Кира Артамова - Король Мертвой Страны
– Так значит не к чему и возвращаться, – подытожил он, – Ты мне нравишься и поэтому останешься со мной, – прямо сказал воин и «улыбнулся».
Женщина не отреагировала на его признание – лишь села на прежнее место.
– Тагила, мужчина красив не лицом, – сел напротив нее воин и ухмыльнулся, сам не делая на этот разговор никаких ставок. Он заставил шипы на своем лезвие вновь лечь в гарду.
– Мужчина красив поступками, – согласно кивнула всадница, не поднимая глаз – она поняла, что теперь он, погасив ее вспышки непокорства, будет пытаться понравиться ей.
– Мужчина красив своей силой, – возразил ей воин.
– Можно быть сильным, но не иметь ни одной женщины, – все так же спокойно возразила Тагила – хоть и выражая видимое покорство, она не могла изменить себе…
– Я всегда имею то, что хочу, Тагила, – в упор глядя на нее, напирал воин, – Встань! – повелительно рыкнул он на нее.
Пленница встала, отводя глаза – все внутри нее было натянуто, словно струна, но внешне она старалась оставаться спокойной. Нартанг тоже поднялся оказавшись чуть ли не на полторы головы выше. Он убрал оружие за пояс.
– Смотри на меня! – приказал он ей.
Тагила повиновалась.
– Я могу взять тебя прямо здесь. Сейчас, – буравя ее своим взглядом, все также агрессивно прорычал воин.
– Мало чести использовать свою силу в неправедном деле, – немного дрогнувшим голосом ответила всадница.
– А может тебе понравится? – не отступал он, хотя сам и не собирался осуществить произнесенного.
– Я не люблю мужчин, которые пытаются меня принудить к чему-то…
– Пытаются? Я не пытаюсь – я принуждаю, – усмехнулся воин, – Ладно, отдыхай. Мне пора, – махнул он рукой – ему надоел этот никчемный диалог. Первая злость прошла и он испытал некую неловкость за свой срыв.
Быстро одевшись, Нартанг затянул ремни перевязи и уже собирался выходить наружу.
– Гаур, твой кинжал, – напомнила ему всадница, указывая кивком на засевшее в дереве оружие.
– Меня зовут Нартанг, – обернулся на нее воин, шагнул, встав вплотную и одаривая пламенным взглядом, одновременно вытаскивая свое оружие, – Вернусь вечером. Надо чего?
– Воды, – попросила пленница, – И гребень для волос, – добавила она смущенно.
– К тебе придет женщина… – задумавшись ненадолго, произнес воин, – Скажешь ей, что тебе еще нужно. Но не смей вновь пытаться сбежать – я больше не стану тебя щадить,- закончил он и вышел, отыскивая взглядом мать одного из кеменхифцев, оставшуюся без мужа и приставшую к войску, выступающую теперь в роли кухарки и прачки чуть ли не для всего войска.
Наконец, он приметил высокую дородную женщину с выражением вечной скорби на лице.
– Дара, – позвал ее воин.
– Да, Нартанг? – улыбнулась та, вытирая руки о подол и подходя к высокому страшному воину так, словно он был обычным молодым солдатом – таким же, как и ее сын.
– Дара, у меня в палатке сидит на цепи пленница. Тагила. Она хистанка. Сходи к ней. Может, ей что-то нужно. Вам женщинам много чего нужно, – как-то сварливо буркнул он, – Но смотри, чтобы она не сбежала, взяв то, что ты ей принесешь по просьбе, – предупредил воин.
– Хорошо, сы;ночка, сейчас схожу, – кивнула женщина, – Я тебя поняла. Сделаю.
Вернувшись вечером в свою палатку, Нартанг застал Тагилу спящей. Женщина выглядела намного лучше, чем утром: волосы были расчесаны и убраны на затылке в какую-то сложную фигуру, закрепленные нехитрыми заколками; разорванная воином одежда – аккуратно зашита; запачканное грязью и кровью лицо – тщательно отмыто.
Правда, синяки и ссадины никуда не делись, но все равно теперь всадница выглядела вновь достойно и гордо даже спящая.
– Тагила, спишь? – рыкнул с порога воин.
– А!? – встрепенулась женщина, вырванная из сна его низким голосом, – Что? – уже более осмысленным взглядом посмотрела она на вошедшего.
– Приходила Дара, – отметил Нартанг, кивнув на гребень и нитки с иголкой, оставленные пленнице.
– Да, – как-то неловко улыбнувшись, кивнула всадница – она и ненавидела и отмечала благородные жесты воина, – Благодарю.
– Не за что, – буркнул Нартанг, расстегивая ремни доспехов.
– Нартанг, прошу тебя, отпусти меня! – смотря на воина снизу вверх, попросила Тагила, не вставая со своего места и не решаясь подойти к своему пленителю, – На что я тебе? Дара сказала мне, что ты не такой злой и страшный, каким представляешься людям…
– Хватит! – зло оборвал ее воин, – Замолчи!
– Я же знаю, что ты справедливый человек! – решила не отступать всадница, – Ты наказал меня за дерзость, что я посмела когда-то смеяться над тобой и выступила против войска теперь…
– Я сказал молчать! – уже совсем страшно взревел король Данерата, делая шаг и наклоняясь к отшатнувшейся пленнице.
Тагила благоразумно замолчала, глядя на него расширившимися от страха глазами, в которых невольно выступили слезы бессилия и отчаянья.
– И перестань меня донимать, – уже более спокойно добавил воин, присаживаясь на лежак, – Не надоело на полу спать? – осведомился он, стянув с себя сапоги и штаны.
– Нет, – поспешно мотнула головой Тагила.
– Ну и ладно, – Нартанг натянул одеяло и блаженно прикрыл глаз, наслаждаясь покоем.
– Нартанг, – спустя некоторое время, вновь позвала всадница.
– Ты опять?! – угрожающе рыкнул воин.
– Пожалуйста… – робко продолжала пленница.
– Чего? – недовольно буркнул воин, поворачиваясь к ней и глядя полусонным глазом.
– Я не могу больше сидеть здесь на цепи, – мученически произнесла Тагила, глядя на него умоляющим взглядом.
– Хьярг! – ругнулся он, – Ты будешь меня слушать или нет, женщина?! Хочешь порки?
– Умоляю тебя, послушай… – решилась не сдаваться всадница.
– Ты надоела мне! – рыкнул Нартанг, мгновенно срываясь с кровати и хватая женщину за ворот одежды, прижимаясь лбом к ее лбу и вперивая свой уничтожающе злой глаз в ее лицо, – Ты что глухая?! Любишь боль?!
– Нет! Прошу тебя не надо! – невольно отвернулась она, оберегая лицо от новых побоев.
– Тогда молчи и дай мне спать, – выпустил ее Нартанг, сам не понимая что с ним творится – он уже и сожалел о том, что взял эту женщину себе, но и не мог просто так отпустить ее теперь. Воин сел обратно на лежак и посмотрел на нее исподлобья.
Тагила медленно повернулась к нему, но говорить вновь под его тяжелым взглядом уже не решилась – вся ее отвага предводительницы и смелость воительницы таяли перед непостижимой силой этого человека.
– Спи, – коротко приказал ей воин и пленница вынуждена была прилечь на свою подстилку из его плаща, чтобы не злить сурового пленителя еще больше.
Нартанг встал, быстро загасил лампу и лег обратно.
