Сергей Лукьяненко - Спектр
Мартин вздохнул и полез в карман. Положил перед Доггаром стеклянный цилиндрик.
– Вот он. Могли и прямо попросить… Это то, что Ирина выдавала за найденный ею ключ…
Доггар недоуменно смотрел на цилиндрик. Потом медленно сказал:
– Это не ключ. Это, простите, мусор. Это, вы уж не обижайтесь, севшая батарейка. Наша батарейка. Такие стоят в вашем ружье… да почти в любом приборе аранков, требующем высокой мощности.
– Вот оно что! – обрадовалась Ирина. – Я нашла эту штуку в мусорном ведре на Станции ключников. Значит, ваша игрушка…
Доггар посмотрел на Ирину, кивнул:
– Понял. Вы разыгрывали из себя обладательницу ценного артефакта, чтобы заработать денег… нет, вряд ли. Скорее – чтобы приобрести большую социальную значимость на Талисмане и узнать его тайны!
– Именно, – кивнула девушка.
Доггар вздохнул:
– Жаль. Я ни минуты не верил в материальность «ключа» для управления сейфами. И всё-таки ваша находка меня заинтересовала…
Он потянулся к бутылке и налил Мартину и Ирине ещё по чуть-чуть коньяка. Продолжил:
– Что ж, будем искать. Это наша работа… если хотите – можете к ней присоединиться.
– Значит, это всё, что вы знаете про Талисман? – огорчённо спросила Ирина.
– Я знаю про Талисман очень многое, – покачал головой Доггар. – Структуру коры, состав чёрных скал, формулу тумана, топографию, те немногие растительные и животные формы жизни, что здесь обитают… кстати, как нам кажется, все они выведены искусственно. Но я не знаю, кто превратил эту планету в завод, я не знаю, как этим заводом управлять, и не предполагаю за Талисманом никаких иных тайн. Особенно связанных с эволюцией разума… Вы ведь это хотели спросить?
– Очень приятно говорить с человеком, который так точен в формулировках, – сказал Мартин. – Что ж, спасибо за угощение. У вас отличный коньяк.
– Приходите ещё! – сказал Доггар с чувством, поднялся. – Всегда приятно пообщаться с интересными людьми. Я вас разочаровал, да?
– Пока не знаю, – признался Мартин.
3
Обратный путь показался длиннее. Они по-прежнему не сходили с тропинки, обозначенной светом фонарей. Шли рядом, но не разговаривали, думали о своём. Лишь когда показались огни посёлка, Ирина сказала:
– Последняя тайна оказалась ненужной. Забытый завод, надо же… Никакой романтики.
– А что ты сочла бы романтикой? – спросил Мартин.
– Ну… – Ирина прищурилась, мечтательно улыбнулась. – Центр управления кораблями ключников. Раз – и все корабли в наших руках!
– Это не романтика, – ответил Мартин. – Это мечта о власти.
– Тогда… – Ирина задумалась. – Пусть здесь была бы настоящая Библиотека. Все тайны мира…
– Это мечта о знаниях.
– Какой ты…
– Неромантичный? – усмехнулся Мартин.
– Всего лишь упрямый! Тогда что же, по-твоему, романтика?
– Старая, скучная и никому не нужная вещь. Если бы мы с тобой остались жить на Талисмане, построили домик, нарожали детей, завели садик и огород – это было бы классической романтикой.
– Нет, такая романтика мне не нравится. – Ирина энергично замотала головой. – Ну что это – дети, домик, садик? Ещё бы сказал – кухня и церковь! Это романтика для здоровой сельской бабы.
– Хорошо, – кивнул Мартин. – Тогда я скажу, что бы счёл романтикой я.
– Ну?
Мартин остановился. Посмотрел на замершую Ирину. Очень тихо сказал:
– Я хотел бы узнать, что я – волна.
– Что?
