Джордж Оруэлл - Зверская ферма
Однажды в воскресенье утром, когда животные собрались для получения приказаний на следующую неделю, Наполеон объявил, что переходит к новой политике. С этого дня Зверская Ферма завяжет торговые отношения с соседними фермами - разумеется, не ради коммерческой выгоды, а единственно для того, чтобы обеспечить себя самыми необходимыми вещами. "Потребности мельницы должны быть поставлены во главу угла", - сказал он. Поэтому он, Наполеон, ведет сейчас переговоры о продаже стога сена и части урожая пшеницы текущего года, ну, а если денег все-таки не хватит, то придется заработать их продажей яиц, на которые всегда есть спрос в Виллингдоне. "Куры, - сказал Наполеон, - должны поддержать эту жертву, как свой личный вклад в строительство мельницы".
Снова животные ощутили смутное беспокойство. Разве среди прежних постановлений, принятых сразу после изгнания Джонса на первом, триумфальном Совете, не было решения никогда не заключать сделок с людьми, никогда не заниматься торговлей, никогда не прикасаться к деньгам? Все животные помнили, как принимали эти постановления, или, по крайней мере, им казалось, что они помнят. Четыре юных борова, те самые, что протестовали, когда Наполеон упразднил Советы, робко подняли голос, но тут же и смолкли, заслышав угрожающее рычание псов. Овцы, как обычно, заблеяли: "Четыре хорошо, два - плохо", и минутное замешательство сгладилось.
В заключение Наполеон простер ножку вверх, призывая к молчанию, и объявил, что он уже обо всем распорядился. Животным не придется вступать в непосредственный контакт с двуногими. Эту неприятную обязанность он целиком берет на себя. Стряпчий из Виллингдона мистер Вимпер согласился выступать в качестве посредника между Зверской Фермой и внешним миром. Каждый понедельник он будет в утренние часы посещать ферму для получения инструкций. Наполеон закончил свое выступление обычным призывом "Да здравствует Зверская Ферма!", после чего, спев "Животных Британии", все разошлись.
В тот же день Визгун обошел всю ферму и навел должный порядок в мыслях и чувствах животных. Он заверил их, что постановление против денег и торговли не только никогда не принималось, но даже и не выносилась на обсуждение. Это чистейшей воды измышление, возможно, восходящее в своих истоках к лживым инсинуациям Снежка. У некоторых животных были все-таки неясные сомнения, но Визгун жестко спросил у них: "А вы уверены, товарищи, что это вам не приснилось? У вас что - есть протоколы того Совета? Это постановление было где-нибудь записано?" И так как то, что никаких записей о постановлении у них не сохранилось, была истинная правда, животные поняли, что ошибались.
Мистер Вимпер, как было уговорено, посещал ферму каждый понедельник. Это был плутоватый на вид субъект невысокого роста с бакенбардами - мелкий делец с некоторыми юридическими познаниями, раньше других сообразивший, что Зверской Ферме понадобится посредник и что на этом можно неплохо подзаработать. Животные относились к Вимперу с подозрением и опаской и, насколько это было возможно, обходили его стороной. И все-таки, когда они видели, как их четвероногий собрат Наполеон отдает приказания двуногому Вимперу, это зрелище возбуждало в них горделивое чувство и отчасти примиряло с этим новшеством.
Их отношения с человеческим родом несколько изменились. Теперь, когда Зверская Ферма процветала, двуногие ненавидели ее ничуть не меньше, а скорее даже больше. Люди свято верили в то, что ферма рано или поздно обанкротится, а из затеи с мельницей просто ничего не выйдет. Встречаясь в пивных, они при помощи диаграмм доказывали друг другу, что стены мельницы неизбежно должны рухнуть, а если даже и устоят, то все равно крылья мельницы никогда не будут крутиться.
И все же они невольно стали относиться с некоторым уважением к умению животных управлять своими делами. Во всяком случае, они признали новое название фермы и перестали поддерживать Джонса, который оставил надежду вернуть себе ферму, покинул Виллингдон и переселился на другой конец страны. Между Зверской Фермой и внешним миром не было никаких других контактов, кроме тех, которые поддерживались через Вимпера, но все время возникали слухи, что Наполеон собирается заключить какое-то торговое соглашение: то с мистером Пилькингтоном из Фоксвуда, то с мистером Фредериком из Пинчфильда. И что любопытно, никогда с обоими одновременно.
Примерно в это же время свиньи вдруг перебрались в дом фермера. Животным снова показалось, что они помнят какое-то давнее постановление против этого, но Визгун опять сумел переубедить их.
- Совершенно необходимо, - хрюкал он, - чтобы свиньи - ум, честь и совесть нашей фермы, имели спокойное место для работы. И достоинству Вождя (а в последнее время, говоря о Наполеоне, он стал употреблять слово "Вождь") более подобает жить в доме, чем в свинарнике.
Кое-кто был все-таки обеспокоен, когда пронесся слух, что свиньи не только готовят себе пищу на кухне и превратили гостиную в комнату отдыха, но к тому же еще и спят на кроватях. Боксер, как обычно, сказал, что "Наполеон всегда прав", но Кашка, которой показалось, будто она помнит четкое и ясное законоположение против кроватей, отправилась к гумну и попыталась разобраться, что же там написано об этом в Семи Заповедях. Убедившись в своей неспособности понять что-нибудь, кроме отдельных букв, она позвала Мюриель.
- Мюриель, - попросила она, - прочти мне Четвертую Заповедь. Не запрещает ли она спать в кровати?
Хотя и не без затруднений, коза прочитала заповедь вслух:
- Там сказано: "Зверь да не спит в кровати НА ПРОСТЫНЯХ", - проблеяла она наконец.
Странно, но Кашка не помнила, чтобы в Четвертой заповеди упоминались простыни. Но раз уж так было написано на стене, сомневаться не приходилось. Случайно проходивший мимо Визгун, сопровождаемый двумя или тремя псами, тут же все надлежащим образом разъяснил.
- Вы, товарищи, уже слышали, что мы спим на кроватях? - спросил он. - А почему бы и нет? Ведь вы же не думаете, что это запрещено? Слово "кровать" означает, собственно, "место, где спят". Строго говоря, груда соломы - это тоже кровать. Закон запрещает спать на простыне, которая действительно является вредной людской выдумкой. Мы убрали все простыни с кроватей и спим на одеялах. Да, это удобно. Но могу вам сказать, товарищи, не удобнее, чем мы того заслуживаем! Ибо сколько трудов и забот ложится на наши плечи! А ведь и нам надо иногда отдохнуть! Ведь вы же не хотите, чтобы мы надорвались на работе и уже не могли больше выполнять свои обязанности? Ведь никто из вас не хочет, чтобы Джонс вернулся?
Животные тут же заверили его в обратном, и толки о спящих в кроватях свиньях прекратились. А когда через несколько дней Визгун объявил, что свиньи отныне по утрам будут вставать на час позже других зверей, то жалоб и недовольства по этому поводу не возникло.
