Михаил Тырин - Тень Покровителя (сборник)
– Я в тот день задержался в библиотеке и возвращался домой поздно – часов в одиннадцать, а то и позже...
– Минутку. В какой библиотеке?
– В центральной городской, имени Достоевского. Она сейчас работает допоздна для студентов-вечерников – у них сессия.
– Так, – продолжал Гирин, – и что вы там делали?
– Где? – изумился Семен Модестович.
– В библиотеке. Имени Достоевского.
– Иван! – укоризненно сказал Васин и покачал головой.
Гирин смущенно кашлянул.
– Ладно, продолжайте.
– К нам от троллейбусной остановки идти метров триста вдоль улицы. Я смотрю – остановилась машина Эдика Малютина. Я-то его по-соседски знаю, и машину его тоже сразу узнал. Вдруг из машины вылезает девушка и направляется в обратную сторону. Я, помню, удивился – если он ее к себе домой вез, то почему они не доехали? Почему прямо возле дома она вылезла и пешком обратно пошла? Думал, поссорились...
– А может, она живет рядом? – не удержался Васин. – Он ее подвез, да и поехал себе дальше.
– Нет, ну что вы! Там, где она вышла, никаких домов нет, ближайший – наш. Там только длинный забор кондитерской фабрики. А девушка, как я понял, отправилась на троллейбус – перешла дорогу и... Вот собственно и все.
– Не все, – возразил Иван. – Вы раньше эту девушку видели? Опишите ее.
Лицо Семена Модестовича стало озадаченным.
– Ну... Девушка... Такая... Росту среднего. Волосы вроде светлые. Раньше я ее не видел.
– Такая костлявая, белая и блеклая? – попробовал помочь ему Иван.
– Не-ет, – Семен Модестович энергично покачал головой. – Милая девушка. Стройная и симпатичная.
– М-да? – Иван в замешательстве посмотрел на Васина, почему-то покраснел и полез в бумажник. – Эта?
Фотография была маленькой, черно-белой, с завуалированными уголками – такие клеят в загранпаспорта. С карточки глядели бесстыжие глаза Софьи Курской.
«Где он ее взял? – задумался Васин. – Может, успел вступить в более тесный контакт? Хотя вряд ли, Софья ему не понравилась. Значит, просто спер со стола или холодильника во время нашего визита».
– Да, это она, – кивнул Семен Модестович, – по-моему, она.
Иван еще несколько минут пытал собеседника, пробуя выяснить, не выглядела ли Софья огорченной, не ругались ли они в тот момент с Малютиным, тепло ли они простились. Никакой ясности он не получил. Софья доехала с Эдиком почти до самого его дома, а затем вылезла из машины, сказала «пока» и упорхнула. Как будто знала, что во дворе ждет смерть.
Разговаривать больше было не о чем. Васин попросил учителя расписаться в протоколе, затем они попрощались с участковым и пошли в управление.
– Ну, что, возьмем эту киску за жабры? – спросил Гирин.
– Возьмем. Только не сейчас.
– А когда? По-моему, нужно скорее, пока...
– Пока что? Пока у нас ничего нет? Если мы сейчас заявимся к ней и спросим, почему она обломала приятелю такой хороший вечер, она в лучшем случае пошлет нас подальше. Или придумает, что у нее прямо в машине начались месячные и пришлось прервать свидание.
– И что ты предлагаешь?
– Если она действительно что-то скрыла, нужно накопить факты. Одного этого случая мало. Нужно выяснить все – встречи, знакомства, звонки. Мы должны обложить ее, как медведя, и тогда никуда она от нас не денется.
– Ты уверен, что у нас будет еще что-то против нее? Сегодня нам просто повезло.
– Зря сомневаешься. Сегодня мы получили свидетельство, которое переводит ее в число подозреваемых. Теперь мы можем применять все средства. Не откладывая, беремся за нее и раскручиваем по полной программе.
– Как скажешь, – пожал плечами Гирин.
– Сегодня у нас есть еще одно важное дело. Я мог бы сходить и без тебя, но боюсь, придется ночью крупно поработать. В 21.00 жду тебя возле Управления.
* * *Разговаривать с нотариусом Васин пошел один. Дружба дружбой, а «светить» осведомителя он не мог даже перед напарником. Иван остался в соседнем дворе под детским грибочком – начался дождик, а зонта никто не захватил.
– Сиди до упора, – предупредил Васин. – Я могу задержаться, все равно жди.
Степанов открыл ему дверь и кивнул, приглашая заходить. В квартире витал запах «травки», из комнаты доносилась приглушенная музыка и женское «хи-хи».
– Извини, поговорим на кухне, – сказал Степанов. – У меня сегодня люди...
– Понимаю. Если ты не выгнал меня сразу, значит, информация есть, так?
Степанов уселся на табуретку, закурил и насмешливо посмотрел на Васина.
– Если не секрет, – сказал он, выпустив облако дыма, – по какому делу тебе сдался этот Мешалкин?
– Для тебя не секрет. По делу об убийстве Эдуарда Малютина, президента АОЗТ «Максимум».
Степанов задумчиво кивнул.
– Что ж... Ты, может, и близок к истине.
– Это я и сам знаю. Дальше что?
– Дальше? Позавчера один из наших – Леха Синицын, ты его не знаешь – оформил завещание, по которому «Максимум» в случае смерти Мешалкина переходит в собственность Петра Николаевича Глинского.
– Так, – кивнул Васин, – но этот Петр Николаевич, видимо, «первое колено». А их должно быть больше.
– Нет, это не «колено». Это и есть последняя инстанция. Глинский слишком крупная птица, чтобы быть «коленом».
– В таком случае, это очень неосторожно. Если кто-то пристрелит Мешалкина, все шишки посыплются на Глинского. А он, как я понимаю, любитель быть за кулисами.
– Глупо с твоей стороны обвинять Глинского в неосторожности. Этот человек всегда знает, что делает. Он все на сто шагов вперед просчитывает.
– Ну, ладно, это его дело. Расскажи, что он за человек.
– Пожалуйста. Очень обаятельный, обходительный и образованный человек. Душа любой компании. За полчаса может сделать себя твоим лучшим другом. При этом очень жадный, но осторожный. Профессиональный доставала с кучей связей. Удачно начал крутить дела: когда все стало можно, он первым догадался гонять «Жигули» прямо с завода сюда на продажу. Это сделало его очень богатым.
– С каких же денег он организовал дело?
– Думаю, с народных. Он ведь раньше служил управляющим делами в горисполкоме – считай, главным завхозом города. Ушел со скандалом – не исключено, что крупно проворовался. Я про него много знаю, Леха Синицын про его дела целый час жужжал.
– Так расскажи и мне про его дела, – предложил Васин.
Лучше бы он этого не предлагал. Степанов вдруг насторожился, прищурил глаза.
– Ну уж нет, – проговорил он. – Больше ничего рассказывать не буду. Потому что такого уговора у нас не было. Скажу только одно: он вам не по зубам. Даже не пробуй.
– Да что ты! – попытался раззадорить его Васин.
– Не веришь? А вот скажи: раскопали ваши менты хоть один случай «мягкого» рэкета? Не раскопали! Кишка у вас тонка, чтоб такие дела крутить. Вы бритоголовых берете только при передаче денег, а других методов и не знаете. А если нет передачи денег? Если торгашу счет присылают – десяток тысяч долларов за какую-нибудь «информационную поддержку». И торгаш эти деньги, как миленький, безналом переводит. А если не переводит – ему квартиру сожгут и жену трахнут. А вы не подкопаетесь, потому что вот официальный счет, вот законное платежное поручение. Разве нет?
