Джон Уиндем - Отклонение от ноpмы (Хризалиды)
- Я ничего не смог сделать... Софи... Я ничего... ничего не смог!
6
Вечером, когда мне стало лучше, я _у_с_л_ы_ш_а_л_, что Розалинда пытается _п_о_г_о_в_о_р_и_т_ь_ со мной. Чувствовал я тревогу и остальных наших. Я рассказал им про Софи, теперь это уже не было тайной. Мой рассказ напугал их, и я постарался растолковать им, что отклонение, во всяком случае, такое маленькое и несущественное, не может считаться кощунством. И все же для них это явилось своего рода шоком. Ведь то, что я говорил, шло вразрез со всеми общепринятыми понятиями о НОРМЕ. Они верили в мою искренность, да и как могло быть иначе? Разговаривая _м_ы_с_л_я_м_и_, невозможно лгать. Но их поразила сама идея, что кощунство может не быть омерзительным... Переступить через это они еще не могли. Во всяком случае сейчас они не могли ничем мне помочь, и я не очень жалел, когда один за другим они замолкли.
Я был очень измучен, но долго не мог заснуть. Я лежал и представлял себе, что Софи с родителями успели добраться до Джунглей, их преследователи, несолоно хлебавши, повернули обратно, и мое предательство ничем не повредило Софи.
Когда я, наконец, заснул, мой сон был полон кошмаров. В беспорядке мелькали передо мной страшные видения. Вновь мы все собрались во дворе, и мой отец держал за руку Софи, готовясь свершить Очищение... Проснулся я от своего крика, умоляющего отца остановиться... Я боялся заснуть вновь, чтобы не увидеть опять этот кошмарный сон, но все-таки вскоре заснул... Теперь я увидел другое: вновь, как в детстве, передо мной простирался Город, его дома, улицы и странные блестящие предметы, летевшие по воздуху. Уже много лет я не видел этого во сне, но Город был в точности такой, как раньше, и почему-то этот давно забытый сон успокоил меня...
Мать зашла ко мне на следующий день, но в глазах ее я не увидел ни сочувствия, ни даже сожаления, разве только легкую брезгливость. Ухаживала за мной Мэри. Она запрещала мне вставать с постели весь день, и я молча лежал на животе, чтобы не тревожить израненную спину, соображая, что бы предпринять для побега. Я решил, что лучше всего попробовать достать лошадь, и все утро придумывал, как украсть одну из наших рабочих лошадей, чтобы ускакать на ней в Джунгли.
Днем ко мне заглянул инспектор. Он принес с собой кучу сладостей. Поначалу я хотел было потихоньку расспросить его о Джунглях, разумеется, так, чтобы он не догадался о моих намерениях; будучи специалистом по отклонениям, он наверняка должен был знать о Джунглях больше, чем кто бы то ни было. Но я сразу выкинул эту мысль из головы: он моментально раскусил бы меня.
Говорил он со мной участливо и даже с жалостью, но пришел он не просто меня проведать. Я понял это с первого же его вопроса.
- Скажи, Дэвид, - спросил он, жуя конфеты, - ты давно знаешь дочку этих Уэндеров?
Теперь уже не было смысла скрывать что-либо, и я сказал ему правду.
- А ты давно заметил отклонение у этой самой... Софи? - был следующий его вопрос.
- Давно, - прошептал я.
- Ну, примерно, сколько времени ты знал об этом?
- Месяцев шесть.
Брови его приподнялись, и выражение лица стало серьезным и озабоченным.
- Это плохо, Дэвид, - сказал он. - Это очень плохо. Это называется сокрытием преступления, и ты не мог не знать об этом, так ведь?
Я отвел глаза и невольно заерзал под его пристальным взглядом. Ерзанье это причинило мне боль. Превозмогая ее, я постарался объяснить:
- Это... Это было совсем не так, как нас учат в церкви. Эти... пальцы... Они были такие маленькие...
