Александр Плонский - Прощание с веком
Но деятельностью мозга на самом деле можно управлять - во имя зла либо во имя добра. Об этом подробно рассказывается в моих книгах "Неисчерпаемое в привычном" (Издательство "Советская Россия", 1973) и "Человек - Машина" (Западно-Сибирское книжное издательство, 1977), к которым отсылаю заинтересованного читателя. Если бы я своевременно вспомнил о "письме сумасшедшего", то вряд ля бы написал для газеты "Советская Россия" статью "Тайны мозга". В статье говорилось о клинических опытах профессора физиологии йельского университета Хосе Дельгадо: "Электроды из золота и платины могут десятилетиями находиться в мозгу, не причиняя беспокойства и не вызывая побочных явлений. С помощью микроминиатюрных радиопередатчиков и приемников можно регистрировать биотоки мозга на расстоянии. Возможна и обратная связь: при появлении тревожных сигналов, свидетельствующих, например, о приближении эпилептического припадка, на определенные микроэлектроды автоматически поступают электрические потенциалы, оказывающие тормозящее действие. Опасность припадка тем самым устраняется. Именно так по радиотелеметрическим каналам поступает в координационно-вычислительный центр информация с искусственного спутника Земли, а по каналам радиоуправления передаются на спутник команды, приводящие в действие ту или иную аппаратуру... Итак, "радиосвязь о мозгом" открывает пути к успешному лечению нервных и психических эаболеваний. Исследователь мозга находится сейчас лишь в самом начале пути, конечная цель которого - сделать человечество еще могущественнее". В самом начале пути! - об этом было заявлено со всей определенностью. Но... не зря говорят, что утопающий хватается и за соломинку: на мое имя пришло более пятидесяти писем с мольбой об исцелении. Если раньше я оказался в роли злого гения, то теперь, столь же необоснованно, стал добрым гением. Если раньше от меня требовали прекратить исследование, то теперь умоляли его начать. А я и на сей раз был бессилен...
Послесловие к главе. Я уже признался, что вопреки литературным канонам книга навязывает мне соавторство. Более того, она уже водит моим пером (простите, нажимает на компьютерные клавиши). Это по ее воле следующая глава: "И слепые прозреют" будет написана наново, и в ней пойдет речь о том, чему я был соучастником в семидесятые годы. Надеюсь на читательское прощение...
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ.
И СЛЕПЫЕ ПРОЗРЕЮТ
Мне, в размышлении глубоком, Сказал однажды Лизимах: "Что зрячий зрит здоровым оком, Слепой не видит и в очках!"
Козьма Прутков
Итак, растолкав локтями соседок, в повествование вклинилась глава, которую я вначале не разглядел через мой "магический кристалл". И даже не глава, а два "сиамских близнеца", в чем читателю предстоит убедиться. Дело происходило так. В семидесятых годах, когда я заведовал кафедрой радиотехнических устройств в милом моему сердцу Омском политехническом институте, ко мне подошел щуплый низкорослый юноша, представился студентом Томского института радиоэлектроники, направленным для преддипломной практики на один из Омских заводов, и сказал, что хотел бы поступить ко мне в аспирантуру. В те давние, столь благополучные для науки времена (взгляд из двадцать первого века!) у меня было одновременно до шести аспирантов и еще, как в хорошей футбольной команде, "скамейка запасных". Иначе говоря, в отличие от наших дней, я не был заинтересован в новых претендентах на высокое звание аспиранта. Но, тем не менее, задал "дежурный" вопрос: - А тема у Вас есть? Скажу по секрету, что без малого тридцати своим аспирантам тему предложил я. Но, к моему удивлению, новичок ответил: - Да. - И какая же? - Искусственное зрение. Вероятно, я бы оторопел, но у меня уже был прецедент, когда преподаватель Сибирского автодорожного института попросил оппонировать его докторскую диссертацию "Динамика землеройных машин". На мое возражение, что, будучи радиоинженером, я никогда не имел дела с землеройными машинами, доцент попросил хотя бы перелистать диссертацию. Я с изумлением углядел параллель со своей специальностью: аналогичные интегро-дифференциальные уравнения, представление землеройной машины как автоколебательной системы и тому подобное. Пришлось убеждать собеседника: если в Высшей аттестационной комиссии обнаружат (а это произойдет обязательно!), что оппонент "совсем из другой оперы", диссертацию провалят с оглушительным