Кшиштоф Борунь - Токката
Но не это заставило его остановиться. Музыка. Тихая, но отчетливая. Он чувствовал, как тревожно забилось сердце. Он хорошо знал эту вещь. Это был тот фортепьянный концерт, токката которого преследовала его вчера в течение многих часов.
Музыка отличалась от слышанной им до сих пор. Он не мог, не умел почувствовать ее прелести. Она казалась странной и искусственной, порой граничащей с непереносимой для уха какофонией, и все-таки, измененная в результате тысячелетних преобразований, это была она.
Поток звуков лился отовсюду. То ли какие-то гигантские органы, то ли объединенные хоры и симфонические оркестры. Кто мог исполнять это произведение? Кто мог его слушать? Неужели все это только ради него? Рост судорожно сжал веки и увидел перед собой исполнителя. Он стоял выпрямившись, слегка подняв голову и прикрыв глаза. Во всей фигуре, в плавных, но быстрых движениях рук, в игре чувств, отражавшихся на лице этого человека, было столько прелести и творческого возбуждения, что Рост не мог оторвать от него взгляда. Ему захотелось как можно скорее, сейчас же оказаться ТАМ, рядом с НИМ!
Вот он уже слышит начало токкаты, "его" токкаты - созданной сотни веков назад человеком, имени которого он, пришелец из того времени, не помнит...
Рост, не открывая глаз, быстро пошел вперед. Человек не приближался и не отдалялся, однако музыка с каждым шагом словно бы разрасталась, усиливалась, поглощала Роста без остатка. Сейчас ему было безразлично, слышит ли он ее собственными ушами или же, как и голос Гелии, она звучит где-то в нем самом...
Неожиданно изображение исчезло. Рост испуганно открыл глаза. Он стоял на какой-то огромной залитой солнцем эстакаде. Вокруг - десятки людей: женщины, мужчины, дети. Поодиночке или группами они не спеша шли в различных направлениях, стройные и прекрасные...
Он без труда нашел того, которого искал. Исполнитель стоял внизу, на небольшом возвышении, окруженный людьми. Из странного инструмента лились последние аккорды финала... пятого концерта Прокофьева.
Кто-то коснулся руки Роста. Он обернулся - за ним стояла Гелия...