– Я хотел бы знать, что всё не напрасно. Что наша Вселенная – не пузырь квантовой флюктуации, которому суждено расплыться и рассыпаться в бесформенную пустоту. Что будет новое солнце и новые звёзды.
– Глобально, – сказала Ирина с иронией.
– Нет, это очень личное. Я хотел бы узнать, что никогда не умру. Что я исхожу миллионы миров, познакомлюсь с миллиардом людей…
– Переспишь с триллионом женщин, поймаешь квинтиллион бандитов, слопаешь десять в пятидесятой степени бифштексов, – в тон ему сказала Ирина. – У тебя вся романтика количественная, Мартин?
Мартин осёкся. Кивнул:
– Да, ты права. Беда в том, что мы не можем себе представить чего-то иного. Даже мечтая о вечности… всё, как у тех ребят с Прерии – хот-доги на каждой планете. Хорошо, а ты что хотела найти на Талисмане?
– То же, что и ты, – призналась Ирина, помедлив. – Таблетки бессмертия, туфельки, чтобы ходить между звёздами пешком, бесконечные гамбургеры, большую книжку с надписью «Самые таинственные тайны»… Всё чушь, Мартин! Мы нашли то, что могли себе представить, – планету-завод, которая всё это может штамповать. Да и то управлять им не научились…
– Стоп! – Мартин схватил Ирину за плечи. – Что ты сказала? Ты поняла?
– Мартин…
Но Мартин уже выпустил её. Закрутился на месте, озираясь, и кинулся прочь от дороги.
– Мартин! – закричала Ирина, бросаясь следом. – Остановись, ты же заблудишься!
Она нашла Мартина метрах в двадцати от освещённой дорожки. Мартин сидел на корточках перед «сейфом». Номера на крышке не было. Мартин как раз заканчивал её закрывать.
– Как я понимаю, – сказал он, не оборачиваясь, – открыв «сейф», я сбросил цикл на нуль. Так что через сорок три минуты, если «сейф» не «быстрый», там что-нибудь появится. Или не появится, не важно.
– Мартин? – растерянно повторила Ирина.
Мартин обернулся. Счастливо улыбнулся, постучал кулаком по каменной крышке.
– Это детонатор, Иринка.
– Это «сейф»… – на всякий случай отступая на шаг, произнесла Ирина. Похоже было, что Мартин спятил.
– Это «сейф», – кивнул Мартин с лицом идиота, получившего ведро леденцов. – А всё вместе, вся планета – это детонатор.
– Детонатор Большого Взрыва? – поинтересовалась Ирина.
– Напротив! Детонатор конца всего. Апокалипсиса. Рагнарёка.
Мартин засмеялся, встал. Топнул по люку.
– Ты в порядке? – спросила Ирина.
– Абсолютно.
Мартин зашагал вокруг «сейфа», будто утаптывающийся перед лёжкой пёс. Хихикнул, глядя на Ирину.
– Ты совершенно права, Иринка! Таблетки и туфельки, мечи-кладенцы и шапки-невидимки. Меня, наверное, слишком потряс мир аранков. Все эти небоскрёбы и флаеры, тепловые ружья и всемирные информатории. Да ещё и Прерия… то же самое, только труба пониже и дым пожиже… Это не годится, понимаешь?
– Нет!
Мартин вздохнул. Уселся возле «сейфа», растопырил пальцы:
– Мы решили, что остановка эволюции вызовет волну катаклизмов. Плеть для ленивых. Это раз.
Ирина кивнула.
– И это правильно, – заявил Мартин. – А потом мы решили, что остановкой эволюции станет технический прогресс в духе Аранка. Огромные города, звездолёты на лужайке за домом, совершенная медицина и вакцина от рака. Это два… И это – совершенно неверно! Знаешь почему? Потому что в самых совершенных городах будут течь крыши и засоряться канализация. Потому что звездолёты будут ломаться, а болезни – приспосабливаться к лекарствам. Все эти сверкающие города ничего не стоят!
