Роджер Желязны - Блеф
Он вернулся к такси. Водитель отчаянно колотил кулаком в ветровое стекло – он, вероятно, был единственным по эту сторону Бродвея, кто не жал на гудок.
– Гудок сломался, – объяснил он.
– Я собираюсь выбраться отсюда, – сказал Том. – Деньги можете не возвращать.
– Катитесь к черту! – Том в любом случае собирался оставить водителю эту сотню, но тон таксиста задел его. Он вытащил кейс и пакет с заднего сиденья и, пройдя некоторое расстояние вверх по Канал-стрит, показал водителю средний палец.
Взгляд его упал на элегантно одетую женщину за рулем серебристого «Ягуара».
– Не знаете, что происходит? – спросила она.
Том пожал плечами.
Многие водители вышли из машин. Хозяин «Мерседеса 450 SL» стоял одной ногой на асфальте с мобильным телефоном в руке.
– Девять-один-один непрерывно занят, – сообщил он собравшимся вокруг него людям.
– Черт бы побрал этих полицейских, – посетовал кто-то.
Том уже подошел к перекрестку, когда вдруг заметил вертолет, скользящий вдоль Канал-стрит прямо над крышами домов. Под ним клубились воронки пыли и шевелились клочки старых газет в придорожных канавах. Даже в отдалении звук его мотора был просто оглушительным. Я никогда не поднимал такого шума , подумал Том. Вертолет странным образом напомнил ему о Черепахе. Внезапно кто-то начал вещать в громкоговоритель, но слова тонули в уличном шуме.
Прыщавый подросток высунулся из окна белого фургона «Форд» с номером Джерси.
– Гвардия! – проорал он. – Это их вертушка. – Он с энтузиазмом махал вертолету рукой.
Жужжание мотора, смешивающееся с гудением автомобильных сигналов, воем сирен и криками на улице, заглушали слова, доносящиеся из громкоговорителя. Гудки начали утихать.
– … возвращайтесь домой .
Кто-то начал выкрикивать ругательства.
Вертолет нырнул вниз и продолжил свой путь. Теперь Том уже четко мог различить военные опознавательные знаки на его броне – эмблему Национальной гвардии. Чей-то голос орал в громкоговоритель:
– закрыт… повторяю: туннель Холланда закрыт. Возвращайтесь домой, соблюдая спокойствие и порядок .
Мощные порывы ветра сбили его с ног, когда вертолет пронесся над его головой. Том упал на одно колено и закрыл лицо, спасая его от пыли и грязи.
– Туннель закрыт, – расслышал он, когда вертолет вернулся . – Не пытайтесь покинуть Манхэттен. Туннель Холланда закрыт. Возвращайтесь домой, соблюдая спокойствие и порядок.
Когда вертолет долетел до конца очереди из стоящих в пробке автомобилей за два квартала от места, где находился Том, он резко взмыл высоко вверх, превратившись в крошечный темный силуэт на фоне яркого неба, затем развернулся и зашел на новый круг. Люди на улице обменивались недоуменными взглядами.
– Меня это не касается – я же из Айовы, – заявила полная женщина, как будто бы этот факт имел хоть какое-то значение. Том прекрасно понимал, какие чувства она испытывает.
Наконец появились полицейские. Две патрульные машины медленно подкатили по тротуару, объезжая самую безнадежную часть пробки. Чернокожий полицейский выбрался из автомобиля и резким голосом начал отдавать приказы. Несколько людей послушно вернулись в машины. Остальные окружили полицейского, хором высказывая все, что они думают. Многие бросали свои машины, и поток людей потек вверх по Канал-стрит по направлению к туннелю Холланда.
Том присоединился к толпе, но двигался он медленнее, чем большинство из них, отягощенный немалым весом своих сумок. Он обливался потом. Мимо него пронеслась бегущая сломя голову женщина, которая имела весьма помятый вид и, казалось, была на грани истерики. Над их головами снова пролетел вертолет, откуда доносились предостережения толпе вернуться назад.
– Ввели военное положение! – выкрикнул водитель грузовика, свесившись из кабины. Вокруг него сразу же образовалась толпа людей, в которой оказался и Том. Жаждущие новостей люди оттеснили его к заднему колесу большой машины. – Только что объявили по СВ, – продолжал водитель. – Эти чертовы мудилы объявили, что вводят военное положение. Не только туннель Холланда закрыт, эти сволочи все перекрыли, все мосты и туннели, даже отменили паром на Стейтен-айленд. Всем запрещено покидать остров.
– О боже, – воскликнул за спиной Тома мужской голос, хриплый от страха. – Боже, это же Дикая Карта!
– Мы все умрем, – сказала пожилая женщина, – Я видела, как это бывает, в сорок шестом году. Они запрут нас здесь.
– Все из-за этих джокеров, – заявил мужчина в костюме-тройке. – Барнетт совершенно прав – они не должны жить среди нормальных людей, они распространяют инфекцию.
– Это не так, – подал голос Том. – Дикая Карта не заразна.
– Не говорите ерунду! О боже, мы, наверное, уже все заразились.
– Это носитель, – продолжал выкрикивать шофер грузовика. – Какой-то гребаный джокер. Он распространяет инфекцию везде, где появляется.
– Говорю вам, это невозможно, – произнес Том.
– А ты, значит, любишь джокеров? – заорал кто-то в адрес Тома.
– Мне надо домой, к детям, – скулила молодая женщина.
– Соблюдайте спокойствие, – начал было Том, но было уже слишком поздно. Вокруг раздавались крики, визг и ругательства. Казалось, толпа взорвалась, люди начали разбегаться в разные стороны. Кто-то со всей силы врезался в него. Том пошатнулся назад, а потом упал от удара в бок. Он чуть было не выпустил из рук свой кейс, но стоически продолжал сжимать пальцы, даже когда чья-то ступня обрушилась на его лодыжку. Ему удалось закатиться под грузовик. Мимо неслись сотни ног. Он прополз между колесами грузовика, волоча за собой свою поклажу, и поднялся на ноги на тротуаре, почти в полуобморочном состоянии. Это проклятый мир сошел с ума , – подумал он.
Вертолет начал новый заход вдоль Канал-стрит. Том наблюдал, как он приближается, а вокруг бесновалась толпа. Вертушка их успокоит , – подумал он, – по-другому и быть не может.
Когда на улицу начали падать первые канистры со слезоточивым газом, за которыми тянулся желтоватый дым, он повернул в направлении первого переулка и побежал со всех ног.
Шум стихал по мере того, как он несся по переулкам и боковым улочкам. Том пробежал три квартала и почти задыхался, когда внезапно заметил распахнутую дверь, ведущую в подвал под книжным магазинчиком. Он на секунду остановился в раздумье, но, когда услышал грохот сотен бегущих ног на соседней улице, его сознание приняло решение за него.
Внутри было прохладно и очень тихо. Том с облегчением поставил на пол кейс и уселся, скрестив ноги, на цементном полу. Он прислонился к стене и прислушался. Сирены воздушной тревоги наконец замолчали, но он мог различить гудки автомобилей, вой машин «Скорой помощи» и отдаленные яростные крики.
