Иван Цацулин - Атомная крепость (Книга 2)
- А конкретно? Какое я мог бы найти себе применение? - с интересом осведомился Прокудин. В темноте он не видел лица собеседника, но почувствовал, как тот самодовольно ухмыльнулся: главное - Прокудин в принципе согласен принять назначение, которое ему хотят подсунуть.
Так, стало быть, они хотят попытаться использовать его, Прокудина, пока вслепую, боятся все-таки начать вербовку! Откладывают ее на более позднее время, надеясь, что такой случай им все-таки представится.
Прокудин хмуро сказал:
- Я бы с удовольствием... Действительно - что может быть увлекательнее? Но ведь эта область пока что сугубо секретная, а я... - Он замялся.
- Штрафной? - Рушников добродушно рассмеялся. - Я об этом подумал в первую очередь. Вам нужны солидные рекомендации, характеристики, не так ли? Без них дело не пойдет, это уж точно. Пришлось мне повидать кое-кого из моих друзей с солидным положением, они согласились помочь и рекомендации вам дали. Вот они - берите, да берите, не стесняйтесь, я уверен - вы нас не подведете. - Он вложил в руку гостя сверток бумаг. - Ознакомьтесь с ними, и давайте договоримся - ничему не удивляйтесь.
- Постараюсь, - заверил Прокудин. Рушников продолжал:
- Тут вы найдете и рекомендацию, которую только вчера написал ваш бывший начальник Рахитов.
- Рахитов? - вырвалось у Прокудина.
- Да... Совесть в нем заговорила, - усмехнулся невидимый в темноте дачного садика Рушников. - Вчера мы с ним встретились у Желтовского, перекинулись в картишки, выпили малость... Вы, Василий Михайлович, не привередничайте - помните пословицу: "С паршивой овцы хоть шерсти клок". А для вас рекомендация Рахитова имеет принципиальное значение, поняли наконец?
- Шерсти клок... - неуверенно пробормотал Прокудин, пряча полученные от хозяина документы в карман.
- Вот именно, - подтвердил Рушников. - Ну, до свидания, и ни пуха вам, ни пера.
- Идите к черту! - почти крикнул Прокудин и с неосторожной поспешностью направился к выходу. - За документы эти спасибо.
- Ладно, сочтемся, - "пенсионер" возился с замком: на ночь дача основательно запиралась, хозяин боялся воров.
Прокудин со всех ног бросился к станции - он хотел поспеть на ближайшую электричку, однако не прошел и десятка шагов, как в свете затаившейся в густой зелени электрической лампочки заметил почти бегущего навстречу человека: блеснули рыжая борода, очки в золотой оправе. Прокудин отскочил в сторону и затих, сомнений не было - мимо него быстро прошел инженер Егоров, тот самый, с которым он недавно столкнулся у Рахитова. Что ему нужно здесь, в Кратове? Прокудин осторожно двинулся за ним. Идти пришлось недалеко, Егоров остановился у калитки дачи Рушникова и позвонил. Хозяин появился мгновенно, - по-видимому, он еле успел управиться с замками и был где-то совсем рядом. Они разговаривали тут же, у калитки, вполголоса, но каждое их слово отчетливо было слышно Прокудину, притаившемуся за соседним кустом акации.
- Вы? - в голосе Рушникова послышалось беспокойство. - Что случилось?
- Видели Прокудина?
- Да, видел.
- Когда?
- Недавно. Я говорил с ним. Прокудин согласен.
- Вручили ему рекомендации?
- Да. Он не хотел брать похвальный лист от Рахитова, но я уговорил.
- Что вы сказали Прокудину в связи с этим документом? - с неожиданной яростью спросил Егоров.
- Встретились вчера у Желтовского... - начал Рушников.
Егоров бешено выругался.
- Все пропало! - задыхаясь, произнес он.
- Почему? - недоверчиво осведомился Рушников.
- Потому что он провел вас как мальчишку! Прокудин был у Рахитова, видел, в каком тот беспомощном состоянии, и знает, что Рахитов вчера не мог встретиться о вами у Желтовского. И все-таки он сделал вид, что поверил вам. Прокудин перехитрил вас, - очевидно, его подослали чекисты. Вы провалились, Джим...
- Его надо уничтожить, сегодня же, - деловито сказал "пенсионер". - Он ушел от меня четверть часа назад, не больше, и теперь шатается где-нибудь на станции, ждет электричку. Идемте скорее.
Они прошмыгнули мимо куста акации, за которым стоял Василий Михайлович. Прокудин прислушался к замирающему вдали топоту - они не шли, а бежали.
На станции Годдарт и его агент Прокудина не обнаружили.
- Вам не следует возвращаться домой, - сказал Годдарт. - Каждую минуту вас могут арестовать.
- Знаю, - угрюмо согласился Рушников. - Я этого давно ждал, рано или поздно такое могло случиться, всего не предусмотришь. Уйду через час, думаю - успею. Где меня искать, вы знаете.
Они расстались. Инвалида Великой Отечественной войны Семена Рушникова больше не существовало. С этой минуты он навсегда ушел из семьи, которая довольно долго служила ему прикрытием. Этой же ночью он перебрался туда, где его знали совсем под другой фамилией, - на дачу, в которой тайком обитал его подручный Симка Андрюхин.
А наутро не вышел на работу в редакцию журнала "Космос" инженер Егоров: Годдарт понял, что провал Джима - одновременно и его собственный: ведь Прокудин видел его у Рахитова. Жаль, что не довелось загодя отделаться от этого типа, но, как сказал Джим: "всего не предусмотришь", убийство Рахитова могло навести на его, Годдарта, след работников милиции, прокуратуры, а этого он допустить не мог. Но теперь необходимо выйти из игры, и немедленно, сейчас надо было думать не об операции "Шедоу" и долларах за ее успешное проведение, а о том, как спасти собственную шкуру. В ту же ночь Годдарт исчез.
В коридоре скорого поезда, следовавшего на юг, толпились пассажиры. К окну приник солидной внешности, гладко выбритый гражданин, он громко восхищался пейзажем.
- В Москве за делами даже на рыбалку выбраться некогда, - сокрушался бритый. Это был Годдарт.
Соседи, два молодых парня, согласно поддакивали. Неожиданно Годдарт почувствовал, как его крепко схватили за руки, дверь в купе позади него на мгновенье открылась и сейчас же снова захлопнулась - уже за ним. Не выпуская его рук, Годдарта силой усадили на диван. В купе находился еще один человек, показавшийся разведчику знакомым. Годдарт вспомнил: он видел этого рослого мужчину на платформе в Кратово в тот вечер, после ухода "пенсионера Рушникова". Это был майор Русаков.
- Поспешили избавиться от бороды и очков, зря старались, - сказал Русаков. - Такая роскошная была борода!
Годдарта тщательно обыскали.
- Придется вам возвратиться в Москву, - заметил майор.
Годдарт растерянно молчал.
Глава шестая
В ходе борьбы против операции "Шедоу" Грину нанесена серия ударов: скандальный провал Шварца, неудача с попыткой использовать Прокудина, разоблачены Рахитов и Рушников, схвачен человек, выдававший себя за инженера Егорова... Арестовывать Рахитова сочли нецелесообразным - он сам себя приговорил, так сказать, к высшей мере наказания, - врачи предупредили, что если есть необходимость с ним разговаривать, то следует поспешить: ему грозит полный паралич.
