Роджер Желязны - Блеф
Внутри было прохладно и очень тихо. Том с облегчением поставил на пол кейс и уселся, скрестив ноги, на цементном полу. Он прислонился к стене и прислушался. Сирены воздушной тревоги наконец замолчали, но он мог различить гудки автомобилей, вой машин «Скорой помощи» и отдаленные яростные крики.
Вдруг справа он услышал скрип ступеньки. Том резко повернулся:
– Кто здесь?
Никто не откликнулся. В подвале по-прежнему царила мрачная тьма. Том поднялся на ноги. Он мог поклясться, что слышал скрип. Он сделал шаг вперед, застыл на месте и внимательно прислушался. Теперь не было сомнений – кто-то прятался там, за коробками. Он отчетливо слышал сдерживаемое, прерывистое дыхание.
Том решил на всякий случай не приближаться к тому, кто скрывался в углу. Он отступил к двери и, сосредоточившись, направил на груду коробок сильный телекинетический удар. Коробки обрушились, картон порвался, и оттуда вывалились десятки экземпляров «Отвратительных шуток джокеров» в мягкой обложке. Существо, прячущееся там, вскрикнуло от удивления и боли.
Том осторожно сделал несколько шагов вперед и столкнул в сторону верхние коробки, под которыми кто-то слабо шевелился, на сей раз руками.
– Не бойтесь, никто не причинит вам вреда, – сказал Том. Он подвинул порванную коробку, и новый поток книжонок хлынул на пол. Под ней обнаружился человек, скрючившийся в позе эмбриона и испуганно закрывающий голову руками. – Вылезайте оттуда.
– Я не делал ничего плохого, – тонким, едва слышным голосом произнес лежащий на полу человек. – Я просто здесь спрятался.
– И я тоже, – сказал Том. – Все хорошо. Вылезайте. – Человек шевельнулся, выпрямился и устало поднялся на ноги. – На меня неприятно смотреть, – предупредил он тихим шелестящим голосом. В том, как он двигался, было что-то ужасающе неправильное.
– Не имеет значения, – ответил Том.
Двигаясь вбок, как краб, явно с трудом, человек вышел на освещенную часть подвала, и Том наконец смог его рассмотреть. Отвращение, которое он испытал при первом взгляде на незнакомца, сменилось острой жалостью. Даже в приглушенном освещении подвала Том мог рассмотреть, как ужасно искорежено тело джокера. Одна нога была намного длинней другой и имела три сустава, вывернутые так, что колени торчали назад. Другая нога – вроде бы нормальная, заканчивалась нелепо смотрящей внутрь ступней. На сильно раздутом правом предплечье росло множество недоразвитых конечностей. Блестящая кожа была сплошь покрыта черными, кремовыми, шоколадно-бурыми и медно-красными пятнами. Только лицо его было нормальным. Это было красивое лицо, обрамленное светлыми волосами – с голубыми глазами, четкими чертами. Это было лицо кинозвезды.
– Меня зовут Мишмэш, – застенчиво прошептал джокер.
При этом красивые губы, которые могли бы принадлежать голливудскому герою, не шевелились, и в глубоких ясных голубых глазах не было жизни. Потом Том заметил вторую голову с отвратительным маленьким обезьяньим личиком, осторожно выглядывающую из-под расстегнутой рубашки. Она причудливым образом росла из его объемистого живота, пурпурного, как старая рана.
Том почувствовал, как к его горлу подкатывается тошнота. Видимо, отвращение отразилось на его лице, поэтому Мишмэш отвернулся.
– Простите, – пробормотал он. – Простите меня.
– Что произошло? – с трудом заставил себя произнести Том. – Почему вы здесь прячетесь?
– Я их увидел, – произнес джокер, по-прежнему стоя спиной к Тому. – Этих людей. Аборигенов. Они поймали этого джокера и избили его до полусмерти. Они и со мной проделали бы то же самое, но я ускользнул от них. Говорят, все это из-за нас. Мне надо попасть домой.
– Где вы живете? – спросил Том.
Мишмэш сдавленно всхлипнул, что, видимо, означало смех, и слегка повернулся к Тому. Маленькая головенка под странным углом извернулась на шее так, чтобы взглянуть на Тома.
– В Джокертауне, – сказал он.
– Понятно, – произнес Том, чувствуя себя полным идиотом. Конечно же. Он жил в Джокертауне, где же еще он мог жить?
– Это всего лишь в нескольких кварталах отсюда. Я вас туда доставлю.
– У вас есть машина?
– Нет, – ответил Том. – Нам придется пойти пешком.
– Мне трудно ходить.
– Мы пойдем медленно, – сказал Том.
Они так и сделали.
Уже сгущались сумерки, когда Том наконец осторожно выбрался из подвала, где они прятались. На улице уже несколько часов не было слышно никакого шума, но Мишмэш был слишком напуган, чтобы решиться показаться на улице до наступления темноты.
– Они на меня нападут, – твердил он.
Даже в сумерках джокер все еще не горел желанием показаться на улице. Том отправился на разведку, чтобы понять обстановку в квартале. Окна некоторых квартир светились, и он слышал звуки работающего телевизора, доносившиеся из одного из окон на третьем этаже. Где-то вдалеке раздавался вой сирен. Во всем остальном в городе царило спокойствие. Он медленным шагом обошел квартал, крадучись переходя от подъезда к подъезду, как солдат в фильме о войне. Улица словно вымерла – не было ни машин, ни прохожих. В витринах магазинов не было огней, и они были защищены складными решетками и стальными ставнями. Том заметил, что несколько окон были разбиты, а за углом на самом перекрестке лежал обугленный остов перевернутой полицейской машины. Огромный щит с рекламой сигарет «Мальборо» был изуродован надписью, намалеванной красной краской, которая гласила: УБЕЙТЕ ВСЕХ ДЖОКЕРОВ. Он решил, что не стоит вести Мишмэша по этой улице.
Когда он вернулся, джокер терпеливо его ждал. Кейс и пакет были передвинуты ближе к двери.
– Я же не велел трогать мои вещи, – раздраженно сказал Том и тут же пожалел об этом, так как Мишмэш принялся едва слышно скулить.
Том поднял свой багаж.
– Пошли, – произнес он, выходя наружу. Мишмэш поковылял за ним. Каждый его шаг казался уродливым, причудливым танцевальным па. Они шли медленно. Они шли очень-очень медленно.
В основном они старались идти по переулкам и боковым улочкам к югу от Канал-стрит, и им приходилось часто останавливаться. Казалось, проклятый кейс становился тяжелее с каждым шагом.
Они остановились перевести дух у мусорного бака неподалеку от Черч-стрит, когда вдруг увидели танк, который ехал вверх, к началу улицы в сопровождении почти десятка пеших гвардейцев. Один из них взглянул влево, увидел Мишмэша и вскинул винтовку. Том выпрямился и встал перед джокером, заслонив его собой. На мгновение глаза гвардейца и Тома встретились. Том заметил, что это почти ребенок – не больше девятнадцати или двадцати лет. Мальчишка довольно долго смотрел на Тома, затем опустил винтовку и последовал дальше.
