Эдгар Берроуз - Принцесса Марса. Боги Марса. Владыка Марса (сборник)
По мере продвижения вперед русло становилось все у́же, а течение быстрее, – вообще-то, оно было настолько сильным, что я с большим трудом заставлял свое суденышко двигаться вверх, одолевая едва ли сотню ярдов в час. И вдруг за очередным поворотом передо мной вырос ряд порогов, через которые вода, пенясь, летела с ревом.
У меня упало сердце. Скорлупа плода сорапуса оказалась ложным знаком, в конце концов моя интуиция меня не подвела – нужно было поворачивать в левый рукав.
Будь я женщиной, я бы разрыдался. Справа от меня глубоко под скальным выступом виднелась большая заводь, в которой медленно кружил водоворот, – и я, чтобы дать отдых измученным мышцам перед обратной дорогой, направил туда мою лодку.
Я почти лишился сил от разочарования. Ведь все это значило, что я терял еще половину дня на возвращение, а потом мне предстояло углубиться в единственный проход, оставшийся неисследованным. Что за дьявольская судьба заставила меня выбрать из трех возможных путей два неверных?
Суденышко лениво кружилось в водовороте по краю заводи и уже дважды касалось каменного берега реки в темной глубине под выступом. Потом лодка ударилась и в третий раз, так же легко, как и прежде, но при этом раздался совершенно другой звук – древесина задела древесину.
Я тотчас же сосредоточился, потому что в подземной реке не могло быть дерева, кроме того, что доставили сюда люди. И почти одновременно с тем, как я услышал этот звук, моя рука скользнула по борту лодки, а еще секунду спустя мои пальцы вцепились в планшир другого судна.
Словно окаменев, я сидел в настороженном молчании и, напрягая глаза, всматривался в непроницаемую тьму, стараясь понять, есть ли кто в той лодке.
Ведь было вполне возможно, что там находились люди, которые еще не обнаружили моего присутствия, – их лодка легонько царапала одним бортом камни, и едва заметное прикосновение моего суденышка могло остаться незамеченным.
Изо всех сил вглядываясь в темноту, я все же не мог ничего разобрать и потому стал так же пристально прислушиваться, опасаясь уловить чье-то дыхание, но, кроме шума водоворота, скрежета лодки о камни и плеска воды под ней, ничего не услыхал. И, как обычно, сразу же принял решение.
На дне моего судна лежала свернутая веревка. Я очень осторожно поднял ее и, привязав один ее конец к бронзовому кольцу на носу, перешагнул на чужую лодку. Одной рукой я держался за веревку, второй сжимал мой острый длинный меч.
Наверное, я замер на целую минуту, очутившись на незнакомом судне. Оно слегка покачнулось под моим весом, и удар борта о борт наверняка насторожил бы людей, если бы они там были.
Но я ничего не услышал и через мгновение уже ощупывал лодку от носа до кормы, убеждаясь, что в ней действительно никого нет.
Затем, проведя ладонями по поверхности скалы, возле которой была пришвартована лодка, я нашел узкий выступ. Должно быть, именно здесь высадились те, кто причалил сюда раньше. А это мог быть только Турид со своим отрядом, в чем убедили меня размеры найденного судна.
Велев Вуле следовать за мной, я шагнул на выступ. Огромный свирепый зверь, гибкий, как кошка, полз позади.
Когда пес перебирался через лодку, в которой плыли Турид и ферны, он издал короткий низкий рык, а когда очутился рядом со мной, я положил ладонь на его шею и почувствовал, что его жесткая грива встала дыбом от ярости. Думаю, он телепатически уловил недавнее присутствие какого-то врага; я ведь не потрудился мысленно разъяснить ему, за кем мы гонимся и с какой целью.
Эту оплошность я поспешил исправить и тем же способом, каким зеленые марсиане общались со своими животными, дал ему знать – частично с помощью странной марсианской телепатии, частично просто словами, – что мы должны последовать за теми, кто приплыл на чужой лодке.
Вула негромко замурлыкал, словно кошка, выражая понимание, и я, велев ему идти следом, повернул направо по выступу, но не успел сделать и шага, как могучие клыки потянули меня за ремни перевязи.
Я обернулся, чтобы выяснить причину его поступка, но он продолжал упорно тащить меня в противоположную сторону и не отставал, пока я не согласился пойти за ним.
Я не знал ни единого случая, когда Вула ошибался, взяв след, так что теперь уверенно, хотя и очень осторожно, шагал за зверем. В кромешной тьме мы двигались по узкому выступу вдоль бурлящих порогов.
Час за часом мы шли по берегу темной мрачной реки, все дальше и дальше в недра Марса. Судя по направлению и расстоянию, мы должны были находиться под долиной Дор, а может быть, и под морем Омин… а значит, приближались к храму Солнца.
Как только в моем уме блеснула эта догадка, Вула внезапно остановился перед узким арочным проходом в стене утеса, справа от выступа. Зверь быстро попятился и обернулся ко мне.
Никакие слова не сказали бы мне более ясно о том, что вблизи – некая опасность, и потому я молча протиснулся мимо Вулы, чтобы заглянуть в проем.
Я увидел огромное помещение, которое, судя по всему, некогда было караульным: в нем находились оружейные стойки, невысокие топчаны для сна. Сейчас здесь сидели двое фернов из числа тех, что сопровождали Турида и Матаи Шанга.
Они что-то жарко обсуждали, и по их тону было понятно: им и в голову не могло прийти, будто их кто-то слышит.
– Да говорю же тебе, – воскликнул один, – не доверяю я этому черному! Незачем было оставлять нас здесь в сторожах! Скажи на милость, от кого мы охраняем эту давно забытую подземную дорогу? Это же просто уловка, чтобы нас стало меньше! Черный датор под каким-либо предлогом заставит Матаи Шанга избавиться и от других фернов, а потом просто нападет на нас со своими приспешниками и всех перережет!
– Да я-то тебе верю, Лакор, – откликнулся второй. – Ничего не может быть между фернами и перворожденными, кроме вечной ненависти! А как тебе эти его глупости насчет света? «Пусть свет горит с силой в три радийные единицы пятьдесят талов, а один ксат пусть светит с силой в один радий, а потом двадцать пять талов с силой в девять единиц»! Он именно так сказал, и подумать только, что старый мудрый Матаи Шанг стал вообще слушать такую ерунду!
– Да уж, действительно глупо, – согласился Лакор. – И ничего это не значит, кроме быстрой смерти для нас всех. Датору ведь нужно было что-то ответить, когда Матаи Шанг прямо его спросил, что они будут делать, когда доберутся до храма Солнца, вот черный и брякнул что попало… могу поклясться диадемой геккадора, что он и повторить этого не смог бы.
– А давай не будем больше тут сидеть, Лакор, – предложил второй ферн. – Как знать, может, мы еще успеем спасти Матаи Шанга и сами расправимся с черным датором. Что скажешь?
