Георгий Гуревич - Подземная непогода
А ниже была огромная пустая камера. В ней без труда уместился бы средневековый собор или современный высотный дом. Дно у пещеры было совершенно гладким, и под ним канал исчезал; во всяком случае, Виктору не удалось его обнаружить. Едва ли он мог ошибиться. Просвечивающие лучи сильно поглощались газами, поэтому всякие трещины, поры, пустоты резко выделялись на фотопленке. На негативах канал всегда получался угольно-черным, как металл на рентгеновском снимке. И вдруг - ни малейшего намека.
Виктор несколько раз проверял себя. Наконец решил, что ошибки нет и можно продолжать съемку. Он еще раз измерил местоположение гладкого дна пещеры. И тут неожиданно выяснилось, что за это время дно поднялось. "
Как же это понять? - спрашивал себя Виктор. - Может быть, на дне пещеры жидкая лава? Да, конечно, только так. Лава прибывает, и уровень ее поднимается. Весь канал под пещерой уже заполнен, поэтому он не заметен на снимках. Лава обычная, базальтовая. Химически она не выделяется среди окружающих ее пластов застывшего базальта. Как отличить жидкую лаву от застывшей? - Виктору вспомнилась практика в пустыне. Тогда они искали воду, старались выделить мокрые, пропитанные жидкостью породы. - Но жидкость замедляет лучи, мокрые породы как бы отодвигались в глубину. Надо попробовать, не отодвинется ли жерло, если снять его сбоку".
Виктор сделал проверку, и на снимках жерло сместилось. Станция была встревожена. Шутка сказать: лава внутри горы на высоте двух километров! И день ото дня она поднимается, скоро заполнит пещеру и подойдет к пробке вплотную. Что произойдет тогда? Не приближается ли извержение?
По вечерам в столовой не утихали споры. Грибов нападал, Виктор защищался. Спицыны отстаивали свое независимое мнение. Иногда даже летчик вступал в разговор, но большей частью он поддерживал Виктора кивками. Тася разрывалась. Она была согласна с Виктором, но сочувствовала Грибову.
Виктор считал, что извержение должно произойти немедленно, Грибов не соглашался категорически. На Солнце мало пятен, уровень океана не меняется. И вообще, по теории Грибова, в этом году извержения должны быть в Андах, а на Камчатке только в следующем. "А у меня факты, увесистые факты!" - кричал Виктор. В споре он горячился, выходил из себя, ругался. Грибов же возражал спокойно, чуть свысока, с легкой иронией, держался как учитель, разъясняющий ошибки самоуверенному ученику:
- Все-таки нельзя, дорогой, - говорил он, - отбрасывать всю прежнюю науку. Вы не правы. Десятки умных людей до вас занимались прогнозом извержений. Нашли пятнадцать признаков-предвестников: сейсмические, акустические, магнитные, электрические, геодезические - вы их должны знать наизусть, они перечислены у Влодавца. И что же нам сообщают сейсмологи из Козыревска? "Редкие толчки без определенного эпицентра". Наклон измерили мы с вами? Измерили, изменений не нашли. Ни отклонений магнетизма, ни гула, ни пара... Пятнадцать против, вы один - за ("У меня факты!" - кричал Виктор). Какие же факты? Пятнышки на пленке? А может, пленка была подпорчена, отсырела? Вы проверьте как следует.
Уверенный тон Грибова сбивал и обескураживал. Виктор сомневался, лихорадочно рылся в памяти, искал возражения:
- Те пятнадцать признаков не считаются обязательными. У одного вулкана так, у другого иначе. Не всякая лава дает магнитные возмущения. И гул бывает не всегда. Нулей полным-полно в ваших пятнадцати.
- Ну что, товарищ Грибов, разбит, сдаешься?!
А Грибов отвечает:
- Правильно! Правильно, дорогой, вы запомнили основы. У каждого вулкана своя комбинация признаков, свой "норов", как пишет Дмитриевский. И норов Горелой сопки распознали задолго до появления ваших аппаратиков. События начинаются здесь легким землетрясением, затем следует взрыв, извержение пепла с грозой, с молниями, с вулканическими бомбами. При этом потоки лавы невелики, видно она с трудом доходит до вершины. Потом, через несколько месяцев, гора прорывается сбоку, и лава стекает через новый выход. Итак, мы ждем землетрясения, которое откроет путь газам. Так ведет себя машина, которая называется Горелой сопкой.
Хладнокровная рассудительность Грибова подавляла Виктора. Спорить он не умел. Почему-то лучшие возражения приходили ему на ум после полуночи, когда все уже спали. Тогда он тихонько вставал, зажигал лампу и торопливо записывал в дневник: "
Это верно, что вулкан - машина, причем машина тепловая и больше всего похожая на паровой котел. Попробуем разобраться в механизме Горелой сопки нашего природного котла.
Топка находится где-то внизу, на глубине около сорока километров, вместо угля там - внутреннее тепло Земли. Порода накалена, но не расплавлена. Ей мешает плавиться давление - тяжесть вышележащих пород... Но вот земная кора треснула, внешнее давление ослаблено. Порода плавится, лава устремляется по трещине вверх и попадает в пещеру. Пещеру можно сравнить с цилиндром. Сначала здесь давление пониженное, из лавы выделяются газы. Но лава все еще поднимается вверх и сжимает газы, теперь она действует как поршень. Пещера закрыта сверху каменной пробкой, допустим, что это клапан. Когда газы сжаты до отказа, они вышибают клапан. При этом часть лавы выливается, как шампанское из бутылки, когда выбита пробка.
Хуже всего, если пробка слишком прочна. Тогда дело кончается плохо. Бывали случаи, когда вулканы целиком взлетали на воздух. Это как бы взрыв котла с засорившимися клапанами.
Может ли Горелая сопка взорваться на этот раз? Как узнать, какое нужно давление газов для того, чтобы развалить гору? А впрочем, можно подсчитать его так. По прошлым извержениям мы знаем, что большая часть лавы выливается через боковые кратеры. Но перед этим часть ее доходит до вершины. Вершина на два километра выше. Двухкилометровый слой базальтовой лавы давит на основание с силой около шестисот атмосфер. Значит, при шестистах атмосферах Горелая сопка лопается сбоку. Интересно, какое давление там сейчас?"
Пожалуй, прав был Сошин, чье изречение Виктор записал у себя в дневнике: "Противники придираются к ошибкам, они указывают, над чем надо работать". Если бы не возражения Грибова, Виктор нипочем не взялся бы за очень трудное и сложное определение плотности газов в пещере. А результаты получились многозначительные. Давление газов превосходило пятьсот пятьдесят атмосфер и возрастало день ото дня. До критических шестисот атмосфер было совсем близко. Виктор произвел простейший подсчет и сделал вывод: извержение начнется вот-вот, на следующей неделе, числа двадцать второго, двадцать пятого декабря, и, вероятнее всего, газы прорвутся не через верхний кратер, а сбоку, сквозь стенки вулкана.
14
![Георгий Гуревич - Борьба с подземной непогодой [Подземная непогода]](/uploads/posts/books/81374/81374.jpg)
