Гарри Гаррисон - К звездам (Клуб Любителей Фантастики — « F»)
Время для такого утверждения было выбрано самое неудачное. Едва эти слова сорвались с уст Онегина, зазвенел сигнал тревоги. ОБЪЕКТЫ НА ВСТРЕЧНОМ КУРСЕ, — загорелись огненные буквы, и тут же кто-то выкрикнул это во весь голос. Почти тотчас с кораблей начали поступать сообщения о повреждениях. Адмирал с ужасом уставился на видеоэкран, где от его кораблей летели клочья. Один из них взорвался пламенным облаком.
— Что такое? Что происходит? — закричал он.
— Метеоритный рой, — сказал Онегин, хотя знал, что такое невозможно.
Адмирал казался парализованным, он сидел в кресле, с отвисшей челюстью. Онегин затребовал на дисплее причину повреждений. Хотя обстрел занял менее секунды, компьютер сделал запись и теперь прокрутил ее в замедленном темпе. Первым признаком приближающейся беды была стена, или барьер, который мчался на них из космоса. Он был по крайней мере два километра в длину и двигался наперехват с большой точностью. Затем — удар. Это была вражеская атака. Когда изображение увеличилось, стало ясно, что барьер состоит из дискретных единиц материи. В ней возникли бреши при взрыве защитных ракет, но они не оказали заметного воздействия на весь поток.
— Похоже, у них секретное оружие, — сказал Онегин.
— Какое?
— Секретное! — чуть не вырвалось у Онегина, но не вырвалось, поскольку он дорожил своей жизнью. — Инертный материал, выброшенный нам навстречу. Какой именно материал, и как он выброшен, пока неизвестно.
— А будет еще?
— Можно предположить, хотя определенно знать, разумеется, мы не можем. Возможно, они истратили весь свой запас на одну попытку…
— Отправить защитные ракеты! Немедленно!
— Похоже, на этот раз они оказались бесполезны, адмирал. Если мы растратим их сейчас, нам нечем будет стрелять, когда…
Он рухнул, сбитый затрещиной Капустина.
— Неповиновение приказу? Вмешиваться в мое командование флотом?!
— Ни в коем случае! Я извиняюсь… Это всего лишь совет… никогда не повторится. — Онегин с трудом поднялся на ноги, струйка крови текла по его лицу, — Немедленно поставить зонтик из противоракет…
— Все до единой! Их оружие надо остановить?
Ракеты были высланы. Онегин вытер рукавом рот, испачкав форму кровью, но не заметив этого. Что еще ему оставалось делать? Он и так предпринял все, что мог. Хоть адмирал и был некомпетентным дураком, офицеры слишком боялись его, чтобы делать предложения, которые могли бы привлечь его внимание.
— Позвольте предложить сделать заодно маневр, адмирал. Возможно, это будет эффективней, чем защита ракетами. Оружие мятежников наверняка неуправляемое, перед ударом мы не зарегистрировали никакого излучения. Если мы изменим скорость, появится большой шанс, что они промахнутся.
— Что? Тормозит? Ты что, считаешь меня трусом?
— Никак нет, товарищ адмирал. Ускорение даст тот же эффект. Поспешим в битву?
— Пожалуй. В любом случае, отдай приказ. Это не помешает.
— Прекратить огонь главному калибру, — приказал адмирал Скугаард. — Они нарастили скорость, так что последний обстрел неудачен, им удастся проскочить. Но мы их все же потрепали. Поглядите на экран. Мы истребили добрую четверть из них. Следующий обстрел покончит с ними. Мы еще не достигли дистанции поражения для малого калибра?
— Через тридцать две секунды, сэр, — сказал оператор-наводчик.
— Подготовьтесь к стрельбе. Нужно, чтобы они столкнулись со стеной железа.
Орудийные башни находились в постоянном и точно рассчитанном движении, нацеливая стволы орудий на определенные точки пространства. Это были обычные балки, на которые были установлены направляющие трубы ракет. От направляющих к кораблю вели эластичные пластиковые трубки, по которым из корабля переправлялись в большом количестве маленькие стальные ракеты. Это было грубое, но быстрое и смертоносное оружие.
Когда расчетная точка пространства была достигнута, включились цепи стрельбы. Электронное зажигание активизировало топливные дозы каждой из ракет. Как только они помчались вперед, на их место встали новые ракеты, затем следующие. Поскольку не было нужды каждый раз перезаряжать оружие, поток ракет был постоянным, скорость подачи ограничивалась лишь механизмом магазина. Каждое оружие выпускало в среднем шестьдесят малых ракет по четыреста восемьдесят из каждой башни. Все девяносто семь башен были установлены перед самым вылетом флота, некоторые пришлось отлаживать на ходу. Но дело того стоило.
Каждую секунду девяносто четыре тысячи пятьсот шестьдесят ракет срывались с установок. Две и одна треть тонны стали. Когда через минуту стрельба прекратилась, в сторону земного флота уже летела сто сорок одна тонна металла. Во время стрельбы постоянно вносились коррективы, включая учет уклонных маневров, которые мог предпринять враг.
Все выше и выше скорость, все ближе момент, когда масса становится невидимой, и вот уже на экранах угасает мерцающее облако. Тот же компьютер, который наводил ракеты, теперь рассчитывал момент столкновения. Вначале минуты, затем секунды, вот они быстро уменьшаются, приближаясь к нулю. Сейчас!
— Боже мой! — судорожно вздохнул Ян, когда экран осветился множеством вспышек. В этот миг все защитные ракеты взорвались при соприкосновении с массой железа. Космос осветился атомными и химическими вспышками, облака пламени расширялись, словно желая скрыть от них сцены разыгравшейся трагедии.
Пройдя сквозь растущее облако, атакующие смогли увидеть неприятельский флот. Установки Скугаарда были наведены, ракеты наготове. Бросив один-единственный взгляд, он приказал не стрелять и в молчании отвернулся от экрана. Многих погибших он знал, они были его друзьями.
Там, где недавно находился флот космических кораблей, теперь плавали лишь исковерканные металлические обломки. А вперемежку с ними — растерзанная плоть адмирала Капустина и всех его людей. Флот защитников прекратил существование, обе эскадры были уничтожены с интервалом в какие-то секунды…
Два облака обломков быстро уплывали назад.
18— Мне пора на самолет, — сказала Двора. — Все уже на борту.
Она устала от сидения в машине и, выбравшись, прислонилась к ее борту. Ночь была теплой, звезды ярко мерцали в воздушных потоках. Хотя аэропорт был затемнен, темные силуэты самолетов, выстроенных вдоль взлетно-посадочной полосы, были различимы. На ее боку уже висела сумка с боеприпасами, автоматический пистолет и шлем. Рядом с ней стоял Амрай Бен-Хаим, пепел в его трубке ярко горел в темноте.
— Спешить незачем, Двора, — сказал он. — Еще по меньшей мере тридцать минут до вылета. Твои солдаты — люди взрослые, незачем держать их за руки.
