Елена Клещенко - Мир Стругацких. Полдень и Полночь (сборник)
– У нас есть два варианта твоего внедрения. Сын – третий – и поэтому не наследник одного из приближенных к императорскому величеству. И – сын своего отца.
– А это каким образом?..
– Тогда на его дом напала банда – а не слуги Ордена. Это официальная версия, которую, кстати, до сих пор поддерживает тамошнее руководство.
– Ну а что, согласно этому варианту, с отцом было дальше?
– Тут есть пробелы, которые в том не до конца информатизированном мирке несложно заполнить. Скажем, твой отец был серьезно ранен, долго болел, лечился где-то у заморских лекарей. А может, его выхаживала та сама девушка, которая у него жила. И он, как настоящий рыцарь-романтик – хотя на той планете слов таких не знают, – на ней в благодарность или по любви женился.
– Ясно. Каким будет продолжение?
– Вполне себе ничего, поскольку твой папа, хотя и со странностями, но из благородного рода, значит, такая женитьба на простолюдинке – явный мезальянс. Слухи, гадости за спиной, попытки отравить низкопробную, неаристократическую жену… Поэтому они выбрали уединение. Может, отправились инкогнито в путешествие. А потом умер суровый отец и поскольку он хоть и гневался на беспутного сына, но не отрекался от него по всем правилам, то твой отец, согласно майорату, получил наследство.
– И это дает мне знатное происхождение и почти неисчерпаемые сокровища. Точнее – их легализацию для дальнейшей работы.
– Тут ты абсолютно прав. Кстати, проблему «слишком чистого» золота мы давно решили, все синтезаторы перенастроены соответствующим образом… В общем, такой вариант внедрения представляется оптимальным, потому что к приехавшим в Арканар чужеземцам относятся настороженно. А местным благородным доном ты быть не можешь. Разве что бастардом или еще хуже – жертвой какой-то неприличной истории с родственниками. Там все на виду. А явиться туда простым мастеровым или даже купцом – слишком ограничивать себя в стартовых возможностях. А так ты вдобавок сможешь рассчитывать на помощь уцелевших друзей отца. Надеюсь, рекомендательные письма он тебе сам напишет. Тамошнюю бумагу и чернила дадим. Печатка, насколько я знаю, у него сохранилась.
– Вопрос в том, сохранились ли эти друзья… – вздохнул молодой прогрессор. – Все же у местных даже без учета орденских репрессий продолжительность жизни короче.
– Ну, к примеру, барон Пампа до сих пор здравствует. Конечно, его уже величают «старым бароном», и он совсем седой, но все еще крепок… Полный список тех, к кому можно обратиться, сейчас получишь. Кстати, твой отец до сих пор владеет долями в некоторых торговых компаниях. Точнее, поскольку он высокородный, а не торговец, этим занимаются его доверенные лица. Поэтому твой широкий круг общения, в том числе и с приезжими, не будет выглядеть странно. И еще ты мог унаследовать его страсть к меценатству. В том числе, к сбору никому особо не нужных манускриптов и беседам с неблагополучными людьми. Скажут – это у них фамильная черта, тихий бзик благородного семейства…
– А что с властями?
– С Орденом, которым там правит, и проще, и сложнее – ты будешь для них проходить по графе представителя опасных и скорее всего враждебных сил. Но зато держаться они с тобой будут в рамках своих замыслов, отчасти помня непростую историю с твоим отцом, которая, к их изумленью, обернулась для них провалом. Ну и они не дураки, хотя вроде персонажи средневековые. Понимают, что помимо них еще кто-то ведет свою игру. Аккуратную и многоходовую.
– Но и следить будут сразу и плотно…
– Конечно, будут. Зато не поступят как со странным чужаком без роду и племени, которого лучше сразу тащить на дыбу, с нее – если что останется – ты во время учебы видел материалы о том, как это происходит! – то на плаху. А потом в общий ров. Без всякой бумажной и прочей волокиты. А твое прежнее имущество – раздербанить, как у них говорится. Крохи достанутся палачу, который тебя исправно пытал. Он будет счастлив!
На этот раз прогрессор по имени Игорь промолчал. Он действительно видел немало материалов, отснятых старшими коллегами и непосредственно в Арканаре, и в других местах. После ряда срывов, когда наблюдатели, не выдержав окружающей их дикости и мерзости, поднимали мятежи, устраивали перевороты и пытались внедрить Золотой Век, а потом неминуемо гибли – или их успевали вывезти, но для дальнейшей работы они не годились, – программа подготовки прогрессоров была скорректирована. Кандидатов отбирали не по научным способностям, а по принципу психологической устойчивости. Пришлось даже воспользоваться опытом силовых, прежде всего разведывательных структур далекого темного Прошлого.
Выполняемые задачи тоже претерпели изменения. Сбор фактического материала и спасение тех, кто имел несчастье опередить свой век или прогневать властителей, были дополнены поиском фактов «возможного вмешательства неустановленной стороны». Рассказы о «черных прогрессорах» пока что никакими доказательствами подкреплены не были и проходили по разряду профессиональных баек. Но это не значит, что их, доказательства те самые, не искали…
– И еще, – продолжал тем временем наставник, – не слишком рассчитывай на их пресловутую дикость по сравнению с нашим временем. У них там есть свои преимущества. Да и по сравнению с нами тоже.
– Например?
– У них пока нет ни тестов и детекторов лжи. Но есть хорошие графологи, которые по сделанному тобой рисунку или записке кое-что могут сказать. Ну, понятно, ты-то вроде как знакомый с тестами, знаешь, что нужно рисовать и писать, чтобы правильно считали. Но, … ИМЯ, проблема в том, что это контролируешь сознательно, но… То, что думаешь, вернее, твое истинное отношение к этому фиксируемому объекту может выдать сила нажима, резкие или плавные линии и даже недописанные описки. Невозможно даже тренированному прогрессору полностью контролировать свое подсознание. Особенно если рядом кого-то пытают – женщину или ребенка, – а ты вынужден за этим с улыбкой наблюдать и не вмешиваться. А тамошние спецслужбисты – хотя они так себя еще пока не называют, – тертые и ушлые калачи, умеющие играть на людских слабостях не только пытками, но всеми аморальными способами.
Глава 4
Варианты смерти
А вот порт в отличие от города по сравнению со временами отца не изменился совсем. «В порту пахло как нигде в Арканаре. Пахло соленой водой, тухлой тиной, пряностями, смолой, дымом, лежалой солониной, из таверн несло чадом, жареной рыбой, прокисшей брагой. В душном воздухе висела густая разноязыкая ругань. На пирсах, в тесных проходах между складами, вокруг таверн толпились тысячи людей диковинного вида: расхлюстанные матросы, надутые купцы, угрюмые рыбаки, торговцы рабами, торговцы женщинами, раскрашенные девки, пьяные солдаты, какие-то неясные личности, увешанные оружием, фантастические оборванцы с золотыми браслетами на грязных лапах».
