Александр Гейман - Чудо-моргушник в Некитае
- В нашем распоряжении есть несколько способов действия. Мы можем, начал перечислять аббат, - сидеть тут, дожидаясь, пока о нас не вспомнят. Это во-первых.
- А если не вспомнят?
- Тогда мы сможем сделать нечто, что неминуемо привлечет их внимание. Это во-вторых.
- Что же именно?
- А давайте кричать: пожар! пожар! - предложил аббат. - Все равно кто-нибудь услышит. Это в-третьих.
- Мне все больше кажется, - холодно возразил граф, - что вы нарочно назло мне несете разные несусветные глупости, чтобы изводить меня. Так вот, имейте в виду - у вас ничего не выйдет. Кишка тонка.
Аббат возвел очи горе, призывая небо в свидетели, что он терпит безвинно.
- Если вас не устраивают мои советы, зачем вы их все время спрашиваете? - кротко заметил он. - А что же вы сами предлагате, в таком случае?
- Тут у дверей стоял часовой, - отвечал граф. - Возможно, он вызовет кого-нибудь.
Но часового у двери уже не стояло.
- Странно... Ну что ж, пойдем искать кого-нибудь! - решительно заявил граф.
Они блуждали по коридору минут пятнадцать, заходя то в одну, то в другую дверь, и нигде не было ни души. Вдруг граф почувствовал, что кто-то дергает его за руку. Это был мальчик-негритенок лет десяти.
- Дяденька, а вы вправду французский граф? - спросил он.
Граф Артуа снисходительно улыбнулся.
- Да, правда. Скажи-ка, малыш, как нам пройти...
- Дяденька, а вы к моей маме в постель полезете? - перебил любопытный мальчуган.
Граф рассердился:
- Экий ты негодный мальчишка! Вот я сейчас надеру тебе уши!
Но мальчик ловко увернулся и спрятался за спину аббату. Он скорчил рожу и сказал:
- Дяденька, а когда вы по водосточной трубе карабкаться будете, то не лезьте голым задом кверху, а то подумают, что это лысый лезет!
- Аббат! - призвал граф. - А ну, хватайте этого мерзкого сопляка!
Аббат повернулся спиной к графу, растопырил руки, как бы желая охватить большой шар и, размахивая ими, стал топтаться на месте. Вдруг он пронзительно закричал:
- Пожар!.. Пожар!!. Насилуют!...
В один миг с разных сторон послышался топот множества ног и из нескольких дверей враз выскочили люди с ведрами воды. Первым делом они окатили аббата из ведра, и кто-то спросил:
- Что горит? Где?!.
Аббат, отфыркиваясь, отвечал:
- О, господа, успокойтесь - ничего страшного. Просто граф пожаловался, что сгорает от жажды.
Тут же пара ведер воды обрушилась на графа.
- Стоп, стоп, стоп! - распорядился один из прибежавших. - Не надо больше поливать графа Артуа. Вы, кажется, хотели утолить жажду? - обратился вельможа к графу.
- Да, и перекусить бы не помешало! - тотчас отвечал за него аббат.
- О, - удивился вельможа. - Так в чем же дело? Все вас давно ждут в парадной зале к ужину. Пойдемте, пойдемте, господа!
Любезный придворный провел их в парадную залу, где, как это бывало и при французском дворе, толклось множество народа. Вдоль стен стояли накрытые столы, но за них ещё никто не уселся. Поодаль, на подиуме у одной из стен, сидел на троне император, а рядом, на троне чуть меньше, царственно восседала императрица. Император заметил вошедших и хлопнул в ладоши. В наступившей тишине он торжественно возгласил:
- Мужики! Тут к нам новенькие приехали из Франции, граф Артуа и аббат Крюшон, да вы их знаете - вон они, мокренькие. Прошу любить и жаловать.
Императрица сделала любезный кивок и помахала издали веером - графу показалось, что она подмигнула ему. "Хороший знак", - подумал он и взбодрился духом.
- Кстати, господа, по особой просьбе иностранных послов в честь наших гостей будут поданы блюда из французской кухни! - объявил император.
Все захлопали в ладоши.
- Странно, - сказал граф аббату Крюшону, - сомневаюсь, чтобы тут могли знать французскую кухню!
- Чего же не знать, - отвечал один из придворных, стоявший поблизости. - Вы, французы, лягушатники, кто вас не знает!
- На подобное прозвище можно и обидеться, - заметил граф, - но я уверен, что вы это сказали без дурного умысла.
- Да? - язвительно переспросил некитаец. - Только не уверяйте меня, будто это вы вчера пытались перехрюкать свинью под окном премьер-министра я все равно не поверю.
- О чем толкует этот недоумок? - громко спросил граф аббата. - Может, так в Некитае принято напрашиваться на поединок?
Аббат примирительно отвечал:
- Не теряйте самообладания, граф, это же язычники, откуда им знать христианские понятия!
Некитаец скривился, понюхал воздух и произнес странную фразу:
- Да уж, граф, вас на хлеб не намажешь!
- Вот именно, - гордо отвечал граф. - Не на такого напали, и чем раньше это все поймут, тем лучше!
В ответ на это некитаец стал делать губой и руками какие-то странные жесты, явно напрашиваясь на ссору. Вокруг них стал собираться кружок.
- Что это с графом? - послышалось за спиной у графа Артуа.
- Да вишь, плохо облили - все ещё не остыл парень, - отвечал кто-то.
- Так яйца ему надо оборвать - глядишь, и успокоится, - произнес ещё кто-то.
Граф вскипел. Он резко обернулся, желая разглядеть негодяя. К счастью, в этот самый миг пригласили к столу и все дружно кинулись занимать места. Графа и аббата подхватило волной и выплеснуло к столу рядом с двумя дамами не первой молодости. Оглядевшись, граф заметил наискосок от себя у противоположной стены европейца с моноклем - того самого, что порвал бумажку с адресом.
- Прошу прощения, - осведомился граф Артуа у своей дамы, - вы случайно не знаете, кто тот человек с моноклем?
Дама игриво хихикнула и уперлась в ногу графа коленкой.
- Это барон фон Пфлюген-Пфланцен, прусский посланник, - разъяснила она, наклоняясь пониже и показывая свое декольте.
Рядом с прусским посланник сидел ещё один человек европейской внешности - с мясистым красным лицом, с рыжеватыми бакенбардами и бесцветными водянистыми глазами.
- А! - сказал граф. - Понимаю... А кто вон тот, с бакенбардами?
- Это британский посланник, сэр Тапкин, - отвечала дама. - Кстати, меня зовут Зузу.
- Значит, мы имеем дело с англо-германским альянсом, - сказал сам себе граф, а вслух принялся извиняться. - О, прошу прощения за оплошность, признаться, я не решился поинтересоваться прямо. Кстати, позвольте представиться: наследный граф Артуа из гасконской ветви.
- Да уж знаю, - вновь хихкнула дама.
В этот момент к столу, где находились граф и аббат, подошли двое слуг, каждый с огромным подносом, на котором виднелась гора чего-то зеленого, а третий слуга - очевидно, кравчий - громогласно объявил:
- Внимание! Специально для наших дорогих французских гостей национальное французское блюдо. От императора!.. - слуга сделал торжественную паузу. - Лягушачья икра, господа!.. Приятного аппетита.
