Всеволод Ревич - Перекресток утопий (Судьбы фантастики на фоне судеб страны)
"Следующий мир" Эммануила Зеликовича /1930 г./ в отличие от остальных утопия пространственная, ее герои путешествуют не во времени, а попадают на утопический "остров", расположенный в "четвертом измерении". В написанном на переходе к "сталинским пятилеткам" романе Зеликовича, как пятна плесени, проступают признаки разложения пусть простецкого, но искреннего пафоса ранних советских утопий. Здесь перед нами уже полностью ангажированная литература, вбивающая в мозги читателей политические установки с настырностью парового молота. Чем круче Сталин заворачивал гайки, тем надрывнее раздавались крики о том, что СССР - единственная страна, идущая к светлому будущему единственно правильным путем, а "капиталистическое окружение" задыхается в тисках "эксплоатации", избавиться от которой народы могут, только поголовно истребив угнетателей. На пропаганду этого основополагающего тезиса были брошены все силы. В том числе и фантастика. Аполитичный английский математик Брукс открывает способ проникнуть в сопредельный мир и попадает на планету Айю, народонаселение которой давно наслаждается благами зрелого коммунизма. На Айе все, как на Земле, только сортом повыше - рациональнее, красивее. Хлев напоминает райский уголок ни запахов, ни грязи. Никаких неприятностей у тамошних жителей нет. Живут они в городах, различаемых по номерам и выстроенных, конечно же, по единому шаблону. Очевидно, казарменное мышление у утопистов в генах. Дети, конечно же, сосредоточены в огромном интернате. Ну и так далее... Ни одной самостоятельной социальной или хотя бы научно-технической идеи у Зеликовича мы не обнаружим. Зато каждый шаг по Айе сопровождается самовлюбленными комментариями хозяев и восторженными ахами гостей. Пример айютян стремительно разрушает "буржуазные предрассудки" Брукса; на второй день он заявляет, что при возвращении немедленно вступает в английскую компартию. Кстати, местные жители свободно пользуются земной, точнее, советской, политической терминологией; среди развешенных повсюду лозунгов мы находим, скажем, такой: "Да здравствует пролетарская солидарность!" И откуда бы в бесклассовом обществе взяться пролетариату? Сошло...
Дабы урок был нагляднее, на соседней планете Юйви, видимо, специально выжидая прибытия посетителей, сохраняются жуткие капиталистические порядки. Аккурат к визиту землян айютяне приходят к мысли, что безобразное поведение юйвитянских живоглотов больше терпеть невозможно. Право на вмешательство представляется им, да и землянам, разумеющимся. Айютяне точно знают, что они - носители самой высокой морали в Космосе, которая дает им право судить инакомыслящих как преступников. Легко догадаться - юйвитянские правители не вняли ультиматуму, так что нападающие - сами понимаете - вынуждены нанести предупреждающий удар. "Каскадами низвергались потоки разноцветных лучей, преследуя и легко настигая бежавших. Медленно шевелились в пространстве гигантские щупальца и, как бы танцуя и играя друг с другом, мягко хватали чистеньких гадов. Как шерсть на огне, сгорало их тело..." " - Браво! Браво! - закричал профессор. - Но это не война, это игра кошки с мышью, травля, избиение младенцев.../Эти слова прекрасно сочетаются с возгласами одобрения! - В.Р./ (Палачей! - поправил Тао... - Вы правы, это не война, это, вернее, дезинфекция планеты..." Спутник профессора тоже задыхается от восторга: "(Афи, милая, дайте мне пострелять немного из этой штуки!.. Из какого-то большого здания ... высыпалась кучка существ с гранатами в руках... Я нажал кнопку, и гранаты взорвались. Ослепленные и израненные своим же оружием, слуги юйвитянской буржуазии /по логике вещей Д простые солдаты. - В.Р./ остались лежать на улице... (Браво, Брайт! Вы давите эту мерзость совсем, как клопов..." В таком вот увлекательном, прямо-таки хемингуэевском сафари довелось поучаствовать нашим сопланетникам. Они возвращались на Айю усталые, но довольные. Нет, одно сомнение все-таки посетило их. " - Жаль только... что пришлось разрушить столько культурных благ. - Ничего, - перебил меня Тао, - ибо никакая жертва не является слишком большой для завоевания свободы..." Вслушайтесь - никакая! Цель оправдывает любые средства. Можно, например, разрушить до основания Грозный, чтобы выбить из города несколько сотен боевиков. Впрочем, у меня что-то сместилось в голове, Грозный, кажется, на Земле, а мы-то расправляемся с другой планетой.
Как можно было не осознавать аморальность поведения персонажей, их пещерную жестокость? Вспоминается сцена охоты на колдунов из романа Р.Хаггарда "Копи царя Соломона", тамошние ревнители тоже дробили дубинами головы инакомыслящим. Правда, кукуаны были дикарями и не помышляли причислять себя к коммунистам. Должны же в критические моменты срабатывать предохранительные механизмы человечности. А вот, поди ж ты, не срабатывали. В сталинские десятилетия страна вступала морально подготовленной. Не будем забывать, что накачка адресовалась прежде всего молодому поколению, даже непосредственно детям. К борьбе за дело Ленина-Сталина, пионер, будь готов! Всегда готов! В платоновском "Чевенгуре" коммунист Чепурный расстреливает "нетрудовые элементы" с похожим обоснованием: "Буржуи теперь все равно не люди". Оба романа не обошли вниманием палачей, приводящих в исполнение классовые приговоры. Разница - в позиции писателя.
Однако в те времена еще были простодушные кандиды, которые продолжали верить в то, что большевики взяли власть для того, чтобы построить светлое будущее. /Я сознательно повторяю этот штамп, не ища к нему синонимов, чтобы подчеркнуть убогое единообразие партийной пропаганды/. Они /кандиды/ считали правильным и закономерным все, что происходило, и, если надо, были готовы принести себя в жертву ради общего дела:
Я понимаю все... И я не спорю. Высокий век идет высоким трактом. Я говорю: "Да здравствует история!" И головою падаю под трактор.
Эти строки сочинил Павел Коган, все знают его знаменитую "Бригантину", где, может быть, помимо воли автора прорвалась тоска по воле. Пусть даже пиратской. Ян Ларри со своей "Страной счастливых" /1931 г./ как раз и угодил головой под трактор. Он предчувствовал, что народу вскоре будет сообщено официально, что социализм в СССР уже построен, а потому сократил сроки исполнения своей утопии до минимума. С коммунизмом мы управились за пять-шесть пятилеток, по крайней мере, по части материального изобилия. Куда уж дальше - в столовках люди питаются омарами, трюфелями, форелью, рябчиками; общественные уборные, естественно, отлиты из золота, как "вызов старому миру", "как блистательный плевок в лицо капитализму"... Думаю, что Ларри искренне верил в то, что писал, к тому же так считали и основоположники марксизма. Он, конечно, не мог предположить, что пройдет не слишком много лет и поэты будут насмехаться над заведомыми глупостями:
