Николай Романецкий - Прозрение крота
- Станция "Цитадель свободы" уничтожила восемь станций. Последней семьдесят пять лет назад была уничтожена станция "Премьер".
- Ты поняла? - сказал Иван Наташке. - После нападения на планету и уничтожения городов началась междоусобная война. Как в доисторические времена. Почти полвека гонялись друг за другом Орбитальные Средства Обороны. Дооборонялись!
- Ужас! - Наташка зажмурилась. - Какой ужас!
- А почему ты не участвовал в отражении нападения, компьютер?
- Не было приказа, сэр. Связь с Пентагоном прервалась в первые же секунды, а мой командир генерал Пайс исчез, не успев отдать приказа. Полковник Коллинз тоже...
- А остальные офицеры?
- Восемь человек застрелилось. Остальные исчезли, сэр. Причины мне неизвестны.
- Причины! - зло сказал Иван. - Струсили твои офицеры - вот и все причины.
- Не могу знать, сэр!
- И не нужно... Судьбу одного твоего офицера мы и так знаем!
- Кого ты имеешь в виду? - спросила Наташка.
- Зрячего Мэта... Скажи, компьютер, сколько тебе понадобится времени для подготовки комплекса к старту?
- С проверкой всех систем пятнадцать минут, сэр.
- Что ты задумал? - спросила Наташка.
- Ничего... А каков боезапас на базе?
- Шесть ракет "Сильвер Эроу", - сказал компьютер. - Перед нападением база производила учебные стрельбы полным комплектом. Перезарядиться не успели. Пришла только первая партия ракет.
Иван встал. Наташка посмотрела на него и тоже встала.
- Слушай приказ, компьютер, - устало сказал Иван. - Всей базе "Боевая готовность"!.. Когда следующее прохождение цели?
- Через восемьдесят минут, сэр.
- Мы вернемся... Пошли, Наташа.
Они вышли за дверь и двинулись по коридору.
- Какой ужас! - повторила Наташка. - Так просто...
- Да! - зло сказал Иван. - Просто!.. А в результате мы больше века просидели под землей, боясь высунуть нос наружу. Как кроты...
Наташка шмыгнула носом и промолчала.
- Надо найти склад, - сказал Иван.
Наташка внимательно посмотрела на него.
- Надо, - согласилась она. - Но сколько банок мы сможем унести? И потом... Мне кажется, ты пришел сюда не ради склада.
- Да, - сказал Иван. - Теперь мне тоже так кажется. Но склад все же надо отыскать.
- Ты думаешь, что-нибудь получится?
- А почему бы и нет?
- Но ведь ты слышал: все родственные базы погибли...
- Так когда это было!.. И сколько тогда станций вели атаку!.. А теперь всего-то одна. Да может быть, она уже из строя вышла. Откуда мы знаем?.. Тринадцать лет уже никто под удар не попадал... Помнишь Милену?
- Нет, - сказала Наташка. - Мне было всего три года.
- Будь что будет, - сказал Иван, - но я должен попытаться. Иначе я никогда себе не прощу!..
Он остановился. Глаза его заблестели, и он опустил голову.
- Надоело жить кротом, - тихо сказал он.
Наташка подошла к нему и, встав на цыпочки, поцеловала в щеку.
- Не надо! - Он отшатнулся.
- Я верю, - прошептала Наташка. - Я верю, что все будет так, как ты решил. Иначе ведь и быть не может, правда?
Они двинулись дальше, дошли до угла коридора и, свернув, тут же наткнулись на человеческий скелет в истлевшей военной форме. Наташка взвизгнула. Рядом со скелетом валялся чуть тронутый ржавчиной пистолет.
Чрезвычайно своевременно, подумал Иван. А вот там, в другом конце коридора еще один.
Он взял Наташку за руку, и они осторожно, на цыпочках, словно боясь, что скелеты сейчас встанут, прокрались мимо.
Что за драма тут произошла, думал Иван. Кто в кого стрелял и зачем?.. Теперь не узнаешь. И никто не расскажет, что это были за люди. Можно, конечно, вернуться и снять с них личные жетоны, но я этого не сделаю. И не потому, что страшно, а потому что это было бы уже похоже на памятник... Осиновый кол им, а не памятник. Потому что это из-за них и им подобных жалкие остатки человечества прячутся под землей, как кроты, и скрываются в лесах, как средневековые разбойники. Без веры, без надежды...
Он повернулся и плюнул.
- Зачем ты так? - сказала Наташка. - Разве они виноваты?
- Виноваты! - жестко сказал Иван. - Все виноваты, кто тогда жил... Одни больше, другие меньше, но все!
Наташка замотала головой.
- А наши-то предки в чем виноваты? - сказала она. - Они ведь работали, боролись...
- Значит, плохо работали, - сказал Иван. - И мало боролись!
Наташка выдернула руку из его ладони. Лицо ее стало пунцово-красным.
- Развоевался! - сказала она. - Смотри комбинезон не потеряй, борец!.. Сам-то много настроил?
Иван смотрел на нее, оторопев от неожиданности.
- Чего уставился? В первый раз видишь?
- За что ты меня так? - прошептал Иван.
- За то! Болтать все мастера! Тогда тоже, небось, большинство только болтало... Вчера ты боролся. В сарае!.. Эх ты, Зрячий Иван! - Последние слова она произнесла тихо, чуть не плача.
- Откуда ты знаешь?
- Да уж знаю...
- Ты видела?
Наташка не ответила, и они пошли по коридору дальше, надутые, красные, недовольные собой и друг другом.
Как легко все сломать, думал Иван. Одно глупое слово, сказанное не вовремя, и нет уже ни близости, ни понимания. Словно холодная черная стена...
Зачем я на него набросилась, думала Наташка. Он же так не думает. Ляпнул и все... Ведь мама говорила, что мужчины все такие.
А ведь она тебе нравится, думал Иван. И тебе сейчас глубоко наплевать на то, что вы родственники. Потому что не важно сейчас, какая она машина для рождения детей. А важно то, что она хороший товарищ и что она не бросит тебя в беде... Какую печать все же накладывает на нас жизнь в Приюте!
Ну чего он молчит, думала Наташка. Хороший парень, только самонадеянный немного. А это не страшно, главное, что не трус!
И они бы прошли мимо склада, потому что каждый думал о своем и оба об одном и том же. Потому что каждого волновали не консервы и продукты, а идущий рядом. Потому что оба были молоды, и за всей шелухой, привнесенной извне, заимствованной у родителей и других взрослых, не пережитой и не выстраданной, а потому отвлеченной, было одно, такое индивидуальное и такое похожее.
Но Иван случайно взглянул на двери.
- Стоп! - скомандовал он. - Чуть мимо не пролетели.
И Наташка сразу ожила, заулыбалась, заглянула ему в глаза, и он увидел, что она готова помириться. А еще он увидел в ее глазах тревогу и надежду.
- Выше нос! - Он улыбнулся и осторожно коснулся ее руки.
Ключ сработал как обычно. Вспыхнул свет, они вошли внутрь и ахнули. Склад был полон. Ячейки ломились от банок с замороженными консервами, в камерах висели огромные связки сублимированных колбас, во множестве лежали запечатанные пакеты с фруктами и овощами. У Ивана разбежались глаза.
- Вот это да! - прошептала Наташка. - Есть не переесть! Какой праздник будет в Приюте!
