Ричард Ловетт - Фантомное чувство
Дениз резко обернулась, увидела жуков, ее эмоциональный фон тут же изменился, как будто кто-то нажал на переключатель. Я почувствовал себя Джерретом, запускающим насекомых в квартиру Коры.
— Прошу прощения.
Если бы она сама была НК-МЭМС, то почувствовала бы: никакой вины я не испытываю, а лишь сожалею, что попался.
Я пустил насекомых кружить по комнате и под шумок спрятал нескольких в кадке с пальмой. Других посадил в корзинку для бумаг, на полки с книгами, надверные косяки. Сотни расширений моего Восприятия вели наблюдение по всем направлениям. Собирали данные. Рассказывали мне, как чувствует себя Дениз. Взяли ее в кольцо моей любви.
Но не только любовь я чувствовал. Проводя годы без Восприятия, я отгонял от себя старые страхи. Вспышка прошлого, галлюцинация, фантомное зрение? Без разницы. А вот теперь, даже когда Дениз была рядом, а от Лорел не исходило никакой враждебности или угрозы, я все равно не ощущал себя в безопасности. Я должен расширить периметр, узнать, что кроется за дверью: в коридоре, в холле, в других офисах.
Я пустил нескольких жуков через дверную щель в коридор. Какой-то тощий тип — козлиная бородка, маленькие очки в черной оправе — направлялся в нашу сторону. В руке держал наладонник. Несколько мгновений я не сомневался: он вот-вот ворвется к нам, но человек прошел мимо нашей двери, даже не взглянув на нее.
Я последовал за ним и обнаружил себя в гораздо большем помещении, разбитом перегородками на кабинки индивидуальных мест. Здесь находилось человек пятнадцать, но могло бы разместиться и больше. Мне не доставало жучков, чтобы рассмотреть все, поэтому я отпустил с миром козлобородого очкарика и стал присматриваться к человеку средних лет с редеющей шевелюрой, в ковбойских сапогах и в рубашке, туго обтягивающей рельефную мускулатуру. Даже на расстоянии в 50 футов я ощутил исходящую от него тревогу, и мой организм отреагировал на это ответным выбросом адреналина. Террорист? Шпион? В данный момент человек разговаривал по телефону, вытатуированному у него на тыльной стороне ладони.
Некоторых жуков я держал на расстоянии, других послал понизу, под рабочими столами.
— Ты уверена? — говорил мой поднадзорный.
С помощью военного оборудования я бы смог услышать и его собеседника, хотя этот голос доносился из крошечного громкоговорителя на большом пальце. Но микрофонов Лорел хватало только на то, чтобы более или менее сносно разобрать лишь его голос. Он говорил в микрофон, встроенный в мизинец. Шака-фоны — так назвали эти штуки, когда они впервые появились в продаже. «Расслабься, братишка…» и все такое. Радости от всей этой крутизны хватает минут на пятнадцать, а потом ты соображаешь, каким идиотом выглядишь.
— Ну, и как они вам? — повторила Лорел.
Я перенацелил свое внимание на нее и Дениз.
— Неплохо.
Человек в том помещении все еще разговаривал.
— Ты пробовала повторить? Просто чтобы убедиться?..
— Но как?..
— Да, я знаю как, я не вчера родился. Я имею в виду — как такое могло случиться? Я думал…
— Тогда оставьте их у себя, — сказала Лорел.
— М-м?
— Используйте их, чтобы выследить того типа.
Интересно, сколько стоит такой рой? В Корпусе нам никогда этого не говорили, но слухи циркулировали разные.
— Это очень щедрое предложение, но в чем ваш интерес?
Лорел уже в который раз пожала плечами.
— Ну, во-первых, простое человеческое желание помочь. — Она ухмыльнулась. — А во-вторых, интерес-то для нас как раз есть. Нашим инвесторам не понравится, если поползут слухи, что разрабатываемые нами технологии используются в преступных целях. Отыщите его, разделайтесь с ним без шума, и мы будем вам очень благодарны.
Она помолчала.
— Возможно, мы сможем предоставить вам место постоянного бета-тестера. Я слышала, что люди, выходящие из программы НК-МЭМС… несчастливы. Каково это — быть… как вы это называете… в соединении?
— В Слиянии.
Это было чертовски хорошо. Снова ощутить себя целостным.
Я перевел фокус восприятия к периметру.
Посетитель тренажерных залов все еще беседовал.
— Мне на это плевать…
— Просто избавься от него. Я заплачу, и покончим с этим.
Я потерял интерес к своему подопечному. Обычная бытовая драма, никакой угрозы. Я оттянул от него жуков, пустил их широким кругом в поисках опасности. Но поначалу я слышал лишь обрывки банальной офисной болтовни. Где-то обсуждали технические вопросы, кто-то перемывал косточки тому самому качку, другие спорили о том, где лучше всего заказывать пиццу.
Вспышка прошлого, галлюцинация или фантомное зрение? На этот раз я сорвался в полновесную вспышку прошлого.
Именно дискуссия о пицце послужила толчком. Один из спорщиков доказывал превосходство «пышной скольони» в чикагском стиле над нью-йоркской «петрочелли». Другие утверждали, что «пышная» это вообще не пицца. Ну, то есть не классическая пицца. Но на самом-то деле распинался и горячился лишь поклонник «пышной». Остальные его просто подначивали: сплошь фальшивые эмоции.
Внезапно я оказался в пешем патруле на каком-то типичном для Среднего Востока базаре. Бесконечные лавки, где торговали финиками, инжиром, пестрыми шалями, хлебом и тысячью других товаров. Обрывки разговоров, работа локтями в толпе, яростный торг. Зырканье глазами по сторонам, чтобы не прозевать воришку с лотков или карманника. Яркие краски и живые эмоции — и все это, высвеченное комбинацией Восприятия и адреналина в крови. В местах вроде этого чуть ли не каждый день гремят взрывы. Малейшая утрата внимания — и ты вполне можешь испытать это на собственной шкуре.
Я относительно недавно стал НК-МЭМС и еще не вполне твердо усвоил, что сильные эмоции отнюдь не самые важные для нас. Просто их легче всего прочесть — людей, которые или любят, или ненавидят тебя. Людей, которые нервничают, опасаясь стать жертвой самоподрыва очередного шахида-смертника… или сами смертники, накручивающие себя, чтобы нажать кнопку взрывного устройства. Наемники, оценивающие обстановку. Пока ты начеку, все эти страсти пылают перед твоим внутренним взором, как яростные факелы.
Гораздо опаснее эмоции не громкие, тихие, более тонкие и изощренные. Бомбист, который не боится быть убитым. Подавленная горем мать, которой уже нечего терять.
А бывают совсем редкие случаи, но они же и самые опасные.
Парень, который чуть не отправил меня на тот свет, двигался в пределах моего периметра, не оставляя ни малейшего следа беспокойства или тревоги. Я даже видел его обычным зрением: голубые джинсы и куртка — такой вот ковбой с Ближнего Востока, которого гаранитированно выделишь в толпе невооруженным глазом. Но эмоционально — зеро. Ни злости, ни страха. И внешне и внутренне — полная беззаботность. Возможно, пославшие его хорошо знали о существовании НК-МЭМС и выставили специально натренированного бойца.
