Владимир Михановский - Приключения на Аларди
– Рассеялась…
– Сила притяжения Аларди оказалась недостаточной, чтобы удержать её. И планета обнажилась…
– Как же вы дышите?
– Мы получаем сжиженный кислород из минералов. Это происходит автоматически…
Перед Киром на экране снова нескончаемой чередой поплыли вереницы диковинных сооружений. Теперь робот начинал понимать назначение некоторых из них…
Но в первую очередь Кира интересовала судьба взорванного звездолёта.
…На мерцающем фоне экрана возникла переходная камера штурманского отсека, через которую земные космонавты могли выходить наружу.
Алардианин вскрывает герметический люк.
Осторожно входит в камеру. Путь ему загромождают неподвижные тела роботов. (Кир понял, что это взрывная волна расстроила их координационные центры: у роботов старых выпусков Зелёного городка это иногда случалось). Алардианин осторожно трогает их щупальцами, переворачивает: ни малейших признаков жизни!..
Капитана Владимира, однако, не видно среди неподвижных роботов.
– Если бы корабль садился на нашу планету самостоятельно, то он шёл бы из-за отсутствия атмосферы с огромной скоростью, – счёл нужным просигналить алардианин, – и это могло бы привести Аларди к катастрофе.
Кир собрался было разъяснить собеседнику, что земляне отлично умеют тормозить свои корабли и в безвоздушном пространстве. Но робот не успел этого сделать. Внезапно в его «ушах» вспыхнули мощные радиосигналы, идущие извне. Именно вспыхнули – настолько неожиданны были они. Многие сигналы Киру были непонятны, но те, которые он сумел расшифровать, внушали тревогу:
«…Сектор восточный… Вновь неизвестный объект… По форме схож с предыдущим… Привести защиту в боевую готовность…».
Оставив Кира одного, алардианин вынырнул в иллюминатор.
Кир сделал попытку вызвать на экране изображение. Он возился у пульта, как вдруг мозг робота пронзила ужасная догадка: не связаны ли алардианские сигналы тревоги с «Каравеллой», которую сумели нащупать локаторы? В таком случае кораблю угрожает смертельная опасность…
Кир заметался по огромному помещению в поисках выхода. Но все иллюминаторы были закрыты наглухо. Наконец, подпрыгнув к одному, тому самому, в который выскочил алардианин, Кир остановился. Уцепившись двумя щупальцами, он рванул люк на себя, но тот не поддался, хотя приложенная сила была такова, что могла бы с корнем выдернуть молодой дубок. Тогда робот отошёл на полтора десятка метров и, взяв разгон, с силой ударился о преграду. От многотонного удара люк немного поддался. После четвёртой попытки люк раскололся и Кир вылетел наружу, сразу же намного удалившись от своей тюрьмы.
Возбуждённые алардиане торопились куда-то в одном направлении. Кир не вызывал у них особого интереса – возможно, потому, что он непрерывно испускал точно такие же сигналы, как и сами алардиане.
Локатор Кира вращался с бешеной скоростью, все приёмники – «органы чувств» робота – жадно ловили все, что происходило вокруг, и тут же мозг Кира пытался разобраться в окружающем.
* * *Амортизаторы мягко погрузились в оранжевую пыль. Звездолёт, качнувшись, замер в вертикальном положении. У капитана были все основания прийти в хорошее настроение: в сложных условиях он точно посадил корабль.
– Помоги мне, пожалуйста, надеть скафандр, – попросил штурман Петра Петровича.
– Может, погодишь немного, – заикнулся было капитан, тебе ведь нельзя ещё… зрение не восстановилось полностью, и любое волнение…
Вместо ответа Алексей Николаевич лишь глянул на капитана, но так, что тот сделал шаг назад и шутливо замахал руками:
– Ладно уж, ладно… Выходи наружу. Да не смотри на меня так.
Уже в переходной камере штурман проверил клапаны и сказал озабоченно:
– Ты не забыл вакуумные прокладки? Кир в последней радиограмме советует запастись ими.
– Кир советует… – повторил капитан. – Да, отличился твой любимец!..
На ощупь, неуверенно штурман двинулся к выходному люку. Окружающие предметы он видел как бы в тумане, да и то те, которые находились в непосредственной близости. То, что было чуть дальше, сливалось в однообразную серую массу. Но Алексей Николаевич держался бодро: ведь через несколько минут… нет, в это невозможно поверить!
Одной рукой поддерживая друга, второй держась за тусклый поручень, капитан ступил в податливую пыль.
В чёрном небе тускло светило темно-вишнёвое солнце. Невысокие барханы отбрасывали расплывчатые тени. Вдали вырисовывались пики, о которых людям хорошо было известно из радиограмм двух разведчиков, ждущих их сейчас где-то здесь, на поверхности Аларди.
Тело было лёгким, почти невесомым. Пётр и Алексей сделали несколько неуверенных шагов.
Внезапно из-за продолговатого холма навстречу им выскочили два шара. В лучах заходящего солнца они казались багровыми, как, впрочем, и все окружающее. Впереди мчался Кир, немного приотстав, семенил Энквен. Капитан Голубничий сразу узнал Кира.
Красные сумерки уже сгущались. Капитан поднёс к глазам бинокль и едва не вскрикнул. За Киром, стараясь не отстать от него, торопливо вышагивала человеческая фигура. Это был Владимир Сибиряков…
Поодаль огромным полукругом стояли алардиане, наблюдая, как пришельцы встречаются друг с другом.
Когда Кир приблизился, капитан шагнул в сторону. Двое людей на мгновение замерли в неподвижности.
– Отец!
– Володя!..
Оба возгласа прозвучали в шлемофонах почти одновременно.
Алардиане беспокойно задвигались. Возможно, они решили в первые минуты, что среди землян разгорелась ссора. Но старый алардианин, больше всех общавшийся со странными пришельцами, несколькими сигналами успокоил своих сородичей.
Капитан сразу узнал Владимира, хотя прошедшие годы наложили на него несмываемый отпечаток. Вместо юноши, почти мальчика, каким запомнил его Голубничий, с его порывистыми движениями и темно-каштановой прядью, постоянно спадающей на лоб, – перед Петром Петровичем стоял неправдоподобно исхудавший мужчина. Лицо его казалось тёмным, почти коричневым то ли от освещения, то ли оно действительно так загорело под воздействием ультрафиолетового облучения, которое отчасти проникало в штурманский отсек «Всплеска» – дом, в котором капитан Владимир Сибиряков жил безвыходно долгие годы. Запасы его были практически неограниченны, так как после взрыва корабля, к счастью, уцелел регенератор воздуха и пищи. Правда, Владимир не мог похвастаться разнообразием последней. Стол его состоял исключительно из хлореллы, которая выращивалась автоматом в специальном аквариуме. Автомат же прессовал её и приготавливал специальные брикеты, которые составляли одиночные завтраки, обеды и ужины Владимира.
