Джоан Виндж - Снежная королева
Джеруша не мешала ему рассказывать; она почти не слышала его слов. Мун.., дочь Лета!.. Та самая похищенная контрабандистами.., убитая злодеями.., гостья Нгенета.., клон Снежной королевы... Да, теперь она узнала это лицо! Холодная дрожь прошла по телу: что она здесь делает, эта Мун? Разве можно ей находиться здесь? Как могла она оказаться именно тем человеком, который спас Гундалину? Только не она... Девушка подошла и встала рядом с Гундалину, который покровительственно обнял ее за плечи. Неужели он не знает, что ей запрещено здесь находиться? Неужели он ее не помнит?
- Комиссар ПалаТион? - Мун улыбнулась с едва заметным волнением.
- Что вы здесь...
- Комиссар, это я виноват в том, что она здесь очутилась... - вмешался Гундалину, но тут в соседней комнате послышались громкие голоса, и Джеруша заметила, как лицо Гундалину сперва вспыхнуло, а потом побледнело от страха: он расслышал наконец, на каком языке говорят вошедшие. - Святые боги!.. Комиссар... Мун... - Он сдернул с девушки парку. - Мне необходимо одеться!
Мун помогла ему всунуть руки в рукава, словно сразу поняла причину его замешательства. Он слез со стола на пол и стоял, запахивая полы куртки, когда в кабинет вошли Первый секретарь и спикер, а за ними - человек десять гостей. Джеруша отдала вошедшим честь, и Гундалину тоже - с какой-то особой гордостью.
- Комиссар, - Сайрус вежливо поклонился ей, - когда мы узнали, что пропавший офицер полиции - наш земляк, то решили прийти сюда и поздравить его лично с благополучным возвращением. - Он смотрел то на Гундалину, то на Мун, то снова на Гундалину, словно никак не мог поверить, что уроженец Харему способен выглядеть таким больным.
- Инспектор БиЗед Гундалину, садху. - Гундалину снова отдал ему честь. Джеруша даже обрадовалась тому, что в течение последнего месяца все бессонные ночи проводила за изучением разговорного сандхи. Она по-прежнему, правда, слабо улавливала особые тонкости, связанные с расовыми и социальными различиями жителей Харему, однако здорово продвинулась в понимании их речи на слух. - Я технократ второго класса, садхану бхаи. И я.., я очень благодарен вам за внимание. Для меня ваше посещение - большая честь! Я так счастлив!..
- Гундалину-эшкрад, - лицо Сайруса смягчилось, - вы высоко несете честь своего класса и семьи! Вы еще столь юны, а уже инспектор полиции!
- Благодарю вас, садху. - Веснушки на лице Гундалину покраснели от волнения. Он попытался сдержать тяжкий приступ кашля, но не сумел; гости ждали с вежливым сочувствием.
- Он всегда был моим лучшим офицером. Мне его ужасно не хватало. - Джеруше было приятно удивление, написанное на лице Гундалину, ибо она сказала это на его родном сандхи. Мун молча стояла среди них с какой-то затаенной улыбкой на лице. Джеруша в первый раз обратила внимание на ее тунику. Синяя туника красиво оттеняла ее белую кожу и светлые серебристые волосы. То был традиционный наряд кочевников Зимы; Джеруша однажды видела такой - в витрине антикварного магазина в Лабиринте, выставленный там как весьма редкий экземпляр. Кто же ты, девочка!
И тут она увидела, что Сайрус здоровается с Гундалину и Мун, подняв ладонь вверх, что по традиции Харему было равносильно рукопожатию. Мун, услышав его имя, как-то странно напряглась. Гундалину сделал шаг вперед и тоже поднял ладонь. Секундное замешательство, и руки их соприкоснулись. Джеруша заметила, что ладонь Гундалину раскрывается не полностью: пальцы были скрючены и торчали, как когти. Она заметила и, бело-розовые шрамы у него на запястье... О боги, БиЗед?..
