Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Ракетный корабль «Галилей» (сборник)
Широкое азиатское лицо Чена ничего не выражало.
— Не стоит из-за этого волноваться, — он повернулся и хотел уйти.
— Ты, значит, не будешь бороться за свои права?
— Это все преходяще.
Джим и Фрэнк вернулись к себе, не прекращая обсуждать новости.
— Фрэнк, — спросил Джим, — что за этим кроется? Как ты думаешь, у девочек в школе то же самое творится?
— Могу позвонить Долорес Монтес и узнать.
— М-м-м… ладно, не беспокойся. Это в конце концов не важно. Вопрос в том, что нам делать?
— А что мы можем сделать?
— Не знаю. Жаль, что нельзя спросить у отца. Он мне всегда говорил, что надо бороться за свои права, — но в этом случае он бы, возможно, посчитал, что ничего особенного тут нет. Не знаю.
— Слушай, — предложил Фрэнк, — а почему бы в самом деле не посоветоваться с отцами?
— Ты предлагаешь позвонить им прямо сегодня? А связь есть?
— Нет, звонить не будем, это слишком дорого. Подождем миграции, когда они заедут к нам, теперь уж недолго осталось. Если мы собираемся поднимать бучу, то надо, чтобы нас поддержали родители, одни мы ничего не добьемся. А пока будем помалкивать и делать, что нам говорят. Может, ничего страшного и не случится.
— Вот теперь ты здраво рассуждаешь, — Джим встал. — Может, приберем все же этот свинарник?
— Давай. Слушай, Джим, я кое-что вспомнил. Как фамилия председателя Компании? Не Хоу?
— Джон У. Хоу, — подтвердил Джим. — А что?
— Директор тоже Хоу.
— A-а! Ну это ничего не значит. Хоу — очень распространенная фамилия.
— А я тебе говорю, очень даже значит. Доктор Макрей говорит, что без влиятельных родственников теплое местечко в Компании не получишь. Док говорит, что Компания — это одна большая дружная семья, а слова о том, что это независимая корпорация, — самая смешная острота с тех пор, как изобрели женщин.
— Н-ну, не знаю. Куда девать этот хлам?
Наутро за завтраком всем раздали листки с перечнем требований, которым должны соответствовать комнаты, и всю вчерашнюю работу пришлось переделывать заново. Поскольку инструкцией директора Хоу не предусматривалось, что в комнате на одного будут жить двое, это было нелегким делом, и они не успели до десяти. Впрочем, директор дошел до них только через два часа.
Он просунул голову в дверь и уже хотел было уйти, но передумал и вошел. Он указал на скафандры, висевшие на крючках рядом с гардеробом.
— Почему вы не убрали эту варварскую роспись со своих масок?
Мальчики не могли понять, о чем речь, и Хоу спросил:
— Вы не читали утром объявления на доске?
— Нет, сэр.
— Так прочтите. Вы обязаны знать все, что вывешивается на доске. Дневальный! — крикнул он в дверь.
На пороге появился старшеклассник.
— Да, сэр.
— Эти двое лишаются воскресных привилегий, пока не будут соответствовать требованиям. Пять штрафных баллов каждому. — Хоу посмотрел вокруг. — Комната невероятно захламлена и неопрятна. Почему вы не придерживаетесь предписанной схемы?
Джим не мог выдавить из себя ни слова, потрясенный явной несправедливостью вопроса, и наконец пробормотал:
— Эта комната рассчитана на одного человека. Мы сделали все, что могли.
— Меня не интересуют оправдания. Если у вас нет места, чтобы держать вещи в порядке, избавьтесь от лишних вещей, — тут его взгляд упал на Виллиса, который при виде посторонних убрался в уголок и спрятал все свои надстройки. Хоу указал на него. — Спортивное снаряжение следует хранить на шкафах или оставлять в спортзале. Недопустимо бросать его по углам.
Джим открыл было рот, но Фрэнк лягнул его в голень. Хоу, следуя к двери, продолжал:
— Я понимаю, молодые люди, что вы воспитывались вдали от цивилизации и не имели случая приобрести приличные манеры, но я сделаю все, чтобы исправить это. Я хочу, чтобы эта школа выпускала, помимо всего прочего, цивилизованных молодых джентльменов. — Хоу остановился на пороге и добавил: — Когда очистите маски, зайдите ко мне в кабинет.
Когда Хоу отошел на достаточное расстояние, Джим спросил:
— Ты зачем меня лягнул?
— Идиот ты этакий, он же подумал, что Виллис — это мяч.
— Я знаю, потому и хотел его поправить.
— Тебе что, еще мало? — процедил Фрэнк. — Хочешь держать при себе Виллиса, а Хоу, поди, уже выдумал правило, которое это запрещает.
— Ну нет, не может быть!
— С него станется. Я начинаю понимать, что Штуби не давал нашему другу Хоу проявлять свои таланты в полной мере. Слушай, а что такое «штрафные баллы»?
— Не знаю, но думаю, ничего хорошего. — Джим снял с крючка маску и посмотрел на веселые тигровые полоски. — Знаешь, Фрэнк, мне что-то не хочется становиться «цивилизованным юным джентльменом».
— Присоединяюсь.
Прежде чем браться за маски, друзья решили взглянуть на объявление, нет ли там еще какого подвоха. Они пошли в вестибюль и прочли на доске:
ОБЪЯВЛЕНИЕ
1. Воспрещается раскрашивание респираторных масок так называемыми опознавательными узорами. Маски должны быть однотонными. Каждый ученик обязан написать на груди и на спине своего скафандра свою фамилию буквами вышиной в один дюйм.
2. Ученикам предписывается носить рубашки и обувь (ботинки или тапочки) повсюду, кроме своей комнаты.
3. Содержание домашних животных воспрещается. В отдельных случаях, если животные представляют научный интерес, может быть рассмотрен вопрос о содержании их в биологической лаборатории.
4. Воспрещается хранить в комнатах продукты. Учащиеся, получающие продуктовые посылки от родителей, должны сдавать их сестре-хозяйке и брать продукты в разумных количествах после каждого приема пищи, кроме субботнего завтрака. На чаепития в свободное время по случаю дня рождения и т. п. следует получить особое разрешение.
5. Ученики, лишенные воскресных привилегий за нарушения дисциплины, могут читать, заниматься, писать письма, играть на музыкальных инструментах. Им не разрешается играть в карты, заходить в комнаты других учеников, а также покидать территорию школы под каким бы то ни было предлогом.
6. Ученики, желающие воспользоваться телефоном, подают письменное заявление установленной формы, после чего получают ключ от телефонной будки в канцелярии.
7. Ученический совет распускается. Ученическое самоуправление будет восстановлено только в том случае, если вся школа заслужит это своим поведением.
М. Хоу, директор.Джим свистнул. Фрэнк сказал:
— Нет, ты видел такое? Распустить ученический совет — подумать только? А на то, чтобы почесаться, тоже надо испрашивать разрешение? За кого он нас принимает?
