Евгений Вецель - Социальная сеть "Ковчег"
По моим гладким пальцам, между которыми только недавно исчезли «лягушачьи» перепонки, оживлённым трафиком, началось активное движение клеток. Они словно длинные червячки, играющие на компьютере в змейку, пытаясь заполнить все мои пальцы и ладонь, нарисовали уникальную на планете картину, которую впоследствии, пару раз снимут господа полицейские.
А ещё, совсем недавно, я первый раз уснул. Теперь я научился спать и просыпаться. Значит, время пойдет ещё быстрее. Но даже когда я сплю, я прибавляю в весе. Мои лёгкие уже сформировались, но дышать пока нечем, внутри околоплодная жидкость. Кожа стала красноватой и покрылась лёгкими морщинками. Совсем скоро, я научусь приоткрывать глазки и воспринимать свет. Я уже чувствую свои губки и ротик и даже мечтаю что-нибудь пососать.
Прошла всего пара недель, а я уже чувствую себя слегка тесновато. То и дело достаю руками и ногами до стенок. Двигаться мне нравится, благодаря этому, у меня не затекают конечности, да и не так скучно. Я уже вешу 600 грамм. Если бы я был золотым, за меня можно было бы просить, недорогую иномарку за 12 000 $. Но моим родителям, да и всей земле в целом, я, когда вырасту, принесу гораздо больше пользы.
Суперкомпьютер
В собственной лаборатории Штерн провёл исследование ртути и убедился, что это она и есть. Получалось, что он сделал потрясающее открытие – одно вещество превратил в другое. Штерн уже давно подозревал, что это можно сделать.
То, что человечество существует в трёхмерном мире, совсем не означает, что мир имеет столько измерений. Мир намного сложнее, чем кажется. Штерн знал, что не нужно обращать внимание на упрощения человеческой науки. Его целью было превращение одного вещества в другое до тех пор, пока его молярная масса не выйдет за пределы периодической таблицы. Так можно было открыть новые химические элементы. Если задуматься, то можно легко догадаться, что количество веществ не может ограничиваться таблицей Менделеева.
Через несколько дней они с Михаилом приехали в лабораторию синхротрона и стали последовательно облучать получившуюся ртуть, не вынимая изменяющееся вещество. Они просто нагревали его и смотрели спектр излучения. После первого облучения ртути, у них получился франций. Это уже само по себе было достижением, так как это самый редкий химический элемент в природе. Он стоил гораздо дороже золота.
Так как франций имел период полураспада всего 22 минуты, пришлось облучить его меньшей дозой пучка электронов, и тогда у учёных получился ещё один химический элемент – актиний. Штерн быстро посмотрел в справочник и удивился тому, что в земной коре, этого элемента всего 2600 тонн. Мысль о том, что теперь актиния уже 2600 тонн и 5 грамм, развеселила Штерна.
Шёл пятый час эксперимента. Миша сидел и не понимал, что происходит, так как Штерн ничего не объяснял, зная, как Миша боится радиации. Миша смотрел на монитор и наблюдал, как в полной темноте вакуумной камеры маленькая капелька металла светится голубым светом.
После многочисленных сеансов облучения у них последовательно получались вещества с всё большей молярной массой. Штерн уже не мог определить их названия и плюнул на их идентификацию. Он просто последовательно облучал опытный образец сложными пучками электронов и ионов.
В какой-то момент датчик показал, что стержни не выдерживают вес получившегося вещества и немного прогибаются. Пришлось сделать поправку в магнитном поле и разогнать пучки электронов как следует, чтобы спровоцировать наиболее мощное столкновение. После того, как все дополнительные генераторы, включая резервные, были задействованы, свет в лаборатории потускнел, зато электроны носились с потрясающей скоростью. Они пролетали по 25-километровому кольцу 20 тысяч раз в секунду.
Само это уже удивляло Штерна, так как нарушало все теоретические постулаты о максимальной скорости. Штерн включил отклоняющее поле и сразу посмотрел на датчики излучения. Энергия пучка электронов была невероятно большой, но, на удивление, при столкновении излучения не произошло.
Штерн был в шоке. Он сидел с открытым ртом и ничего не понимал. Такое было впервые.
– Что случилось, доктор? – спросил испуганный Миша, подумавший, что у шефа сердечный приступ.
Штерн медленно вышел из оцепенения и прошептал:
– При столкновении не было излучения. Так не бывает. И посмотри на конец стержня мишени.
Миша включил подсветку в вакуумной камере и посмотрел на монитор. На том месте, где весь эксперимент лежало вещество, которое постоянно преобразовывалось, было пусто. Вещество, набрав критическую массу, исчезло без выделения энергии.
– Там пусто, – спокойно сказал Миша.
– Выключай синхротрон и компрессоры, – потерянно сказал Штерн, – я пойду посмотрю, куда оно делось.
– А что тут удивительного? – спросил Миша, пока Штерн надевал костюм радиационной защиты.
– А ты бы не удивился, если бы два рекордсмена по бегу, – начал объяснять Штерн, – хорошенько разбежавшись до максимальной скорости навстречу друг другу, столкнувшись, исчезли бы полностью?
– Думаю, всех бы забрызгало, – рассмеялся Миша.
– Вот! А тут ни брызг, ни излучаемой энергии, – медленно проговорил доктор. – По закону сохранения энергии такого быть не может.
Прошло три недели. За это время они повторили этот опыт несколько раз. Почти каждый раз происходило одно и то же. Вещества, набрав критическую массу, исчезали в неизвестном направлении. Штерну очень хотелось поделиться своими достижениями с другими учёными, но он не мог. Слишком великие открытия он сделал. Дуракам полработы не показывают.
Отпустив Мишу в отпуск, Штерн заперся в своей лаборатории и стал анализировать результаты. Судя по всему, вещество исчезало не просто так. Оно попадало либо в другое пространство, либо в другое время. Штерн выводил одни формулы за другими и убеждал себя, что это возможно. Данных от всех датчиков было столько, что компьютер Штерна не справлялся с анализом. Слишком много расчётов нужно было сделать.
* * *
Прошло несколько лет, но теория не продвигалась. Миша уже давно уволился, так как понял, что золота ему не дождаться. Он нашёл себе более прибыльную работу. Мало кто из молодых людей будет работать просто за идею. Штерн недолго горевал о потере нерадивого лаборанта. Он был увлекающимся человеком, и практически не заметил потери бойца.
Компьютер у Штерна был одним из самых мощных в стране. Это был кластер из нескольких сотен современных компьютеров. Но и они не справлялись с поставленной задачей. Нужно было смоделировать процессы, происходящие в синхротроне. Штерн не мог продолжать исследования без посторонней помощи и решил найти себе хорошего помощника, у которого был опыт в этой области. При помощи интернета он начал поиск.