Сайрус представил им своих спутников. Лицо Гундалину словно окаменело, когда надушенный спикер отказался коснуться его руки. Неужели боится заразиться? Джеруша нахмурилась. Она прекрасно понимала, откуда эти шрамы, и знала, что уроженцы Харему поймут это еще быстрее.
- Вам.., должно быть, пришлось немало страдать в этом диком краю, в плену у дикарей, инспектор Гундалину? - Слова Сайруса служили как бы трамплином для ожидаемых от Гундалину разъяснений.
- Да.., секретарь Сайрус, - деревянным голосом ответил Гундалину. - Я действительно попал в плен, и эти бандиты.., обращались со мной очень плохо... - Он потупился, страдая от устремленных на него упорных взглядов посетителей, и стиснул руки. - Если бы не эта девушка, я бы никогда не вернулся назад. Она спасла мне жизнь. - Он взял Мун за локоть и подтолкнул вперед. - Это Мун, Покорительница Зари, дочь Лета. - Взглядом он словно пытался объяснить Мун, какая это честь для нее - быть представленной столь высоким гостям. Мун улыбнулась ему и снова уставилась на Сайруса.
- Аборигенка? - слишком громко сказал полупьяный спикер. - Невежественная юная варварка спасает инспектора полиции, молодого технократа с Харему? Это вовсе не так забавно, Гундалину-эшкрад!
- Я и не пытался никого развеселить, - Гундалину поднял голову, тихий голос его звучал холодно. Джеруша попыталась предостеречь его взглядом, но он в ее сторону не смотрел. - Мун - вовсе не невежественная варварка. Она самая мудрая, самая благородная из всех здесь присутствующих! Она - сивилла! Гуидалину осторожно отогнул воротник ее туники, и она гордо вскинула голову: стала видна, полузажившая рана, видимо, нанесенная ножом, и татуировка в форме трилистника. Джеруша поморщилась. Боги, вот ты сам ее и выдал!
Застигнутые врасплох, высокопоставленные гости не сумели скрыть своего замешательства. Впрочем, спикер был настолько пьян, что оказался не способен не только уважительно, но и просто вежливо вести себя.
- Да разве это имеет значение на такой отсталой планете!.. Нарядите ее в красивое платье, назовите госпожой - все равно технократку вы из нее не сделаете! Сивилла - на этой планете!.. - спикер поперхнулся: кто-то сзади заставил его замолчать, шепнув ему прямо в ухо явно что-то не слишком приятное.
Джеруша не сводила с девушки глаз; она видела, как порозовели ее щеки видимо, она понимала каждое слово. Она вдруг отодвинулась от Гундалину и, запинаясь, проговорила на сандхи:
- Я всего лишь сосуд, содержащий знания. Для знаний не важно, сколь бедна содержащая их чаша. Ведь мудрой меня делает мудрость тех, кто пьет из моей чаши. Глупцам же предсказатели кажутся глупцами и безумцами везде, где бы эти глупцы с ними ни встретились! - Джеруша вздрогнула: в голосе Мун слышалась откровенная насмешка.
Инопланетяне оживились; они были искренне поражены.
- Мы вовсе не хотели вас обидеть, - быстро сказал Сайрус, пытаясь восстановить мир. - На вашей планете вы считаетесь святой, а потому заслуживате того же уважения и от нас. - Легкая виноватая улыбка промелькнула у него на губах. - Но где она выучила сандхи, комиссар?
- Это я ее научил, - сказал Гундалину, прежде чем Джеруша сумела подыскать нужный ответ, и обнял Мун за плечи, снова притянув ее к себе и словно пытаясь заслонить собой. - И при всем моем уважении в высокочтимому спикеру я вынужден заявить, что если бы Мун согласилась стать Гундалину-эшкрад, если бы она согласилась стать мне женою, то оказала бы честь всей моей семье!
