Артур Кларк - Рама II
— Ни одна система не работает сама по себе, — продолжила Николь, — наши датчики будут работать правильно только в том случае, если заданы значения параметров, определяющие опасный и потенциально опасный интервалы. Вам, конечно, понятно, что датчики следует должным образом калибровать. Мы очень тщательно изучили все ваши медицинские характеристики и ввели начальные значения параметров на мониторы. Теперь важно получить реальные результаты, выданные настоящими зондами, находящимися в ваших телах. Их установка и является целью сегодняшнего обследования. Сейчас мы введем эти зонды всему экипажу и начнем контролировать состояние вашего организма в течение четырех оставшихся генеральных репетиций, начинающихся со вторника. Если потребуется, перед запуском скорректируем пороговые значения.
Откровенно говоря, ни одному из космонавтов не хотелось иметь в своем теле целый набор крошечных медицинских станций. Все успели привыкнуть к обычным зондам, помещаемым в тело, чтобы получить определенные сведения, например, о количестве бляшек холестерина, перекрывающих артерии. Но такие зонды всегда были временными. Перспектива же постоянного электронного вторжения в организм вселяла по меньшей мере известные опасения. И генерал Майкл О'Тул задал те два вопроса, что более всего беспокоили экипаж.
— Николь, — начал он в своей откровенной манере, — не могли бы вы пояснить нам, чем обеспечивается правильное размещение зондов? И второй вопрос, более важный, на мой взгляд: что произойдет, если один из них откажет?
— Конечно, Майкл, — приветливо отозвалась она. — Помните, эти штуки будут находиться и внутри моего организма, поэтому те же вопросы интересны мне самой.
Николь де Жарден было за тридцать. Медная блестящая кожа, темные миндалевидные глаза, роскошная грива цвета воронова крыла. Несомненную уверенность в себе, источаемую этой женщиной, несложно было даже принять за надменность.
— Сегодня мы оставим клинику лишь после того, как убедимся, что все датчики очутились в нужных местах. Основываясь на самых последних сведениях, можно не сомневаться, что у одного-двух из нас какой-нибудь датчик непременно окажется не там, где надо. Но это нетрудно обнаружить с помощью лабораторного оборудования и в случае необходимости датчик переведут в соответствующее место. Ну а что касается неисправностей, здесь имеется несколько уровней защиты. Во-первых, каждый зонд автоматически проверяет зарядку собственных батарей двадцать раз в день. Любой неисправный блок сразу же отключается программой управления зондом. Во-вторых, дважды в сутки проводится исчерпывающее испытание функционирования всех подсистем зонда. Отказ при таких испытаниях в числе прочих причин приводит к химическому саморастворению зонда, продукты его растворения нетоксичны и поглощаются телом. Можете не сомневаться: все возможные варианты неисправностей уже были исследованы экспериментально в этом году.
Закончив вводную часть, Николь стоя обратилась к коллегам:
— Есть вопросы? — и, немного поколебавшись, проговорила. — Тогда мне требуется доброволец. Кто первый подойдет сюда к роботу-медсестре для введения проб? Весь причитающийся мне комплект введен и опробован еще на прошлой неделе. Кто будет следующим?
Франческа немедленно поднялась.
— Хорошо, начинаем с la bella signora note 9 Сабатини, — отозвалась Николь. Она махнула телеоператорам. — Переведите камеры на контрольный экран. Когда эти электронные жучки начнут разбегаться по всем сосудам, картинка будет — залюбуешься.
9. МЕРЦАТЕЛЬНАЯ АРИТМИЯ
За иллюминаторами стемнело, и Николь едва различала внизу сибирские снега. Тайга и зима проплывали под ней… в пятидесяти тысячах футов. Сверхзвуковой самолет начинал замедлять свой полет, принимая курс на юг — к Владивостоку и Японским островам. Николь зевнула. После трехчасового сна трудно будет провести на ногах целый день. В Японию они прибывают утром, в десять часов, но дома в Бовуа, в долине Луары неподалеку от Тура, дочь ее, Женевьева, будет спать и спать, и только через четыре часа будильник поднимет ее в семь утра.
В спинке кресла перед глазами Николь включился видеомонитор, напоминая, что до приземления в транспортном центре Кансай осталось всего пятнадцать минут. Очаровательная молодая японка напомнила желающим, что следует поторопиться с заказами гостиниц и транспорта. Николь включила систему связи, встроенную в ее кресло, — вперед выдвинулась тонкая прямоугольная панель с небольшой клавиатурой и маленьким дисплеем. Меньше чем за минуту она оплатила проезд в Киото и троллейбус до отеля. Деньги снимались с универсальной кредитной карточки, для этого ей нужно было только точно назвать свой код — девичье имя матери, Анави Тиассо. Когда она закончила, из одного торца пульта выдвинулся небольшой листок бумаги с напечатанным текстом — номерами поезда и троллейбуса, временем прибытия и отбытия. В отеле она окажется в 11:14 по японскому времени.
Пока самолет заходил на посадку, Николь обдумывала причины, вдруг побудившие ее отправиться за треть пути вокруг света. Всего лишь двадцать четыре часа назад она собиралась провести сегодняшний день дома и после бумажной работы заняться языком с Женевьевой. Начинались праздничные каникулы, и, если не брать во внимание дурацкую вечеринку в Риме в последний день года, Николь могла считать себя свободной до 8 января, когда ей следовало явиться на «Низкоорбитальную станцию-3». Но прошлым утром, сидя дома в своем кабинете, она, как всегда, просматривала результаты биометрии, полученные во время последней серии испытаний, и обнаружила кое-что любопытное. Она проверяла давление и параметры сердцебиений у Ричарда Уэйкфилда во время изменения тяготения и установила ничем не объяснимое, на ее взгляд, резкое увеличение частоты пульса. Для сравнения Николь решила воспользоваться параметрами кровообращения доктора Такагиси, учитывая, что они с Ричардом были заняты одним и тем же делом.
Но обнаруженное в записях сердечной деятельности Такагиси удивило ее куда больше. Диастолическое расширение сердца профессора из Японии выявило едва ли не патологические аномалии. Но зонд не выдавал предупреждений. Что случилось? Неужели система Хакамацу способна давать сбои?
После часа упорной работы обнаружились новые странности. Во время последних тренировок перебои в сердце Такагиси начинались дважды. Нарушения имели спорадический и нерегулярный характер. Слишком долгая диастола, свидетельствующая о неправильной работе клапана при заполнении сердца кровью, наблюдалась иногда с интервалом в тридцать восемь часов. Но четыре раза ей встретились отклонения, все-таки указывающие на определенные нарушения функций.
