Геннадий Прашкевич - Костры миров
– Тот Хенк, чье имя ты носишь, умер на Земле естественной смертью примерно двести пятьдесят лет тому назад по земному отсчету.
– Что вас удивляет? – Хенку нелегко было говорить о себе в прошлом времени, но он справился с этим. – Все так и будет. Я вернулся с Симмы. Я жил. Потом умер. Все смертны, Петр. Бессмертия пока что не существует.
– Тот Хенк, чье имя ты носишь, никогда не выходил за пределы Внутренней зоны.
– Как?!
Сознание Хенка раздваивалось:
– Я ведь помню себя, я помню брата. Я помню детство, помню статью, которую вы цитировали В этой статье, кстати, больше догадок, чем фактов, но все равно к этим догадкам приложил руку именно я!
Челышев промолчал.
– Я – это я, Петр!
Голос Хенка сорвался.
Он сам чувствовал неубедительность своих слов.
– Ты не выполнил приказ Охотников, Хенк. Ты не уничтожил опасного для нас протозида. Ты насторожил Арианцев в Аквариуме своим не принятым в Межзвездном сообществе поведением. Шрамы на твоем теле говорят о смертельных ранениях, но ты живешь. Твоя «Лайман альфа» снабжена Преобразователем, а Преобразователи стоят пока только на Конечных станциях. Никому еще не приходило в голову ставить их на корабли. Кроме того, аналогов твоему Преобразователю нет ни у кого из членов Межзвездного сообщества. И еще… Ты совершенно свободно ориентируешься в биографии человека, который давным-давно умер, причем умер не в Крайнем секторе, а очень далеко отсюда, на Земле… И, наконец, Хенк, твой собственный компьютер не выдает тебе твои собственные записи… Почему?
– А о смысле жизни вы не хотите спросить, Петр?
– До этого мы дойдем сами. А вот узнать, кто ты? – это бы я хотел от тебя. И сейчас.
Хенк усмехнулся:
– Я тоже.
И сухо предупредил:
– Вам придется еще раз выйти на связь с Землей.
– Что на этот раз? – Челышев держался безукоризненно. – Тахионную связь мы держим через Цветочников. Ты нам недешево обходишься, Хенк.
– Я хотел бы знать имена и судьбы всех земных пилотов, когда-либо работавших в Крайнем секторе, особенно в районе объекта 5С 16, в пределах последних трех сотен лет.
– Это несложно. Такие сведения я могу выдать тебе прямо сейчас. В пределах указанных тобою трех сотен лет в Крайнем секторе работали: экипаж «Гемина», давно и благополучно вернувшийся на Землю, и звездный разведчик Роули.
Челышев помолчал, но жестко добавил:
– Брат человека, именем которого ты почему-то назвался.
– Это все?
– Это все. Разведчик Роули давно признан погибшим, весь экипаж «Гемина» находится на Земле. А Хенк, тот Хенк, именем которого ты почему-то назвался, он никогда не бывал в Крайнем секторе.
– 5С 16… – начал было Хенк. Его терзала какая-то смутная догадка. – 5С 1 6…
Внезапно шрам на лбу Хенка неестественно побагровел, налился кровью – невидимая, но страшная сила терзала Хенка изнутри. Но на этот раз он справился. Он даже нашел силы сказать:
– Вы задали столько вопросов, Петр, что я, пожалуй, даже не все запомнил.
– Я запомнила, – бесстрастно сообщила Шу.
Челышев усмехнулся:
– У тебя замечательная машина, Хенк…
Хенк не обратил внимания на его слова:
– Что мне делать с вашими вопросами, Петр?
– Задай их протозиду, – Челышев глядел на Хенка в упор. – Разве у тебя есть другой выход?
– Протозиду? После того, что мы с ним сделали?
– А почему нет? Ты ведь не уничтожил протозида.
Челышев поднялся:
– Ты его не уничтожил, Хенк, это главное.
И кивнул:
– Примешь решение, сообщи.
И предупредил:
– Кстати, Хенк, советую не разгуливать по станции. Твоя загадка интересует многих. Зачем тебе лишние неприятности?
14
«Решил погулять – оставь завещание».
Хенк отвернулся.
Надпись на стене мог оставить бармен Люке, она была в его вкусе. Но за стеной действительно начиналась дикая Симма – уже не трава, а настоящие металлические заросли, плюющиеся молниями электрических разрядов.
Хенк просто завис над кустами.
Он не знал, куда он плывет, и не задумывался над тем, где он получил свое умение плавать в воздухе. Его мучило другое. Кто тот гомункулус, что смотрит через его глаза?
Он думал о Земле, – когда он ее увидит?
Он думал о брате. О брате, которого не увидит никогда.
Звездный разведчик Роули погиб – это было известно. Но теперь ведь известно, что и он, Хенк, тоже умер…
Он чувствовал: между этими разными событиями должна быть какая-то связь.
Объект 5С 16…
Почему Шу блокировала записи?
Хенк медленно плыл над поблескивающими зарослями, ярко искрящимися, стоило лишь ветру задеть их верхушки.
Нетипичная зона…
Объект 5С 16 расположен в Нетипичной зоне…
Именно в Нетипичной зоне земляне впервые встретили протозид. Скопление вещества чудовищной массы, медленно дрейфующего в Крайнем секторе, произвело впечатление даже на многоопытный экипаж «Гемина».
«Такое скопление не может быть единственным, – заявил астрофизик „Гемина“ К.Смут. – Его единственность противоречила бы самой сути теории Большого взрыва, ибо главным свойством пространства по этой теории является его изотропность. Я уверен, что со временем мы наткнемся и на другие сгустки подобного протовещества».
К.Смут ошибся.
Первыми на ошибку астрофизика указали Арианцы. Экипаж «Гемина» открыл вовсе не остаточные массы протовещества, экипаж «Гемина» открыл первую колонию протозид.
В те же дни внимание земных астрономов впервые привлек загадочный космический объект 5С 16 – волчком крутящиеся в море радиошумов раскаленные вихри плазмы.
Черная дыра с массой в миллион солнечных?
Нейтронная звезда, сбросившая очередную оболочку?
Остаток сверхновой?..
Астрономы, собравшиеся в конференц-зале обсерватории Уэддел на Уране, зашли в тупик.
Согласно эффекту Доплера, длина волны излучения от любого движущегося источника всегда увеличивается, смешается в красную сторону спектра пропорционально скорости удаления этого источника от наблюдателя, и наоборот – всегда уменьшается, смещается в синюю сторону при его движении к наблюдателю. Однако смешение линий в спектре объекта 5С 16 соответствовало, как это ни парадоксально, изменениям скорости движения сразу в двух противоположных направлениях.
Сообщение просочилось за стены обсерватории, сенсация мгновенно облетела весь мир. Походило на то, что земные астрофизики открыли в Крайнем секторе необыкновенный объект, который одновременно и приближался, и удалялся от наблюдателей.
«К счастью для астрономов, – написал позже К.Смут, – они нашли в себе силу хранить стойкое молчание…»
К счастью потому, что чуть позже Цветочники, а за ними океан Бюрге, связали странное поведение объекта 5С 16 с деятельностью протозид, появившихся в том же секторе.
