Ночь без звезд - Гамильтон Питер Ф.

— Она знает. Это элитарии рассказали нам, где атомные бомбы.

— Ух ты! А вы же главный по безопасности на Бьенвенидо. Наверное, обидно.

Стонел улыбнулся приклеенной улыбкой.

— Я уже говорил вам, если они нас одолеют, то вы тоже проиграете.

— О, не беспокойтесь, дружище, я отлично осознаю свое положение.

Стонела проводили в маленький кабинет Адольфуса, который находился в бункере под дворцом — даже глубже, чем крипта с червоточиной. Может, из-за нехватки солнечного света или из-за того, что пришлось в течение многих дней дышать очищенным воздухом, дующим сквозь решетки, но Стонелу показалось, будто болезненное состояние премьер-министра лишь усилилось. Кожа побледнела еще больше с того дня, когда объявили красный код, и, несмотря на стабильную температуру, лоб его блестел от пота. Лицо неожиданно постарело, морщины стали глубже. «Скорее всего, из-за страха», — решил Стонел.

Игнорируя практичные бетонные стены, Адольфус сделал все, чтобы мебель соответствовала его статусу. Один лишь письменный стол занимал чуть ли не четверть всего пространства кабинета. Семь телефонов выстроились на нем в ряд, один — красный. Три телетайпа постоянно стучали и жужжали в углу.

Адольфус махнул рукой, приглашая Стонела сесть.

— Что случилось в порту Чана? — спросил он.

Стонел очень аккуратно, но коротко описал события, осознавая, что премьер-министр ищет любой повод, лишь бы эвакуироваться на Бьярн.

— Рекомендую отправить все имеющиеся в наличии GV-15 сил ПВО постоянно, день и ночь, курсировать вдоль южной береговой линии, — закончил он. — Нам нужно знать, если корабли вернутся в Ламарн. Если мы заметим их, особенно «Жю», то нам, скорее всего, придется прибегнуть к ядерному варианту. У нас будет преимущество, если это случится в море, тогда мы сможем избежать жертв среди гражданского населения.

— Значит, мы наконец-то загнали Ангела-воительницу в угол? — спросил Адольфус. — И этого дрянного дипломата женского пола из Содружества?

— Логично будет предположить, что по крайней мере одна из них находится на борту «Готоры», да.

— Но почему? Что они собираются делать на Льюкертикаре?

— Должен признаться, на этот вопрос я не могу ответить.

— Задержите предательницу, Кориллу. Как следует допросите ее.

Стонел сложил пальцы домиком и сознательно молчал пару секунд, прежде чем ответить.

— Два момента. Я всерьез сомневаюсь, будто Корилла знает их секреты. Она обычный посредник, из элементарной предосторожности никто не станет сообщать кому-то вроде нее свои цели. Во-вторых, я не верю, что уничтожение Ангела-воительницы и Паулы на данный момент может послужить нашим интересам. Вне всяких сомнений, нам очень скоро придется столкнуться с паданским апокалипсисом. Бьярн и операция «Возврат» — лучшие решения, которые мы могли принять до сегодняшнего момента, но Паула предлагает нам возможность эвакуации на Аквеус. Не стоит относиться к ее варианту легкомысленно.

— А она согласится добровольно взять нас с собой?

— Очевидно, это должно быть главным пунктом наших переговоров. Но для ведения переговоров она нужна нам живой.

— Уракус! И вы понятия не имеете, почему она на этом корабле?

— Нет, сэр.

— А что насчет космического аппарата? Он знает?

— Говорит, что нет. И я ему верю.

— Я хочу поговорить с ним.

— Простите, сэр?

— Вы меня слышали. — Адольфус нервно постучал пальцами по столу. — Он знает Паулу лучше, чем кто бы то ни было, он сможет просветить нас. И, может, мы слишком поторопились, отвергая его предложение насчет прочих знаний. Мне нужно понять объем его сведений, чтобы принять окончательное и единственно верное решение.

Сначала крипту осмотрела охрана, так что приход премьер-министра не стал для Фаустины сюрпризом. Хотя Стонел видел: ее разбирает крайнее любопытство.

— Я благодарен вам за проделанную работу, — сказал Адольфус. — Но боюсь, сейчас вам придется выйти. Дела государственной важности, вы же понимаете.

