Алексей Дуров - Мерцающая мгла
Только что имел ввиду Хакун, когда говорил про усыпляющий газ?
Выяснилось быстро. Хакун подошел, сел на соседний ящик. Вел себя в соответствии с психологией — расположился так, чтобы не нависать, не слишком близко и не слишком далеко — каким-то образом вычислил личное пространство собеседника. На лице все еще сохранялось отсутствие выражения, но глаза «ожили». Голос доверительно-обезоруживающий:
— В Тедой четыре дня назад обнаружилась очень странная разновидность морской мерзости. Нашелся в прибрежных зарослях глухонемой раб в необычной одежде, не то мужчина, не то женщина. Его привели в Тедой, оно было достаточно послушно. Но потом, когда оно оказалось в доме командира сотни, то выпустило облако газа, от которого командир сотни потерял сознание. И морская мерзость сбежала. Зачем-то унесла с собой пояс командира сотни. За этим погнались, но оно ушло в море и уже не выныривало, хотя телре тщательно патрулировали берег.
Да уж, смешно. «Хозяин», конечно, выкрутился, но странно, что ему поверили.
А все эти перескоки «он» — «она» — «оно» — явно просчитанная провокация.
— Я уверен, что это были вы, — продолжал Хакун. — Может быть, газа вы и не выпускали, а действительно только связали командира сотни — его первой обнаружила жена, потом на ее крик прибежал один из подчиненных воинов. Воину и жене было… невыгодно, чтобы командира сотни побил раб, они придумали ложь про усыпляющий газ. Вероятно, так и было. Не знаю, долго ли они проживут, зная тайну… Впрочем, им не поверят, если начнут рассказывать, что это ничтожное существо победило командира сотни в честной схватке. Вы же действительно… вели себя очень… разумно.
— Разве по мне сразу не видно, мужчина я или женщина? — не то, чтобы самый важный вопрос, но ведь обидно. То есть, должно быть обидно, надо показать, что провокация сработала.
— Дело в том, что вы срывали с деревьев плоды, когда шли по прибрежным зарослям, а собирать фрукты — занятие для женщин. Воин телре никогда до такого не опустится, предпочтет голодать. Раб тоже не рискнет, чтобы не опозорить своего хозяина. Беглый раб — может, но вы… вы вели себя слишком непохоже на беглого раба. Слишком неосторожно, и не проявляли столько страха, как беглые. И не только в этом дело, когда патруль телре обнаружил ваш след, увидели и то, что вы собирали плоды, сделали вывод, что вы — женщина. А потом не хотели признавать свою ошибку.
— А что они вообще про меня подумали? Решили, что я потерявшийся раб — это понятно, но…
— Вы хорошо, хотя и необычно одеты, притворялись глухонемым. Они решили, что вы домашний раб для каких-то особых целей. Глухонемые рабы обладают определенной ценностью, поэтому телре не стали причинять вам вреда, чтобы ваш настоящий хозяин не предъявил претензий.
— Да, не стали. Только разок под дых двинули, а потом еще разок — по почкам, но разве это вред?
— А вы не сопротивлялись и не пытались убежать.
— Хорошо, с этим понятно. А тот беглый раб, с которым вы пришли… он сам сбежал?
— Его зовут Манун. Да… Он как-то сообразил еще в Тедой, что вы убегаете, решил, что вы знаете, куда бежать. И решил бежать по вашему следу. Только его быстро поймали. Как раз решали, что с ним делать — выставить на солнцепек, или только ослепить… Здесь, на побережье, у беглых рабов есть возможность добраться до островов, точнее — больше возможностей, потому наказание за побег особенно жестокое. Ему очень повезло, что я был в селении Тедой. Я его купил, как будто для работы в смоляных ямах. Вы создали мне небольшие сложности, пришлось потратить время на то, чтобы попасть сюда, в Тайную бухту с юга. На север отсюда берег до сих пор могут патрулировать телре, вас ищут. Как вы сумели пройти мимо них?
Интересно, как это Хакун с купленным рабом сумели так быстро добраться до бухты, да еще и с юга ее обошли? Наверное, ехали на чем-то.
Надо как-то ответить на вопрос про патрули. Врать опасно, этот Хакун может распознать ложь. Как бы его почестнее ответить, чтобы не сказать всей правды?
— У меня есть возможность надолго задерживать дыхание, я просто переждал в море. Я и к «Морской черепахе» под водой подобрался.
— Да, об этом я знаю. Вы специально тренировались, используете особые приемы?
— У меня устройство такое есть, — рискнул признаться Михаил, даже вытащил из-за ворота и показал висюльку. — Только им я один могу пользоваться… Мне трудно объяснить, как оно действует.
— Яасен, — сразу узнал висюльку Хакун. — Вы действительно бродячий колдун.
Надо же, он верил не до конца. Задумался. Добродушно так задумался, демонстративно. И продолжил:
— Вы очень хорошо говорите на цефане. Очень правильно. Но цефан — не ваш родной язык. Вы выучили цефан не сами, а с помощью обучающей машины. Но говорить на цефане вам приходилось, и много, вы долгое время говорили только на цефане. Значит, вы бывали во Обитаемом Пространстве.
— Да, приходилось, — не врать, так не врать. В Обитаемом Пространстве разные всякие устройства для изучения языков хоть и редкость, но не экзотика, есть они во многих развитых общинах. Ведь цефан там — далеко не единственный язык, а может быть, чем черт не шутит, и не самый распространенный. И у Рянц была штуковина с обидным названием «шлем глупца» — тоже языкам обучала. Специально для пришедших из мира Ду, которые цефана не знают. Мало того, обучающее оборудование есть и в других мирах, вот только цефан вряд ли является основным где-то кроме Обитаемого Пространства.
— Вы бывали в Обитаемом Пространстве, — очень задумчиво, раздельно повторил Хакун. И вдруг добавил:
— Но на Сехлес вы пришли из другого мира?
А вот в этом месте чутье приказало соврать:
— Да, я сюда из мира Дикого Снега пролез… э-э, пришел.
Соврал Михаил вдохновенно, непринужденно, как будто сам верил в свою ложь. Просто очень захотелось сказать «да». И еще неизвестно, поверил бы Хакун, скажи Михаил «нет».
А ведь поверил в «да», задумчиво кивает. И лицо совсем исправилось, человеческим стало. Спросил мягко, с деланным равнодушием:
— Это правда, что Обитаемое Пространство — очень большой город?
Этот вопрос сам по себе дает некоторые важные ответы, ясно теперь, что Хакуну толком не знает, что такое Обитаемое Пространство. Так, отголоски сведений в виде слухов, о том, что по ту сторону лаза какой-то город. Можно и просветить островитянина немного, не повредит:
— Обитаемое Пространство — большое… оно вообще бесконечное, там много чего есть. И большие города в том числе.
Заодно Михаил лишний раз показал, что пришел в этот мир не из Обитаемого Пространства. На самом-то деле он действительно из Большого Города сюда пролез. Из очень большого.
