Дмитрий Громов - Сборник "Один плюс один"
Дело страшное задумал –
Кожу снял с руки у друга,
Ободрал меча обломком
И кровоточащей кожей
Обтянул по рукояти,
Меч, сломавшийся в тумане,
Меч, звенящий от бессилья.
Приросла сырая кожа,
Улыбнулся Волк-Хозяин,
Мертвеца смежились веки.
Ай, иное –
прахом все земное!..
Как песок, засыплет время
Все, что было, все, что будет,
Кто-то эту песню сложит,
Кто-то эту песню вспомнит.
Где-то меж людьми гуляет
Синего меча обломок
С кожаною рукоятью.
Где-то прячется Зверь-Книга
В переплете из тумана.
Где-то есть такие ноги,
Что пройти туман сумеют,
Где-то есть такие руки,
Что поднять тот меч решатся,
Как поднял его когда-то
Тот, Кто с Молнией Танцует.
Ай, иное –
встань передо мною!..
ПОСЛЕ СКАЗКИ
Пережили все несчастья, разложили все на части, разобрали все по полкам – стали жить да поживать: на златом крыльце сидели, при венце и царском деле, ненароком проглядели, как закончились слова. Не уйти и не уехать – нас с пути сбивает эхо, голосит постыло в спину, хочет жаловать-любить… странной болью мы болеем: так Иванушка жалеет, расписавшись с Василисой, что Кащеем не убит. Три дороги под ногами, на пороге – белый камень, три судьбы пророчит камень: смерть, богатство и жену. Мы женаты, мы богаты, нагребли ума палаты – смерть придет, а мы из хаты: "Ишь, косая! ну и ну!…" Жили-были, все забыли, долюбили и остыли, в пятнах скатерть-самобранка, Сивка-Бурка ожирел… наливай-ка миску щей нам, и видали мы Кащеев! – только что-то заставляет просыпаться на заре. Копоть комом бьется в горле, конский топот, злое горе – не заесть тревоги щами, не залить души вином! И за круговою чашей с каждым днем трезвеем чаще: три дороги под ногами, за спиною – ни одной…
ИЗ МГЛЫ
…Откройте пещеры невнятным сезамом; о вы, лицемеры, взгляните в глаза нам! – взгляните, взгляните, в испуге моргните, во тьму протяните дрожащие нити! Мы знойным бураном к растерзанным ранам приникнем, как раньше к притонам и храмам, к шалеющим странам, забытым и странным, и к тупо идущим на бойню баранам! Откройте пещеры невнятным сезамом, откройте – коверкает души гроза нам…
ПАМЯТИ АНТАРЫ АБУ-ЛЬ-ФАВАРИСА
I. МОНОЛОГ ГОРДЕЦА
О, меня счастливей нету! Я, как звонкая монета,
Как небесная планета, вечной славе обречен!
По отцу я – лев пустыни, племенных шатров святыня,
А на кличку "Сын Рабыни" отвечать привык мечом!
Веселюсь в горниле боя, хохочу, не чуя боли –
Пока я в земной юдоли, нет покоя мне ни в чем…
II. ДИАЛОГ СИЛЬНЫХ
– Мой жребий высок, и ушла в песок
Кровь недругов Антары!
– Но жизнь – не кусок, подхваченный псом,
Не мяч для веселой игры…
– Прибежищу лжи бессмысленно жить,
Бессмыслено длить года!
– Но, мудрый, скажи: хоть мы – миражи,
Неужто уйдем без следа?!
– Пир сильного – бой! Рискуя собой,
Заслужим в веках хвалу!
– Но крови прибой утопит Любовь,
Наткнувшуюся на стрелу…
– К чему этот стон? Один или сто –
Позорно врагов считать!
– Но явь или сон, он определен
Твой жребий, за пядью пядь!
– О, полно мечтать о том, чтобы спать! –
Придется когда-то встать…
ПАН
Кому поет твоя свирель
В промозглом ноябре?
Вослед свободе и игре –
Мечты о конуре.
И ты согласен умереть,
Но перестать стареть.
Примерзли губы к тростнику –
Звучанье? Пытка?!
И эхо шепчет старику:
"Отбрось копыта…"
Пан?
Пропал?!
Ночь слепа.
Изо рта –
Сизый пар.
Ветер волосы трепал,
Успокаивал…
Пусты осенние леса,
Бесплодны небеса,
Ты не собака, ты не псарь,
Ты – битая лиса.
Метелка дикого овса
В курчавых волосах.
Ледком подернулась тоска –
вода в колодце.
Набухла жилка у виска,
коснись – прольется.
Пан?
Пропал?!
Ночь слепа.
Изо рта –
Сизый пар.
Ветер волосы трепал,
Успокаивал…
Кому нужна твоя свирель,
Когда умолк апрель,
Когда последний лист сгорел
На гибельном костре?!
И ты согласен умереть,-
Но только бы скорей…
Идет нелепая зима
В хрустальном платье.
У божества – своя тюрьма,
Свое проклятье.
Пан?
Пропал?!
Ночь слепа.
Изо рта –
Сизый пар.
Ветер волосы трепал,
Успокаивал…
ДИАНА
Диана, Артемида, страсть охоты,
Копье в листве, разящая стрела, –
Зачем меня ты, дева, обрела
В поклонниках? Любовные заботы
Богине хладной не дано постичь.
Ты – меч.
Ты – бич.
Ты – ночь.
Я – плач.
Я – дичь.
СОЛЬ НА РАНЫ
Внемли тоске в ночной тиши
Пустого сада.
Она – отрада для души,
Она – награда
За все смешные мятежи,
За все святыни,
За горечь лжи, за миражи
В твоей пустыне
За ужас помыслов благих –
Щебенки Ада;
За трепет пальцев дорогих,
За боль распада,
За плач вблизи и бой вдали,
За соль на раны…
И слово странное "внемли"
Не будет странным.
* * *
И жизнь не прошла, и сирень не опала,
И воздух весною пьянит, как всегда,
И в вечере плещется млечность опала,
Но где-то – беда.
Огнем на плясунье сверкают мониста,
Шалеет рука на гитарных ладах,
Дороге вовек не бывать каменистой,
Но где-то – беда.
Как прежде, наотмашь, как раньше, азартно,
Продам, и куплю, и по-новой продам!
Мерцает слюда на изломе базальта,
Но где-то – беда.
Еще не остыло, не вымерзло счастье,