- "И каждая нога должна иметь по _п_я_т_ь_ пальцев..." продекламировал инспектор, пододвигая ко мне кулек с конфетами. - Ты хорошо помнишь это место из Определений?
- Д-да, - выдавил я с трудом.
- Пойми, Дэвид, каждая часть Определений очень важна, и если кто-либо не соответствует хоть самой малой их части, значит, он не человек. Значит, у него нет души. Значит, он не образ и подобие Господа, а и_м_и_т_а_ц_и_я_, подделка. А во всякой подделке обязательно есть неточность. Только Богу дано создать истинное свое подобие, а подделки, пусть многие из них выглядят почти во всем похожими на нас, не от Бога. Став старше, - продолжал он, - ты многое будешь понимать лучше, чем теперь, я же хочу знать одно: ты _з_н_а_л_ про отклонение у Софи, знал д_а_в_н_о_ и не сообщил об этом ни мне, ни отцу. Почему?
Поколебавшись, я рассказал ему о том кошмарном сне, который приснился мне давно и повторился нынешней ночью. Инспектор задумчиво посмотрел на меня и кивнул.
- Теперь я понимаю, - протянул он. - Но ведь с кощунствами обходятся совсем иначе, чем с преступлениями...
- А что делают с ними? - быстро спросил я.
Не ответив на мой вопрос, он продолжал:
- Так или иначе, я был обязан упомянуть тебя в рапорте. Но твой отец уже достаточно наказал тебя, так что оставим это... И все же, Дэвид, я хочу, чтобы ты хорошо понял: дьявол плодит отклонения и кощунства среди нас, дабы подорвать нашу веру и сбить с пути истинного. Иногда он так хитер и коварен, что умудряется создавать почти точные копии образов и подобий Господа, и мы всегда должны быть на страже. Долг и обязанность каждого - неустанно искать _о_т_к_л_о_н_е_н_и_я_, как бы малы и ничтожны они не были, и тут же доносить об этом властям. Запомни это, мальчик, хорошо запомни! Ты понял меня?
Я отвел глаза. Инспектор - это инспектор, лицо, облаченное властью и доверием... И все же я не _м_о_г_, не мог поверить в то, что Софи создал дьявол. Не могу я поверить и в то, что один малюсенький пальчик мог быть тому причиной.
Инспектор ждал моего ответа, и я сказал:
- Софи... Она - мой друг... Самый лучший...
Он вздохнул и покачал головой.
- Верность - хорошее качество. Верность, честь, - он задумчиво потрогал подбородок. - Но бывает _л_о_ж_н_а_я_ верность, гордыня. Когда-нибудь ты поймешь значение _в_ы_с_ш_е_й_ верности - Верности Чистоте Расы, и тогда...
Он не успел договорить. Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвался мой отец.
- Они поймали их! Всех троих! - с торжеством объявил он инспектору. Меня он удостоил лишь мимолетным взглядом, исполненным отвращения.
Инспектор встал, и они оба вышли, а я тупо уставился на захлопнувшуюся дверь. Отчаяние и боль вновь охватили меня с такой силой, что я буквально захлебнулся в рыданиях. Все мое тело конвульсивно содрогалось, что причиняло нестерпимую боль спине, но не эта боль была страшна. Весть, принесенная отцом, была куда страшнее. Грудь сдавила такая тоска, что я перестал дышать, и в голове у меня помутилось. Не знаю, сколько прошло времени, пока дверь не отворилась и не послышались чьи-то шаги. Лежа лицом к стене, я слышал, как кто-то прошел через всю комнату, подошел к кровати и чья-то рука опустилась мне на плечо.
- В этом нет твоей вины, мальчик, можешь мне поверить, - услышал я голос инспектора. - Патруль наткнулся на них по чистой случайности.
![Джон Уиндем - Паутина [ Авт. сборник]](/uploads/posts/books/60251/60251.jpg)
