Руслан Шабельник - Рип Винклер
— И все пять совершенно случайно летят нашим курсом, — съязвил Эйсай.
— Их можно идентифицировать?
— Сейчас попробую увеличить изображение. — Эйсай пощелкал кнопками, и одна из точек приблизилась. Постепенно начали вырастать ее контуры.
— Имперский военный крейсер, — узнал Биордер.
— Да, точно такой же, как наш.
То, что это погоня, отпали всякие сомнения.
— Против пяти крейсеров у нас нет никаких шансов, — это был Ябу.
— Да что ты говоришь, — огрызнулся Эйсай. Рип наклонился над пультом.
— Примерно через сколько они нас нагонят? Эйсай опять заработал на клавишах.
— Полчаса плюс минус пять минут.
— А мы можем двигаться быстрее?
— Не имеет смысла. Корабль на их радарах, они уже засекли ето, в любом случае нам не уйти.
В рубке повисло напряженное молчание.
— Неужели это все, конец, — прошептала Марико, — столько усилий, трудов, и все напрасно; причем сейчас, когда отец уже с нами.
— Мы ничего не сможем сделать, но мы будем драться. Им дорого обойдутся наши жизни. Пойду подготовлю людей. — Биордер вышел из рубки.
После ухода командира все вновь замолчали.
— Вам не следовало лететь за мнойо — нарушил тишину старик.
— Ну что ты такое говоришь, папа. — Марико прильнула к отцу.
— В этом я виноват, — подал голос Рип, — мне хотелось обелить себя, так что если на то пошло, я втянул всех в эту авантюру, не говоря уже о том, что выкрал вас, ваше величество.
— Не казни себя, сынок, — слабо улыбнулся отец Марико, — не будь тебя, дело поручили бы другому. А так, я даже рад встретить такого человека.
— Правда, — не поверил своим ушам Рип, — вы прощаете меня?
— Я тебя уже давно простил, и когда ты вшомнишь наш полет на Адонис, то поймешь это. В рубку вернулся Биордер.
— Все люди на своих местах и заняли боевые посты. Мы готовы принять сражение.
К этому времени вражеские корабли заметно приблизились. Они начали строиться в боевой порядок, наподобие пятиугольника, стараясь взять их крейсер в клещи. Одновременно вести оборону по пяти направлениям звездолет был не в состоянии.
— Останови корабль, — повернулся к Эйсаю командир, — это место ничем не хуже остальных, зато мы успеем развернуться.
Эйсай послушно выполнил маневр. Рип занял кресло второго пилота, его помощь вскоре очень потребуется, а Биордер поднялся на капитанский мостик.
— Удачи, — пожелал со своего места император.
— Да, она нам понадобится.
— Эх, — прошептал Рип, — знать бы, на каком из них летит советник, забрал бы с собой в пекло этого гада. Вражеские корабли уже почти приблизились.
— Всем приготовиться, — подал команду Биордер, — как только они подойдут на расстояние выстрела, открываем огонь.
— Пять, четыре, три, два, один, — начал отсчет Эйсай. Слова юноши резали тишину, и не успел он сказать ноль, как В рубке громко раздался усиленный динамиками такой знакомый голос.
— Не торопитесь умирать. — Все вздрогнули от неожиданности.
Голос принадлежал генералу Гордону.
— Что тебе нужно? — подбежал к рации Рип.
— Ну, ну, мальчик мой, не стоит так разговаривать со старшими. У нас численное преимущество, и вопрос вашей гибели — дело лишь нескольких минут, и вы, и я это прекрасно понимаем. К тому же на вашем борту — несравненная принцесса и ее не совсем здоровый отец, являющиеся по совместительству последними отпрысками императорского рода.
— Больше дела — меньше слов, — прорычал Биордер, — чего ты хочешь?
— К чему такой тон, я пришел, можно сказать, с миром. Я предлагаю вам сделку.
— Какую сделку, опять какую-нибудь гадость?
— Вы слишком предвзято относитесь ко мне, в глубине души — я моралист и либерал, однако воспитание… — Гордон явно наслаждался своим положением.
— Короче, советник.
— А, это ты, Рип, — обрадовался военный, — а я все ждал, когда же ты вновь подашь голос, потому что мое предложение касается непосредственно твоей персоны.
— Ну.
— Не так быстро, терпение, мой друг, и еще раз терпение. Разве не этому учили в Бастилии?.. Я предлагаю тебе, Винклер, добровольно сдаться и перейти на мой корабль. В этом случае я обещаю твоим друзьям жизнь и беспрепятственный уход в любом направлении…
Рип опешил от услышанного.
— …как благородный человек, думаю, ты согласишься. Причем есть одно важное условие: товар должен быть непременно живой.
— С чего бы такая трогательная забота о моем здоровье?
— Уж поверь мне, на то есть свои причину. Или, может, я к старости становлюсь слишком сентиментальным.
— Скорее маразматичньгм, — прошептал Эйсай.
— Я все слышу, — предупредил генерал, — ну так как? Мое терпение небеспредельно.
— Какие гарантии, что ты выполнишь свои условия?
— Мне нужен ты, и только ты. На остальных, в том числе и на старика императора, мне наплевать.
— Я тебе не верю.
В душе Рипа сейчас шла борьба. Он был готов в любую минуту отдать жизнь за друзей, однако вместе с тем понимал: единственной причиной, по которой Гордон до сих пор не открыл огонь, было его присутствие на корабле. Стоит покинуть звездолет, и генералу уже ничто не помешает разнести его вместе с пассажирами на атомьг.
Голова напряженно работала в поисках выхода, пока…
Рип окинул взглядом рубку. Друзья все слышали и теперь ждали ответа. Он знал, они думали примерно так же, но в душе у каждого теплилась надежда…
— Я тебе не верю, — повторил Рип. — но я согласен…
— Нет! — закричала принцесса, кинувшись к юноше на шею. Не обращая внимания на присутствующих, она покрыла лицо Винклера поцелуями. В глазах девушки стояли слезы. — Я не переживу, если снова потеряю тебя. Не ходи, они все равно убьют нас.
Объятия и слова девушки были несказанно приятны Рипу.
— Я люблю тебя, Марико, — прошептал он. — и всегда любил. Даже когда память ушла, все равно я чувствовал, хотя не понимал, что люблю тебя, но так надо.
Какая трогательная сиена, — заметил Гордон, — жаль, я не увижу ее.
— Генерал, — повернулся Рим, — я сдамся, но при одном условии.
— Каком же?
— На шлюпке я вылечу в сторону твоих кораблей. На полпути между вами и нами шлюпка остановится, после чего мои друзья улетят, и не дай бог, преследовать или выстрелить по ним. Как только ты это сделаешь, я открою внешние люки и умру. Это будет быстрая смерть, я же тебе нужен живой. Через… — Рип обратился к Эйсаю: — Сколько потребуется времени, чтобы уйти от них?
Юноша прикинул в уме:
— Я думаю, часов пять, не меньше…
— …Через восемь часов, если все будет хорошо, вы подбираете шлюпку, и я полностью в вашем распоряжении.
