Джон Уиндем - Отклонение от ноpмы (Хризалиды)
Мы посмотрели на Алана, потом друг на друга. И у нее, и у меня было естественное желание как-то помочь лежащему на песке парню. Но мы очень боялись.
- Никто и никогда не должен узнать об этом! - множество раз твердила нам миссис Уэндер. - Никто и никогда!
Парень, лежавший у наших ног, знал это. Страх сковал нас намертво, страх этот мешал нам подойти к Алану ближе и попробовать привести его в чувство.
Наконец я поднялся на ноги, взял Софи за руку и твердо сказал:
- Пошли.
Джон Уэндер внимательно слушал наш торопливый, сбивчивый рассказ.
- Вы уверены, что он видел? Может быть, он просто заинтересовался Софи, потому что никогда раньше ее здесь не встречал?
- Нет, - твердо ответил я. - Он видел след.
- Понимаю, - кивнул Уэндер. Меня поразило его спокойное и задумчивое лицо. Он внимательно посмотрел на нас обоих: на расширенные от страха и возбужденные глаза Софи, на мою заляпанную грязью, в ссадинах и кровоподтеках физиономию. Потом перевел взгляд на жену.
- Боюсь, _э_т_о_ случилось, родная, - мягко сказал он.
- Джонни... - миссис Уэндер побледнела, руки ее беспомощно опустились.
- Мне очень жаль, Мэри, но это так, ты знаешь. Мы всегда знали, что когда-нибудь это произойдет. Слава богу, что все случилось, когда я здесь. Сколько времени тебе нужно, чтобы собраться?
- Очень мало, Джонни. Ты... ты прав, я всегда... всегда ждала этого и всегда была наготове.
- Ну что ж, надо торопиться, - Джон Уэндер встал и подошел к жене. Наклонившись, он обнял ее и бережно поцеловал. Слезы навернулись ей на глаза.
- Ох, Джонни... Ты... ты всегда был так добр ко мне! Ты никогда, ни словом... ни в чем не упрекнул меня за то горе, которое я принесла тебе!..
Он закрыл ей рот своими губами, и несколько мгновений они пристально смотрели друг на друга, а потом оба перевели взгляд на Софи. К миссис Уэндер вернулась ее обычная ласковая улыбка. Она быстро накрыла на стол.
- Скоренько умойтесь оба и садитесь есть, - сказала она нам. - И поешьте как следует, ничего не оставляйте.
Умыв лицо и кое-как приведя себя в порядок, я взглянул на миссис Уэндер и неожиданно для себя задал вопрос, который уже давно вертелся у меня на языке:
- Миссис Уэндер, - спросил я, - если все дело только в пальцах... Почему вы не могли отрезать по одному у нее на каждой ступне? Когда она была еще совсем маленькой? Ведь тогда ей было не так уж больно, и никто не догадался бы, что... что их больше? А?
- Нет, Дэви, - вздохнула миссис Уэндер. - Остались бы следы, люди заметили бы их и рано или поздно докопались бы до правды... Ешьте, ешьте скорее! - заторопилась она и быстро вышла из комнаты.
- Мы уезжаем, - шепнула мне Софи, когда мы доедали пирог.
- Уезжаете? - растерянно переспросил я.
Она кивнула.
- Мама давно говорила, что мы должны будем уехать, если кто-нибудь увидит это. Мы хотели уехать еще тогда... Ну, когда ты увидел...
- Как это?.. - до меня только сейчас дошел смысл сказанного. - Вы уезжаете насовсем? Чтобы никогда уже сюда не вернуться?
- Да. Наверно, так, - грустно подтвердила Софи.
Я был очень голоден, но после этих слов мне расхотелось есть. Я сидел и тупо разламывал на тарелке пирог, вслушиваясь в звуки, доносящиеся из соседней комнаты. Теперь я знал, что там происходит. Я посмотрел через стол на Софи. В горле у меня застрял какой-то ком, который я никак не мог проглотить, и мне с трудом удалось выдавить из себя лишь одно слово.
- Куда?.. - хрипло спросил я.
- Не знаю. Наверно, далеко, - тихо сказала Софи.
