Николай Советов - В изгибе развития
О том, что может действительно быть. Ник Лов думать пока не стал, запретив это себе усилием воли, и решил, что раз программу действий после пробуждения он заучил перед входом в анабиоз наизусть, значит, и такой вариант был предусмотрен. И потому нужно делать что положено: принять пищу, проверить действие желудка и начать активную разминку всех мышц тела.
Ник Лов медленно встал, открыл дверцу шкафа с чётко написанной на ней цифрой один. Разорвав оболочку из фольги, герметически заклеивавшей за дверцей всю внутренность шкафа, он взял одни из нескольких десятков пакетов, лежащих там. Помяв его в руке. Ник Лов убедился, что пакет прозрачен и, упруго пружинясь, переливается в руке. Пакет содержал питательный раствор, и Ник Лов обрадовался, что эта жидкость не разлилась, не испортилась, не испарилась. Ник Лов дёрнул нитку в уголке пакета, вскрыл отверстие и тотчас же прильнул к нему ртом. Приятная сладкая жидкость, в основе которой лежала натуральная глюкоза, наполнила рот Ник Лова.
Он выпил весь пакет и опять прилёг на несколько минут.
Теперь Ник Лов уже мог более сосредоточенно подумать, почему до сих пор он не ощутил никаких сигналов извне, ни одного действия какого-либо автомата, кроме встроенных в ложе гондолы и работавших совершенно независимо, но, как оказалось, исправно, ибо поддерживали жизнь Ник Лова в анабиозе и выполнили эту задачу.
— «И вообще, кто же или что дало сигнал к моему пробуждению? — Продолжал размышлять Ник Лов. — И почему я спал так долго?»
Сделав несколько упражнений в лежачем положении Ник Лов опять встал, несколько раз нагнулся, разминаясь, затем поработал сгибами рук и убедился, что теперь он уже без напряжении может подойти к пульту.
Сев на стульчик, он протянул руку и нажал кнопку видеофона, вызывающую центральный пульт управления кораблем. На экране ничего не изменилось, он остался таким же темным и плоским, каким был. Ник Лов быстро нажал кнопку внутренней звуковой связи, но не услышал даже характерного шуршания, которое всегда сопровождает работу звуковых аппаратов. Ещё не веря случившемуся, Ник Лов стал последовательно нажимать все имевшиеся кнопки вызова, но эффект был тот же всякая связь кабины с остальными помещениями корабля отсутст вовала.
На этот раз Ник Лову от волнении стало жарко. Автоматически отметив про себя, что это хорошо, так как стало сказываться действие пищи. Ник Лов, ещё не в силах не только объяснить, по даже осознать случившееся, обвёл глазами анабиозную кабину.
Было абсолютно тихо. В кабину не проникало ни малейшего звука, и от этого Ник Лов вдруг ощутил свое безмерное одиночество. Полное отсутствие связи могло означать что угодно. Как за спасительную соломинку, Ник Лов ухватился за мысль о том, что причиной этого могут быть случайные обрывы проводки.
«Всей проводки? Всей сразу? — Ник Лов поморщился и отбросил эту утешительную мысль как нереальную. — Нет, дело здесь в чем-то посерьёзнее».
Отсутствие связи могло свидетельствовать и о катастрофе корабля, на котором случайно выжившими оказались лишь системы, обеспеченные высшей защитой к которой относились и анабиозные кабины.
«Как в муравейнике, — усмехнулся Ник Лов, вспомнив свои школьные знания биологии.
— Как в муравейнике, где при стихийном бедствии муравьи в первую очередь спасают свои личинки. Но тогда откуда же в кабину поступает воздух? — сейчас же задал себе вопрос Ник Лов. — Ведь в ней нет своих регенераторов. — И действительно, воздух в кабине был прохладен и свеж — Нет, — отвёл мысль о катастрофе Ник Лов. — Регенераторы воздуха работают. Значит, корабль или, по крайней мере, данный его отсек, сохранили жизнеспособность и потому ни о какой глобальной катастрофе оснований думать нет».
Логичность этой мысли успокоила Ник Лова. Если все эти важнейшие системы действуют, значит, условия для поддержания жизни существуют, и потому жизнь на корабле продолжается.
«A если так, то дело не столь уж плохо, хотя полагаться надо только на себя! Что ж, проверим, на что ты способен, космонавт Ник Лов?».
Он встал со стула у пульта и, бросив взгляд на часы, показывавшие, что после его выхода из гондолы прошло более двух часов, уже не держась ни за что, перешёл к шкафам. Открыв дверцу с номером два и также разорвав внутреннюю герметизацию, Ник Лов увидел полный набор разнообразной одежды, начиная от белья и кончая несколькими комбинезонами разных цветов. В верхней части шкафа лежал ряд коробок, на одной из которых были нарисованы ножницы. Достав её, Ник Лов действительно извлёк из неё ножницы, мыльную пасту и бритву с лезвиями. Вынув ножницы и подойдя к зеркалу, Ник Лов взялся левой рукой за свою бороду. Ему на секунду стало даже жалко, что такой уникальный волосяной покров не запечатлён на плёнке, но, вспомнив о неработающих автоматах, подумал, что это, пожалуй, одно из наименее печальных следствий отказа их работы.
Улыбнувшись своему отражению, ещё раз проведя рукой по бороде, Ник Лов решительно начал резать её. Пряди волос падали на пол, и перед зеркалом обнажалось тело Ник Лова. Борода оказалась обрезанной не ровно, но Ник Лов не обращал на это никакого внимания, так же обрезал и волосы. Затем взбил пасту, намылил бороду и начал бриться.
Покончив с бритьем, Ник Лон внимательно взглянул в зеркало. Рельефность мускулатуры, которой ранее Ник Лов гордился, была затушёвана, кости плеч и таза выпирали, подтянутый живот переходил в широко расходящуюся грудную клетку, на которой чётко вырисовывались торчащие из-под кожи рёбра.
— Да, малость отощал, — громко сказал Ник Лов и вздрогнул, впервые после столь долгого перерыва услышав звук человеческого голоса. И хоть это был его собственный голос, нарушение тишины было так заметно, что Ник Лов ещё несколько мгновений прислушивался, не вызвал ли его голос резонанса и не отзовётся ли на него какой-нибудь из каналов связи. Но всё было тихо. Ник Лов шагнул и стал на площадку весов, вделанных в пол, рядом с круглым окошечком, в которой показались цифры истинного веса: 63 килограмма «Совсем мало для моего роста», — подумал снова Ник Лов о своей худобе, и тут ему опять захотелось есть.
Однако прежде чем поесть, он выбрал в шкафу нижнее белье, сделанное в виде единой оболочки, которую он на себя натянул, надел синий комбинезон и обулся в легкие и не скользящие по пластику туфли. После этого Ник Лов позволил себе выпить ещё один пакет со сладкой питательной жидкостью.
Дальнейшие сорок восемь часов Ник Лов провёл, строго придерживаясь программы. Каждые два часа физические упражнения по нарастающей сложности и приём пищи; каждые четыре часа сон. В определённой последовательности приём тонизирующих и витаминизированных препаратов. Регулярное питание из запасов пищи в шкафчиках, разложенных в порядке нарастающей калорийности, позволили Ник Лову к концу вторых суток увеличить свой вес почти на три килограмма. Пружинный станок для физических упражнений стал показывать и нарастание мускульной силы.
