Ли Брэкетт - Исчезнувшая луна
Когда они дошли до прохода, он вдруг исчез. Осталась сплошная стена. Брока засмеялся со своего трона, и вся его компания взорвалась диким хохотом.
Хит крепче обнял Алор и пошел к другой двери, но она тоже исчезла, и издевательский смех снова зазвучал, отражаясь от свода.
— Думаете, я выпущу вас отсюда? — кричал Брока. — Вы оба предали меня, когда я был человеком! Даже бог может помнить!
Хит увидел, что стражники и другие приближаются, увидел их горящие глаза. Черный страх наполнил его, и он загородил собою Алор.
— Слабак! — кричал Брока. — Даже для спасения своей жизни ты не можешь творить!
Это была правда. Хит не решался. Люди-призраки тянулись к нему бездумными глазами, в их лицах выражалась жажда убить.
И вдруг пришло решение.
«Я не буду творить. Но я буду разрушать!»
Руки людей-призраков протянулись и оттащили его от Алор. Он слышал их вопли и знал, что если он промахнется, их обоих разорвут на куски. Он призвал всю силу, что была в нем, всю свою любовь.
Лица людей-призраков стали корчиться и расплываться. Их руки ослабели, и вот они уж стали только тенями, туманной массой в крошечном замке снов.
Богиня Броки растаяла с драконьего трона, королевские доспехи Броки превратились в паутину воспоминаний, едва заметную на простой коже.
Брока вскочил с диким хриплым криком. И Хит почувствовал, как оба их мозга сомкнулись и закачались в этой странной борьбе. И как Брока старался удержать свои видения, объединяя частицы энергии в подобие материи, так Хит стремился разорвать, рассеять их. И призраки все время находились в промежуточном виде между существованием и небытием.
Стены замка закачались, потекли как красная вода и исчезли. Богиня-Алор, танцовщицы, рабы и вожди исчезли; остался только золотой туман и рослый варвар, лишенный своих грез, мужчина Хит и женщина Алор.
Хит посмотрел на Броку и сказал:
— Я сильнее тебя, потому что я отказался от божественности.
— Я снова построю! — задыхаясь, выкрикнул Брока.
— Строй! — согласился Хит.
И Брока начал строить. Глаза его горели и массивное тело дрожало от силы его воли.
Скоро все снова было на месте — замок, драгоценности, толпа пирующих. Брока крикнул своим людям-призракам:
— Убить!
Но как только их руки потянулись уничтожать, так они снова стали слабеть и таять.
Хит крикнул:
— Если ты хочешь сохранить свое королевство, Брока, то отпусти нас!
Замок теперь был не более чем призрачным контуром. Лицо Броки взмокло от пота. Руки его хватали воздух. Он качался от своих страшных усилий. Темные глаза Хита были холодны и суровы. Если он сейчас и был похож на бога, то на бога безжалостного и непоколебимого, как судьба.
Видение окончательно рассыпалось и исчезло.
Брока опустил голову, Он не хотел смотреть на Хита, стыдясь своего провала.
— Уходите, — прошептал он. — Уходите и пусть Вакор встретит вас.
— Та смерть будет чище, чем здесь, — заметил Хит.
Алор взяла Хита за руку, и они пошли прочь через золотой туман.
— Он будет счастлив, пока не умрет, — проговорил Хит, имея в виду Броку.
Алор пожала плечами.
Они уходили все дальше от пульсирующего сердца Лунного Огня, по склону кратера и вниз, в дальний путь к гавани… Наконец они снова оказались на борту «Этны».
Пока они медленно продвигались через лабиринт островов, Хит держал Алор в своих объятиях. Они молчали. Губы их часто встречались в мучительном коротком поцелуе… Золотой туман редел, и огонь в их крови слабел, и опьяняющее чувство силы исчезло, но они этого не замечали, и им было, все равно.
Наконец они вышли из вуали Лунного Огня и увидели впереди зеленый парус «Лахали». Вакор ждал.
— Прощай, моя любовь, мой Дэвид! — прошептала Алор, и ее горькие слезы упали на его губы.
Два корабля стояли бок о бок в спокойной воде. Вакор с другими Детьми Луны ждал, пока Хит и Алор подойдут к борту. Он махнул матросам, стоявшим неподалеку:
— Взять их!
Но люди боялись и не хотели касаться их. Хит увидел их лица и удивился, но, взглянув на Алор, понял, что она уже не та, какой была раньше. В ней было что-то чистое и сияющее, новая глубина и новая спокойная сила, а в ее глазах — новая странная красота. Он понял, что и сам изменился. Не оставаясь больше богами, они все же омылись в Лунном Огне и уже никогда не будут прежними.
Он без страха встретил взгляд Вакора. И жесткое, волчье лицо жреца частично утратило свою уверенность. По нему скользило необычное сомнение.
— Где Брока? — спросил Вакор.
— Мы оставили его там. Он строит в тумане империю…
— В сердце Лунного Огня?
— Да.
— Ты лжешь — вскричал жрец. — Вы не могли вернуться из сердца спящего бога. Никто никогда не возвращался.
Хит пожал плечами.
— В сущности, не имеет значения, веришь ты нам или нет.
Наступило долгое и странное молчание. Четверо высоких жрецов в черном сказали Вакору:
— Мы должны им поверить… Посмотри в их глаза.
Сделав торжественный ритуальный жест, они отошли, оставив Вакора одного.
— Это не может быть правдой! — прошептал Вакор. — Закон… табу построены на этом камне. Люди возвращались от окраины, как вернулся ты, Хит, но возвращались разрушенными и проклятыми за свое святотатство. Но никто и никогда не возвращался из чрева Лунного Огня. Никогда! Вот поэтому и не был создан закон, иначе вся Венера умерла бы в грезах.
Алор спокойно сказала:
— Все другие жаждали власти. А мы искали только любовь. Нам больше ничего и не надо.
И снова молчание. Вакор смотрел на них, борясь с собой. Наконец он выговорил.
— Вы вне моей власти. Спящий бог принял вас и позволил вам уйти невредимыми. Я же только Дитя Луны. Я не могу судить.
Он закрыл лицо руками и отвернулся. Один из молодых жрецов сказал Джахору:
— Дай им людей на весла.
Хит и Алор поняли, что они свободны.
Через несколько недель Хит и Алор стояли на рассвете на берегу Моря Утренних Опалов. Ветер дул с берега. Он наполнил золотой парус «Этны», и она вытягивалась на державших ее канатах, желая свободы. Хит наклонился и снял их.
Они стояли и смотрели, как маленький кораблик набирал скорость и шел легко и изящно, один в утреннем свете. Костяное изображение на ее носу поднимало руки к заре и улыбалось, и Хит ждал, пока последний яркий отблеск паруса не исчез и с ним все, что оставалось от его прошлой жизни, воспоминаний и грез.
Алор ласково коснулась его. Он повернулся и обнял ее, и они пошли под лита-деревья, а в небе разгорался новый день. И они думали, насколько свет солнца, которого они никогда не видели, прекраснее и более полон обещания, чем все голые чудеса Лунного Огня, которые они держали в руках.
