Елена Федина - Призрак Малого Льва
Риция стояла на фоне широкой черной колонны, как готовая живая картина. Ее платье было великолепно: длинное, изящное, мерцающее серо-голубым мягким блеском, с целомудренным вырезом лодочкой и, как всегда, безо всяких украшений. Она сама была — украшение.
Он подошел, подал ей бокал. Подумал с досадой, как она прекрасна, и что-то сказал.
— Не знаю, его пока не было, — пожала плечом Риция.
Оказывается, он спросил, где Леций.
— Конс чем-то озабочен, — сказал он.
— Правда? — она смотрела ему в глаза.
— Я думал, ты знаешь.
— Когда я прилетела, дома никого не было.
В голове почему-то проносились обрывки воспоминаний: маленькая девочка верхом на лошадке, пятилетняя знайка, пристающая к нему с заумными вопросами, прелестный наивный ребенок, заявляющий, что дядя Ольгерд лучше всех…
По залу разливалась медленная, усыпляющая мелодия. Коктейль был выпит. Риция смотрела своими черными, серьезными глазами.
— Потанцуй со мной.
Отказаться было невозможно. Он обнял изящное, горячее тело, наклонился к ней, возле губ оказалось открытое короткой стрижкой маленькое ухо.
— Давно не видел тебя такой красивой.
— Ты меня видишь только в подземелье.
— Это правда.
— А скоро совсем перестанешь видеть.
— Ты уже взрослая девочка. Обойдешься без дяди Ольгерда.
— Конечно, обойдусь, куда же я денусь… Только пока не знаю, как.
Он тоже не знал. Но был уверен, что на Земле все встанет на свои места. Приступы ясновидения у него давно закончились. Он отключил их сам, волевым усилием. Это только поначалу казалось преимуществом. Но весь интерес к жизни пропадал начисто. Невозможно жить и все знать наперед. Невозможно жить сразу в двух мирах. Невозможно быть сразу и человеком, и эрхом. Да еще и аппиром в придачу.
Он давно всё решил и выбрал. Он отказался от многих своих возможностей и даже от Анзанты, лишь бы быть нормальным человеком, жить в родном плотном мире, как миллиарды его сородичей, как жили его отец и мать, бабушки и дедушки… Он видел даже во сне белый дом на берегу озера, яхту у причала и детей, бегущих к нему по желтому песку: мальчика и девочку. И беременную женщину, стоящую на пороге дома в цветастом фартуке. В этом сне для Риции места не было.
Тягучая музыка сменилась на ритмичную. Весело отплясывать ему совершенно не хотелось.
— Завтра опять в подземелье, Ол?
— Завтра мы будем отсыпаться.
— А послезавтра?
Она всё еще грела ладошками его плечи. Он все еще держал в руках ее талию.
— Что-то меня тошнит от подземелья, — признался Ольгерд, — давай слетаем на Кампий, посмотрим, что там по куполом.
— Да, это интересно, — согласилась Риция.
Замороченный мозг, сбитый с толку алкоголем, постоянно подавал приказы прижать ее покрепче и попробовать на вкус ее губы.
— Пойду, — сказал он, — разыщу Конса.
— Иди, — смиренно ответила она и опустила руки.
Через полчаса Ольгерд оказался в компании Прыгунов. Конс, Би Эр и Ру Нрис сидели за круглым столиком на изогнутом подковой диване. Чуть позже появился Азол Кера. Он был одет в традиционный аппирский халат со львиными мордами и шапочку-таблетку. От своей волосатости он давно избавился, но все равно напоминал дикого льва, косматого, лобастого, мощного, с хищным вырезом ноздрей. У него были не руки, а лапищи, а черты лица словно вырублены топором. Ольгерду Кера напоминал пещерного жителя, бросившего каменный топор и влезшего в утонченные наряды только что съеденного им господина.
— Не ожидал тебя здесь увидеть, — сказал ему Конс.
— Налей, — Кера подставил ему пустой золотой кубок, на его мощных, грубых пальцах сверкнули всех цветов перстни.
— Кто-то вообще не хотел принимать земной звездолет, — напомнил ему Конс.
— Врага надо знать, — хмуро ответил ему Азол.
— В таком случае, ты опоздал, — заметил ему Би Эр, — официальная часть уже закончилась.
— Моя программа тоже только что закончилась, — с вызовом взглянул на него этот дикий лев.
Все вспомнили, что с восьми до девяти — время его передачи, в которой он выступает перед аппирами и призывает их носить аппирскую одежду, есть аппирские блюда, петь родные песни, говорить на родном языке, а землян вообще гнать поганой метлой. Запретить ему высказываться никто не мог. Оставалось только надеяться, что большинство просто выключает экраны, когда он появляется.
— А что, Леций выступал с тобой дуэтом? — усмехнулся Конс.
— Нет.
— Тогда, где же он?
— По-моему, просто игнорирует это сборище, — не без злорадства сказал Азол Кера.
— Прекрати палить мочало хотя бы в моем присутствии, — не выдержал Ольгерд, — или ты забыл, что я землянин?
— Какой ты, к черту, землянин, — нимало не смутясь, ответил ему Азол, — ты уже до мозга костей аппир.
— Ты так считаешь?
— Давай выпьем, Оорл. К тебе я не имею никаких претензий.
— Просто и не знаю, как тебя за это благодарить!
Чтобы не накалять обстановку, пришлось выпить. В голове шумело. Ольгерд огляделся. Зал утопал в сиреневом свете. Риция танцевала с Патриком. Ингерда стояла с Гектором и его замами на лестнице, между колонн, Синела смеялась в кругу подруг, королева Сия расхаживала по залу, словно проверяя, кто чем занимается… а Флоренсия бежала через весь зал прямо к ним.
Конс поймал ее на бегу.
— Что? Что случилось, Фло?
— Я не знаю, что случилось, — сказала бледная Флоренсия, по очереди глядя на всех за столом, — просто Адела исчезла.
— Как исчезла?
— Прямо из палаты.
— Погоди, — Конс поправил ей растрепавшиеся волосы, — она ушла?
— Она не могла уйти. Она лежала. Ей было плохо. Да что там! Даже туфли на месте!
— Куда же смотрела охрана? — хмуро поинтересовался Азол Кера.
— Охрана никого не заметила, — обреченно проговорила Флоренсия.
Он только понимающе кивнул.
— Выходит, ее похитил призрак.
— Или Прыгун, — добавил Ольгерд.
Во время недоуменной паузы тетя Флора присела на диван и выпила стакан сока. Руки ее дрожали. Никогда прежде Ольгерд не видел ее такой взволнованной. Он думал, что у нее вообще нет нервов.