Мы сидели друг против друга, Софи тихонько всхлипывала, дожевывая пирог, а я все никак не мог проглотить комок, застрявший у меня в горле. Все вокруг казалось мне каким-то пустым, бессмысленным, я чувствовал, что теперь все уже никогда не будет таким, как раньше. Все... Чувство это охватило меня с такой силой, что я с трудом удерживал слезы.
Миссис Уэндер внесла в комнату несколько узлов и корзин. Как сквозь пелену я видел, что она сложила их возле двери и вышла. Потом она вновь появилась и увела с собой Софи. Вошел Джон Уэндер с узлами и свертками. Когда он сложил их у двери и повернулся, чтобы уйти, я вскочил и побежал вслед за ним. Во дворе стояла пара лошадей с поклажей, и я удивился, что их не впрягли в повозку. Когда я спросил об этом мистера Уэндера, он покачал головой.
- С повозкой, Дэви, можно ехать только по дороге, а на лошадях скачи, куда хочешь.
Глядя, как он привязывает тюки к седлам, я неожиданно для себя набрался храбрости и выпалил:
- Мистер Уэндер! А вы... Вы не могли бы взять с собой меня?!
Он на мгновение замер, потом обернулся, несколько секунд мы смотрели друг на друга, и он медленно, с горечью покачал головой. Видя, что на глаза мои навернулись слезы, он положил мне руку на плечо и сказал:
- Зайдем в дом, Дэви.
Миссис Уэндер стояла в пустой гостиной, видимо стараясь сообразить, не оставила ли она чего-нибудь впопыхах.
- Мэри! - окликнул ее Уэндер. - Слушай, Мэри, он... Он хочет ехать с нами!..
Не говоря ни слова, она присела на краешек стула и протянула ко мне руки. Я подошел к ней, не в силах произнести ни звука. Она посмотрела мимо меня на мужа, и слова со стоном сорвались с ее губ:
- Джонни! Ох, Джонни! Его ужасный отец... Я боюсь его!..
Стоя рядом с ней, я отчетливо видел все ее мысли. Они были для меня гораздо понятнее, чем любые слова. Я знал, что она чувствует, знал, как страстно хочет она, чтобы я уехал с ними, и как хорошо она знает и понимает, что я не могу, не должен ехать. Я знал, каков будет ответ, еще задолго до того, как Джон Уэндер произнес первое слово.
- Я все понимаю, Мэри! - сказал он. - Пойми, больше всего на свете я боюсь за Софи... И за тебя. Если нас все-таки поймают, то обвинят не только в сокрытии отклонения, но еще и в похищении ребенка, понимаешь?
- Джонни! Если они отберут у нас Софи, мне уже нечего будет больше терять! Какая разница?!
- Есть разница, родная, - мягко возразил жене Уэндер. - Когда они убедятся, что мы убрались из их района, они успокоятся: пускай за нас теперь отвечают другие. Но если исчезнет сын Строрма, поднимется вой на всю округу, и у нас не останется ни единого шанса. Они нас из-под земли достанут! Это не просто риск! Это - конец!
Несколько секунд она молчала. Я знал, о чем она думает. Ее руки обвились вокруг моей шеи, и она медленно проговорила:
- Ведь ты понимаешь это, Дэви? Если ты уйдешь с нами, твой отец будет так зол, что нам вряд ли удастся убежать. Я... Я бы очень хотела, чтобы ты был с нами, но... Ради Софи, ради нее, Дэви, ты не должен этого делать! Будь умницей, пожалуйста! Ведь кроме тебя, у нее нет друзей. Ты должен остаться ради нее. Ты... Ты сделаешь это, Дэви? Сделаешь, как я говорю?
Ее слова лишь подтвердили то, что я и так уже знал по ее мыслям, знал гораздо лучше, чем с ее слов. У меня не было выбора, но и не было сил сказать хоть слово в ответ, и я лишь молча кивнул... И долго стоял, прижавшись лицом к ее рукам, а она обнимала меня так, как ни разу в жизни меня не обнимал никто. Как ни разу в жизни меня не обнимала моя родная мать...
![Джон Уиндем - Паутина [ Авт. сборник]](/uploads/posts/books/60251/60251.jpg)