треском... Что же я должен был ответить юноше, который задался благородной целью осчастливить незрячих? Сказать: мол, я - не я, и тема не моя... Но что-то удержало меня от резонного, на первый взгляд, ответа. Я предложил юноше написать реферат по теме, составить литературный указатель, а уж потом продолжить разговор. Прошло около года, я забыл о странном посетителе, но он напомнил о себе. И когда я, волей-неволей, познакомился с толстой пачкой машинописных листов, то понял: передо мной не беспочвенный мечтатель, а человек с задатками ученого. Я впервые узнал, что, например, женщине, потерявшей зрение в результате глаукомы, вживили под кожу головы восемьдесят миниатюрных катушек индуктивности, соединенных микроэлектродами со зрительным полем коры головного мозга. И женщина, под воздействием наводимых электрических потенциалов, "видела" световые точки, слагавшиеся в ту или иную простую фигуру. Я узнал также, что, по мнению специалистов, вживление шестисот микроэлектродов позволит слепому различать образы и даже читать книги для зрячих... И вот Александр Ильич Одинец стал моим аспирантам. Конечно же, памятуя "землеройные машины", я сознательно "приземлил" тему. Диссертация была названа: "Исследование зрительных рецепторов промышленных роботов". Защита прошла успешно, однако тема, даже в "приземленном" виде, вызвала в Высшей диссертационной комиссии неприятие. После двух с половиной лет проволочки работу направили на повторную защиту в специализированный совет по технической кибернетике. И там защита прошла блестяще. Вскоре Одинец стал кандидатом наук. А что же дальше? Да ничего! Кому была важна в семидесятые годы ХХ века судьба горстки (в сравнении со всем человечеством) слепых? Для полномасштабного решения этой проблемы и впрямь нужны многие миллиарды! Но вот вам случай попроще и куда как дешевле. В 1958 году на Всемирной выставке в Брюсселе экспонировался протез руки с биоэлектрическим управлением, созданный в Центральном научно-исследовательском институте протезирования и протезостроения, Институте машиноведения и Институте прикладной математики АН СССР (как тут не вспомнить подленькую фразу: "Россия - родина слонов"!). Изобретение наших соотечественников было подхвачено в ряде стран. Раньше протезы были косметическими, восполняли пустоту рукава, теперь же "научились" воспроизводить некоторые утраченные в результате инвалидности функции "живой" руки. А какое отношение имею к этому я - не изобретатель и не создатель биоэлектрического протеза? В шестидесятых-семидесятых годах в ряде городов нашей страны, в том числе и в Омске, появились сборочные предприятия, куда из Москвы посылали комплекты протезов. При каждом таком предприятии был небольшой стационар, в котором инвалидов обучали "владению" искусственной рукой - ее сгибанию в локтевом суставе, сгибанию пальцев кисти по мысленной, причем не формулируемой специально команде (ведь мы не приказываем руке: возьми карандаш или, к примеру, стул - она как бы предвосхищает наше желание!). Специалистов не хватало, и главный инженер Омского протезного предприятия обратился ко мне с просьбой прислать ему в помощь толкового студента. Я выбрал Александра Александровича Зубарева. Он оказался настолько полезным сотрудником, что и дипломный проект, и кандидатскую диссертацию посвятил биоэлектрическим протезам. Среди придуманных им новшеств была "ротация кисти" - вращение ее влево-вправо. В те годы я был научным комментатором нескольких газет и вел на Омском телевидении регулярные передачи из цикла "Этюды о чудесах науки". И вот представьте такую картину. На столе, в специальном креплении (благо Зубарев не инвалид!), - "искусственная рука". От нее тянутся провода к электродам, наложенным на предплечье Александра Александровича. Вот он сгибает руку, и протез повторяет ее движение. Сжаты в кулак пальцы - то же делает протез. Вращение кисти, и рука "каменного гостя", на которую так и просятся рыцарские перчатки, послушно исполняет "фуэтэ". Жуткое это было зрелище, поверьте мне! Но какое облегчение для инвалида: можно нести чемодан, держаться за поручень троллейбуса. Аккумулятор, вмонтированный в протез, расходует энергию только в "динамике" - во время движения, а в "статике" не разряжается. И хватает его до подзарядки на весь день. Здорово? Ой ли...... Все это было еще до Афганистана. А потом, когда нужда в биопротезах резко возросла, вдруг исчезли предприятия и стационары...
