Владимир Михановский - Приключения на Аларди
Пленник с готовностью сорвался с места.
Выполнить необходимый манёвр было несложно – «Каравелла» не успела ещё набрать высокую скорость. Кир уверенно разворачивал корабль на нужный курс. Сколько раз делал он это и на учениях в Зелёном городке, и потом, во время рейса!..
Вскоре кровавый диск на экране стал набухать, одновременно надвигаясь на свободную поверхность: «Каравелла» начала приближаться к поверхности Аларди.
В этот момент корпус корабля неожиданно содрогнулся от глухого взрыва. Встревоженный Кир переместился к экрану внутренней связи и, не раздумывая, включил его на информаторий. Перед ним возникла внутренность отсека. В центре медленно оседало белесое облако взрыва. В углу информатория Кир заметил два небольших неподвижных комочка – все, что осталось от двух непрошенных пришельцев… Что произошло там, за толстыми стенами информатория? Об этом пока можно было только догадываться.
Мирно светило солнце. Мексиканские кактусы доверчиво тянули к нему свои колючие лапы. Рядом с ними привольно буйствовала богатая земная зелень. Синие марсианские лианы, свернувшиеся в кольца, тоже чувствовали себя здесь, кажется, как дома.
Похоже, ничего не изменилось здесь с того момента, как «Каравелла» стартовала с монтажного спутника – Луны, взяв курс на далёкую Проксиму Центавра. Но более внимательный взгляд мог бы заметить, что, например, японская вишня, несколько косточек которой посадили в землю оранжереи по старой традиции астронавтов, сейчас достигла зрелости и цвела неповторимым кипенно-белым цветом. И подобных примет, свидетельствующих о долгих протёкших годах, было немало…
По узкой тропинке двоим идти было непросто. Дорогу то и дело заступали узловатые корни, колючие ветви акации цеплялись за одежду. Но, увлечённые разговором, люди не замечали этого.
– Утром я закончил расчёт, – сказал высокий седеющий человек. – Сам! – подчеркнул он, улыбнувшись.
– Упрямство капитана – залог успеха, – процитировал кого-то второй, срывая на ходу травинку. – Не проще ли было всё-таки поручить это, скажем, Киру? Он за последние месяцы хорошо научился делать подобные вещи.
– Ничего, я люблю умственную гимнастику. И потом, просто захотелось испытать себя.
– Сколько же нам остаётся?
– Немного округляя – три года и восемь месяцев ракетного времени.
– Ракетного времени… – задумчиво повторил Владимир, отгибая дубовую ветку, заступившую дорогу. – А там, на Земле сколько пройдёт? Страшно подумать…
– Да, там пролетит не один десяток лет, и кто знает… не докончив, капитан Голубничий махнул рукой.
Два капитана подошли к небольшому озерцу и остановились, залюбовавшись его голубой безмятежной поверхностью, обрамлённой дремучим ивняком.
– Как отец? – спросил Голубничий, трогая носком золотистый песчаный гребень.
– Сегодня утром ему много лучше, – сказал Владимир.
– Ну, хлебнули мы тогда с этим гравитационным пульсатором, – покачал головой Пётр Петрович. – Подумайте, такое сооружение – и без всякой защиты, входи, кто хочет!
– Положим, все алардиане знали, что входить на территорию пульсатора опасно. Это только мы, пришельцы, не знали…
– И всё-таки… – Голубничий помолчал. Глубоко, у самого дна озера, шныряла плотва. – Опоздай тогда алардиане хотя бы минут на десять – и поле тяготения их пульсатора нас буквально раздавило бы.
– Интересно, зачем он алардианам, этот пульсатор? – проговорил Владимир.
– Это нам предстоит ещё выяснить, – ответил Голубничий. Возможно, это связано со стартами их космических кораблей.
– А мне кажется, они задумали с помощью пульсатора произвести любопытный физический эксперимент… – сказал Владимир.
– Может быть. Во всяком случае, наши гости помогут нам разрешить не одну загадку.
– Кстати, пойти их проведать, – спохватился Владимир.
На борту звездолёта «Каравелла» находилось шестеро алардиан, изъявивших согласие вместе с людьми лететь на Землю. Среди них был и алардианин, первым вступивший в контакт с Киром – разумным помощником пришельцев-землян.
Все гости находились в специальных вакуум-камерах, в условиях, максимально близких к алардианским. Однако в соответствии с точнейшими расчётами, произведёнными с помощью электронного мозга «Каравеллы», физические условия вакуум-камер медленно, но неуклонно менялись, приближаясь к условиям на поверхности Земли. Каждый день в камеры подавалась небольшая порция воздуха, а температура стенок повышалась на несколько тысячных долей градуса.
По мысли людей, к концу путешествия алардиане должны были вполне освоиться с земными условиями. Это необходимо было для того, чтобы до момента своего возвращения в систему Центавра алардиане могли свободно жить на поверхности Земли без всяких защитных приспособлений. По мнению землян, это было возможно.
Земля, Земля…
Она властно звала к себе своих отважных сынов, и мысли их были уже гам, на далёкой голубой песчинке, затерянной в леденящих просторах космоса…
