с белым хвостом, и разные звери, которые попадались ему за четыре дня странствия.
Что до Бакстера… он не видел там ни души. В тот раз было непонятно, что делал лларанец на крыше воскресной школы, — теперь ответ был очевиден. Он сторожил бомбоубежище. Он был там один, да еще трое с какой-то авиеткой — на весь город. Значит, они не ждали никаких проблем.
Никаких проблем? От целого города землян? Видимо, у них имелась какая-то козырная карта. Но, конечно, они не были бы столь уверены, если только…
Если только все население Бакстера не заснуло бы?
Выходит, это из-за ллари все спят. Наверно, они распылили какое-то вещество, а потом устроили полномасштабное вторжение.
Вторжение в один город, Бакстер, и один штат, Джорджию, не имело смысла, их бы быстро смели с лица Земли силы обороны планеты. Этого не произошло.
А это означало, что земляне были бессильны.
Бакстер спал. Неужели такая же судьба постигла Атланту, НьюЙорк или Лондон?
Риерсон поднялся по лестнице и поискал кухню. Найдя ее, он подошел к повару-роботу, прочитал список возможных блюд и запрограммировал то, что хотел. Прибор мягко загудел, и его металлические бока стали теплыми на ощупь; в комнату поплыли запахи, от которых текли слюнки.
Пока роботоповар готовил еду, Риерсон подошел к окну и стал вглядываться в молчаливый лес. Ни тени, ни подозрительного силуэта. Похоже было, что он наткнулся на дом, еще не обнаруженный преследователями. А теперь без еды он не уйдет. За еду он готов драться со всей Лларанской империей.
Риерсон продолжил поиски и нашел в гараже исправный двухместный аэромобиль, элегантный и скоростной, с бесшумным мотором. Люк на крыше был не заперт. В отличие от заржавевшей двери в убежище, его створки бесшумно двигались на своих петлях. Теперь оставалось найти ключ зажигания. Он оказался среди других мелочей на столике у кровати. В ящике того же столика лежал легкий, но мощный пистолет, а рядом — две полные обоймы к нему. То ли хозяин боялся привидений, то ли взломщиков — не важно. Но оружие могло пригодиться. Риерсон зарядил пистолет и сунул в карман куртки вместе с запасной обоймой.
Внизу мягко прозвенел звоночек. Еда была готова, это был сигнал к обеду.
Он не стал медлить. Набил желудок под завязку и стал обдумывать, уйти ему в лес или испытать судьбу и остаться переночевать здесь.
Риерсон открыл было входную дверь, но сразу налетел холодный ветер, обжигая после тепла домика. Он вздрогнул и поежился, сонно представляя, как, покинув неожиданное прибежище, он бредет, спотыкаясь в темноте, стараясь не сбиться с дороги. Скорее всего, он упал бы и потерял сознание. А это гарантированный плен или воспаление легких. Ни об одной из крайностей не хотелось думать, уют домика казался вполне безопасным.
Риерсон еще какое-то время взвешивал все за и против, но решение уже было принято.
Он остается.
Глава седьмая
Коридор дрожал от топота множества тяжелых военных ботинок. Донован, предупрежденный таким образом, сидел лицом к двери. Ввалилась небольшая толпа.
Самым большим чином здесь был лейтенант, затем, в порядке понижения званий, сержант с мохнатыми бровями, два техника и пара десантников с суровыми лицами.
Сержант бросил угрюмо:
— Да поможет тебе твой Дедышк, рекк. Пришло время допроса.
Так вот оно что. Внезапно ему стало не по себе, но Донован не подал виду. Он был готов, как и всегда.
Лейтенант нахмурился:
— Дедышк? Что это такое, сержант?
Прежде чем сержант успел ответить, Донован быстро сказал:
— Не беспокойтесь, сержант, он придет. В свое время вы будете одним из первых в его списке.
Это прозвучало достаточно зловеще. Сейчас подходящий момент, чтобы внушить этим типам страх перед сверхъестественным.
Сержант казался озадаченным:
— Первым в списке? Для чего?
— Ты узнаешь, когда придет время.
Лейтенант ничего не мог понять:
— Кто-нибудь скажет мне, в чем дело? О чем он говорит?
— О духе моего дедушки, если это имеет к вам хоть какое-то отношение, в чем я совсем не уверен, — ответил Донован высокомерно.
Лейтенант покачал головой:
— Это уж точно! Я робототехник, а не следователь. Слава Сирри, мне не нужно иметь дело с чокнутыми землянами.
— Так вы неверующий, а? Сирритей, — он произнес это обвиняющим тоном.
Лейтенант пожал, плечами, явно считая его безнадежно больным:
— Я здесь по делу, а не для теологических споров.
— Что за дело? — требовательно спросил Донован, стараясь перехватить инициативу, и пока это ему удавалось.
Лейтенант посмотрел на одного из техников, в руках у которого был продолговатый и громоздкий сверток — что-то такое, завернутое в холст.
— Отдай ему.
Техник с помощью своего коллеги снял обертку и шагнул вперед, протягивая Доновану два знакомых предмета.
— Мои ноги! — вырвалось у землянина.
— Именно, — сказал лейтенант, — твои ноги. Наши люди устали ждать, пока ты доковыляешь, и таскать тебя наподобие рюкзака. Поэтому меня и пригласили, чтобы я починил протезы.
— А кроме того, напоминание, что калека землянин стоит ваших семерых, не способствует поддержанию боевого духа, — проницательно заметил Донован. — Простая арифметика приводит к заключению, что здоровый человек может натворить чертовски больше, чем калека. А это не самая приятная мысль, не правда ли, лейтенант?
— Не мне судить об этом, — ответил тот, пытаясь сохранить на лице выражение безразличия. Потом кивнул технику: — Дай ему ноги.
Техник протянул протезы Доновану и отошел назад к остальным.
— Попробуй их, — подстегнул его лейтенант, — посмотрим, хороший ли я доктор.
Донован снял брюки и пристегнул протез к правой культе, соединив подводящие провода. Напряг мускулы для пробы. Нога прекрасно работала. Он быстро вставил на место и другую. Грубо заделанные сожженные места все же были заметны, но если не считать этих пятен, ноги выглядели совсем как настоящие, вплоть до слабых следов вен под пластиковой плотью. Он снял обувь с пластиковых ног, натянул брюки, снова надел башмаки и зашагал по камере туда сюда. Лейтенант и его подручные специалисты смотрели на это зрелище как профессионалы и заулыбались, когда стало ясно: ноги работают.
