Роберт Уилсон - Мистериум
День Вознесения Господня, продолжал диктор, был отмечен фейерверками и народными гуляниями по всей стране от побережья до побережья. В Нью-Йоркской бухте праздник омрачила трагедия: огненное шоу случайно подожгло склад смолы и дёгтя на джерсийской стороне; в пожаре погибли три ночных сторожа.
Демонстрация пацифистов в Монманьи[8] была разогнана полицией. Хотя утверждалось, что это была студенческая демонстрация, прокторы заявили, что большинство арестованных оказались отступниками, членами профсоюзов или евреями.
Больше новостей в следующем часе, но сначала: не начинайте нового Вознесения без новой шляпы! Заказывайте в «Шляпной Роберж» и «Ярдгудс» — шляпы для любого бюджета!
Эвелин резко выключила приёмник, с трудом удержавшись от того, чтобы швырнуть его через всю кухню.
∞
В отсутствие телевизора Клиффорд Стоктон провёл бо́льшую часть последних трёх дней в компании велосипеда.
Велосипед был больше чем средством передвижения. Он был ключом к тайне. Клиффорд интересовался событиями, что обрушились на Ту-Риверс, не меньше любого взрослого — может быть, даже больше, потому что никакие объяснения он сразу не отвергал. Пришельцы, монстры, чудеса: для Клиффорда всё это было возможными версиями. Своих теорий у него не было. Он слышал, как его мать громко, хотя и нервно, смеётся над идеей о том, что над военным заводом летают ангелы. Клиффорду идея с ангелами и самому не нравилась — он не знал, чего можно ждать от ангела. Но он её не исключал. Он попытался подобраться поближе к правительственному комплексу на велосипеде; однако полиция Ту-Риверс перегородила подъездную дорогу машиной и заворачивала любопытных, так что самостоятельно подтвердить эту версию он не смог.
Но он не сильно об этом переживал. На велосипеде до завода ехать долго. Были тайны и поближе к дому.
К примеру, тайна Колдуотер-роуд. На протяжении нескольких миль Колдуотер-роуд идёт на северо-восток мимо цементного завода. Его территория была подготовлена под застройку, и туда подвели водопровод и электричество — пожарные гидранты торчали из земли на каждом участке, словно какие-то тропические растения. Однако строить дома ещё не начинали. Почти никто не ходил по Колдуотер-роуд (только, как он слышал, подростки по ночам), и Клиффорду это нравилось: у него почти не было друзей среди детей его возраста. Клиффорд был худ и близорук, любил читать книги и смотреть телевизор. Одиночество ему нравилось. На Колдуотер-роуд он мог проводить весь день среди заросших кустами полей и островков леса, не боясь, что ему помешают. Здесь было хорошо.
Но с субботы Колдуотер-роуд изменилась. Массив пустующих участков оказался разрезанным напополам лесом, который Клиффорду казался очень, очень старым. Это была тайна гигантских масштабов.
Лес был густой и прохладный. Его суглинистая почва была влажной и резко пахла. Лес одновременно манил и пугал. Клиффорд не решился зайти далеко в его чащу.
Вместо этого его заинтересовал край леса: прямая линия, рассекавшая участки под застройку. Возможно, она чуть-чуть искривлялась — если встать у дальнего края расчищенной территории и посмотреть на северо-восток вдоль кромки леса — но уверенности в этом не было.
Не все деревья были целыми. Там, где сосновый ствол пересекал границу, он был аккуратно срезан. Обрезанные деревья выглядят жутко, думал Клиффорд. Сердцевина бледно-зелёная и сочится липкой жёлтой смолой. С одной стороны — зелёные ветви, густо усаженные хвоей. С другой — ничего.
Он попытался вообразить некую силу, окружившую Ту-Риверс, вырезавшую его из мира, словно формочка для печенья, и поместившую его сюда, где бы оно ни находилось: в какую-то дикую местность.
Он слышал фразу «непролазная глушь» и думал, что это она самая и есть — однако оказалось, что глушь эта непролазна не совсем.
Если в конце Колдуотер-роуд повернуть налево и пойти в направлении линии раздела пустующих участков и леса по зарослям кустарников и через невысокие холмы (с которых был виден цементный завод и, далеко за ним, мешанина тупичков, в которой где-то затерялся и его дом), а потом бросить велосипед и продраться через ягодники, дикие цветы и бурьян, то выйдешь к дороге.
К дороге через новый лес, которая шла к Ту-Риверс, но кончалась здесь, так же, как все городские дороги кончались на границе леса.
Это была широкая дорога, на которой деревья были выкорчеваны, а подлесок утрамбован словно бы колёсами грузовиков. Возможно, по ней вывозили брёвна, но, может быть, и нет; Клиффорд не делал никаких допущений.
Он прошёл по этой дороге несколько ярдов, прислушиваясь к шуму сосен вокруг и принюхиваясь к резкому запаху мха. Это был словно другой мир. Он не стал уходить далеко. Он беспокоился, что связь между этим лесом и Ту-Риверс разорвётся у него за спиной; что он повернёт назад и не найдёт ни велосипеда, ни своего дома, ни города; только деревья и эту примитивную грунтовку, её начало или место, куда она ведёт.
В понедельник, возвращаясь домой с Колдуотер-роуд, он увидел три самолёта, кружащие над городом. Клиффорд плохо разбирался в самолётах, но даже ему было очевидно, что они какие-то старомодные. Они кружили, и кружили, и кружили, а потом улетели прочь.
Кто-то видел нас, подумал он. Кто-то знает, что мы здесь.
∞
Он провёл день дома с мамой, которая была напугана, но старалась не подавать виду. Они открыли банку чили по-техасски и разогрели её над свечным огнём. Мама в тот вечер включила переносное радио, и некоторое время звучала музыка, хотя и совершенно незнакомая им с Клиффордом: печальные, надрывные песни. Потом послышался мужской голос, тут же потонувший в треске помех.
— Не знаю этой станции, — рассеянно сказала мама. — Понятия не имею, откуда она.
∞
Утром Клиффорд снова поехал к лесной дороге.
Он был там, когда над городом снова пролетели самолёты. В этот раз побольше размером, с ощетинившимися двигателями крыльями. Самолёты выбросили в июньское небо чёрные точки: бомбы, затаив дыхание, подумал Клиффорд, но точки превратились в надутые купола — парашюты с висящими под ними людьми дождём опускались на город.
И он ощутил, как задрожала под ногами земля, и нырнул в лесную тень и перепугано смотрел из-за края дороги, как колонна бронированных машин с рёвом ползёт мимо в удушающих клубах пыли и дизельной копоти; на них ехали люди в чёрных униформах, вооружённые винтовками со штыками, и ни один из них не знал о Клиффорде, который смотрел, как они выезжают из леса на кустарниковую пустошь и, громыхая, едут через незастроенные участки к серой ленте Колдуотер-роуд.