Любопытство только еще больше разгорелось, но Фаустина лишь коротко кивнула.

— Разумеется, премьер-министр.

— Но прежде, чем вы уйдете, — добавил Адольфус, — пожалуйста, отключите все записывающие устройства.

Фаустина слегка покраснела и подошла к столу с электроприборами, среди которых находились и несколько магнитофонов. Она выключила их один за другим.

— Вы здесь в полном одиночестве, — сказала она.

Адольфус не отрывал взгляда от серо-белого цилиндра.

— Как с ним говорить?

Стонел подал ему радиомикрофон.

— Вы меня слышите?

— И очень хорошо, — ответил Джоуи.

По тону голоса Джоуи Стонелу показалось, что тот относится к Адольфусу с большей долей уважения, чем к нему.

— Я премьер-министр Бьенвенидо. Я бы хотел узнать, что такого важного на Льюкертикаре.

— Если честно, я не знаю.

— А предположить можете? Вы же знакомы с Паулой.

— Не стану спорить с этим утверждением, но уточню: я знаю ее скорее благодаря ее репутации. Следуя логике, могу предположить: если Паула отправилась на Льюкертикар в такое время, то там находится нечто чрезвычайно важное.

— До этого мы и сами додумались, спасибо. Меня интересуют ваши предположения.

— Я не могу ничего добавить.

— То есть не хотите?

— Нет. Просто не могу. Мои мысленные программы работают как… вычислительная машина, а не как биологический мозг, подобно вашему. Я в буквальном смысле не могу воспользоваться интуицией. Могу лишь опираться на факты и логику.

Адольфус обернулся к Стонелу.

— Это правда?

Стонел хотелось ответить: «Это логично», — но он сдержался.

— Весьма возможно, да.

— Тогда что нам, опираясь на логику, необходимо сделать? — спросил Адольфус.

— Просто можете спросить у нее, что она делает, — ответил Джоуи. — Если ее действия будут способствовать победе над паданцами, то вам стоит предложить ей помощь.

— Но мы точно не знаем, где она.

— У вас же есть корабли и самолеты. Найдите ее.

— Да, но наши самолеты не могут летать слишком далеко. А посылать корабли, чтобы найти два других в море Полас, — безнадежное предприятие.

— Ценю вашу точку зрения. Тогда я предлагаю запустить космический корабль «Свобода» на полярную орбиту. С низкой орбиты вы сможете разглядеть корабль при условии хорошей погоды. Астронавт также сможет установить прямое радиосообщение, хотя бы ненадолго.

— Такое возможно, — медленно протянул Адольфус.

Стонел удивился, увидев сомнения премьер-министра: обычно уверенности тому было не занимать.

— Было бы полезно узнать, что делает Ангел-воительница, — сказал Стонел, — и куда направляется. Она собиралась поговорить с нами, когда паданцы напали на завод по производству бомб.

— Все изменится, — сказал Адольфус, не нажимая большим пальцем на кнопку микрофона.

— Нам нужно подумать о некоторой степени изменений на данный момент, сэр. Если честно, что мы теряем?

Адольфус медленно кивнул, не отрывая взгляда от космического аппарата. Большой палец коснулся кнопки микрофона.

— Почему я должен доверять вам?

— У вас есть то, что мне нужно, — ответил Джоуи.

— М?

— Возможность выжить. Как постоянно напоминает мне ваш глава безопасности, если вы проиграете, то и я тоже.

— Я в любом случае проиграю.

— Не понимаю.

— Я болен, Джоуи Стейн. Очень болен. Я могу не дожить.

— Жаль, но вы премьер-министр. Мир ждет от вас единственно верного решения. Всю свою жизнь вы работали ради этого. Неужели вы не хотите, чтобы будущие поколения вспоминали вас как премьер-министра, победившего паданцев?

Адольфус подошел на шаг ближе к космическому аппарату, не отрывая глаз.

— Я хочу жить!

Потрясенный Стонел замер. Только теперь он понял, в чем дело.

— Сэр, мы не можем доверять…

— Нет! — огрызнулся Адольфус. — Не давайте мне никаких советов. Это не государственное дело. А личное! Аппарат, ты можешь исцелять людей? Можешь исцелить меня?