Сергей Болотников - Действо
Попасть сюда можно было через крышу. Или поднявшись по ступенькам снизу но для Валеры этот путь отпадал, потому что консьержка его ненавидела и всячески пресекала попытки проникнуть с улицы. Особенностью же соседнего подъезда было то, что консьержки он не имел. Обходясь нейтральным к посетителям кодовым замком. Именно через этот подъезд и ходил жилец чердака и его посетители.
Впрочем, консьержка была не самой большой неприятностью в жизни бомжа (а таковых у него было так много, что по настоящему неприятными считались лишь наиболее тяжелые случаи). Была еще зима - когда холодно, мокро и совсем нечего жрать. Была милиция, которая зимой совсем зверела.
И были еще крысы. Вот крысы - это самая настоящая проблема. Валера крыс ненавидел. А те его обожали.
Хотя бомж Валера и не был зоологом (и вообще начитанным человеком - его образование свелось к девятилетнему просиживанию штанов за партой очень средней школы), он был уверен, что крысы должны жить внизу. В подвале, под половицами. Ближе к земле - к разветвленной сети канализации, что скрывается под землей. Зоолог наверняка бы согласился с Валерой в этом.
Но крысам было плевать на зоологов, они упорно жили здесь. На самом верху многоэтажного дома. И каким образом они сюда добираются оставалось тайной покрытой мраком. Что они здесь нашли, помимо очевидно несъедобного бомжа тоже.
И, как полагается порядочным крысам - они гадили. Грызли бесценную Валерову утварь, оставляли пахучие экскременты в тщательно выскобленной и подготовленной для еды посуде, дырявили резиновую, почти целую обувь, и, что самое главное уничтожали съестные припасы. Зачастую полностью.
Еще они мерзко пищали по ночам, и иногда даже среди ночи он чувствовал их маленькие когтистые лапки у себя на груди. Но это были мелочи не стоящие внимания.
Так или иначе, маленькие серые бестии считали себя полноценными хозяевами в этом роскошном пентхаузе на самом высоком этаже панельной многоэтажки, и Валере иногда казалось, что они его просто терпят. Во всяком случае, крыс было столько, что открытая битва "бомж Валера против Полчища крыс" вполне могло закончиться в пользу последних.
Да, он пытался их извести. Он даже потратил бесценные, предназначенные на водку и для водки деньги на покупку крысоловок с мощными пружинами. Он купил их десять штук и заставил все углы - он был настойчивым, этот Валера.
Той же ночью его настойчивость оказала свои плоды - пришедший под вечер приятно пьяный, он с порога попал в первую мышеловку, и метаясь, подвывая от боли, по комнате, не успокоился пока не собрал почти все.
Крысы остались, а Валера два дня вообще не мог ходить. Друзья смеялись, но никто из них даже не пытался принести ему поесть. Это лишний раз доказывало, что друзей у Валеры, в общем-то, нет.
Возможно, из-за голодухи его посетило еще одно озарение. И он купил яду.
Тщательно перемешал в миске с обычным продуктом и выставил на столик, как приглашение.
Пришедший под утро приятно пьяный бомж по кличке Синявый увидел не тронутую крысами дармовую закусь и с благодарностью ее принял. После чего действительно посинел и Валере с друзьями пришлось тащить его через крышу на улицу, где его положили на самое видное место. Синявый пролежал до вечера, но из вредности не помер, однако походы свои к Валере оставил.
Тоже мне, друг называется!
Определенно, групповой интеллект крыс в данной ситуации оказался сильнее мозговой деятельности отдельно взятой человеческой единицы. Пусть даже и не самой выдающейся.
Очередную мысль подал Валере Костя Слюнявчик - еще один забулдыга, обретающийся в здешних краях еще с самой перестройки. Бездомная жизнь научила Костю мыслить нестандартно или не мыслить вообще.
Валера хорошо помнил этот момент.
Его пентхауз был полон гостей. Помимо хозяина и уже упомянутого Слюнявчика на чердаке обретались звероватого вида бомж Волчок и королева бала Манька, бездомная тетка далеко-за-пятьдесят. Она, впрочем, никакого участия в разговоре не принимала по причине глубокой отключки.
Ну, и само собой были крысы. Шныряли где-то по углам. Попискивали.
-От твари!!! - сказал бомж Валера со своего матраса, - житья не дают, паскудники.
-А че те Валер? - вопросил Слюнявчик, - ты бы их ловил, да жарил. Из них знаешь какая закусь?
-Говорят, они мертвяков под низом едят, - вставил Волчок.
И уставился прозрачным пустым взглядом на столик, который украшали три бутылки поддельной водки и многочисленные следы предыдущих попоек. Волчок был немного не в своем уме, но беды из этого не делал. Да и в принципе он был нормальным мужиком - только во время полнолуния находило на него - начинал кидаться на людей и вопить, что он оборотень. Но опять же, за день до приступа обязательно окружающих предупреждал.
-Ну ты сказал, Волчок, - молвил Валера, - Да и не буду я их жрать. Мне их извести надо.
-А мышеловки пробовал? - спросил Слюнявчик.
Бомж Валера вздохнул. Волчок разлил воняющую сивушными маслами бодягу под мутным граненым стаканам (настоящим ветеранам денатуратных попоек), и кивнул Слюнявчику - посмотри, мол.
-И яд тоже? - продолжил Слюнявчик и сунулся к буржуйке, к черному промасленному противню, на котором, фырча и шкворча, жарилось сегодня коронное блюдо вечера - бездомная дворняга, самолично отловленная сегодня Волчком. От животного осталось мало - несколько бесформенных кусков темного мяса.
Слюнявчик поворошил куски гнутой алюминиевой вилкой, и пустил слюни мутные и тягучие, как брага в граненых стаканах. Со смачным шлепком шлепнулись эти следы человеческой жизнедеятельности на пол и расплылись там темными каплями. Никто на это внимания не обратил - Костю потому и прозвали Слюнявчиком, что контролировать он себя не мог. Зато мысли подавал дельные.
-Есть способ, - сказал он.
-Ну? - спросил Валера.
-Берешь ведро. Ставишь доску. А по ней, родименькой, жратву разбрасываешь, чтобы как дорожка получилась. Крыса идет, видит ее - и начинает подбирать, и все выше-выше и выше. А потом доска перевешивать - едрить - и тварь в ведре.
-А назад?
-Что назад? Назад у ней мозгов не хватит. Это тебе не Волчок - универов не кончала. Тут то ты ее и захомутаешь!
Пораженный глубиной Слюнявчиковой мысли Волчок подвинул тому стакан, который был тут же схвачен и употреблен. Слюнявчик крякнул, утер благодарную слезу.
-Хитро! - прокомментировал Валера. - Вот сегодня и попробую.
-Пробуй, - сказал радушно Костик, - тока наказ. Как тварюгу отловишь, ты ее нам отдай. Мы ее на закусь пустим, хвостатую.
-Не вопрос!
И вечер продолжил, становясь с течением времени все благостнее и доброжелательнее. И лишь к вечеру случился небольшой скандал: часов в десять Манька продрала очи и, ничего не соображая, потянулась к собаке. Пока заметили - половину уже умяла, стерва! Били ее втроем, с гиканьем и нерастраченным чувством справедливости, а как дергаться перестала, вынесли на крышу - на свежий морозный воздух.
