Джордж Макдональд - Лилит
"То есть, вы хотите сказать, мистер Рэйвен, - сказал я, - что через мой дом вы попадаете в другой мир, пренебрегая тем, что их разделяет некое пространство?"
"То, что я прохожу сквозь него, и есть неопровержимое доказательство существования такого раздела", - ответил старый библиотекарь.
"Не уходите от ответа, мистер Рэйвен, - сказал я, - будьте добры, ответьте, вы ведь прекрасно поняли, что я имел в виду!"
"В вашем доме есть дверь, и всего лишь один шаг через нее переносит меня в мир, очень непохожий на этот".
"Лучше этого?"
"Не совсем так, но он настолько другой, что большинство его физических законов и законов мышления отличаются от здешних. А что касается морали, то, в основном, она везде одинакова".
"Вы испытываете меру моего доверия!" - сказал я.
"Может быть, вы считаете меня сумасшедшим?"
"Нет, вы не похожи на безумца."
"Тогда - лжецом?"
"Вы не давали мне повода так о вас думать".
"Но вы мне все равно не верите?"
"Я выйду в эту дверь вместе с вами, если вам это будет угодно; я верю вам достаточно, чтобы рискнуть и попытаться".
"Все мои дети делали эту же ошибку! - прошептал он. - Ведь та же дверь, что ведет наружу, ведет и внутрь!"
Я начал думать, что он, должно быть, сумасшедший. Минуту он молчал, закрыв голову руками, локтями опираясь о стол и устремив взгляд в книги перед собой.
"Книга, - сказал он громче, - это дверь внутрь и, следовательно, она же - дверь наружу. Я вижу старого сэра Апвода, - продолжил он, закрывая глаза, - и мое сердце переполняется любовью к нему: в каком он из миров?"
"В мире вашего сердца, - ответил я, - то есть, его образ там".
"Все-таки есть по крайней мере один мир, в который не открывается дверь из вашего холла?"
"Весьма с вами согласен, но вещи того мира, их ведь нельзя иметь, хранить..."
"Подумайте еще немного, - возразил он, - когда-нибудь что-либо становилось вашей собственностью иначе, чем если бы попадало в ваш мир? Да, это несколько выше вашего понимания, но сейчас! - сейчас ведь я сказал вам больше слов и открыл больше дверей, чем вам бы взбрело в голову за множество лет!"
Он поднялся, покинул библиотеку, пересек холл и направился прямо наверх, на чердак, очевидно, будучи знаком с каждым из поворотов. Я шел за ним, изучая его спину. Его волосы были длинными, темными, прямыми и блестящими. Одежды были широкими и доставали до пят. Обувь была ему великовата.
На чердаке свет просачивался через края огромных кровельных листов и освещал места, на которых не было настила, и нам приходилось ступать с балки на балку. В центре одного из таких мест возвышалась выгородка с дверью, через которую я проследовал за мистером Рэйвеном в маленькую темную комнатку, чья кровля сужалась вверху и под наклоном проходила сквозь кровлю.
"Вот дверь, о которой я вам говорил", - сказал он, указывая на продолговатое зеркало, которое стояло на полу, напротив стены. Я встал перед ним и увидел в нем наши фигуры, неясно отраженные в его пыльной поверхности. Что-то было в нем такое, что меня обеспокоило. Оно выглядело старинным и заброшенным, но, несмотря на его довольно заурядный вид, орел с распростертыми крыльями, взгромоздившийся наверху, выглядел угрожающе.
"Как зеркало, - сказал библиотекарь, - оно несколько выцвело с годами, но это не имеет никакого значения, ведь дверью его делает свет".
"Свет? - возразил я. - Но здесь нет никакого света!"
Он не ответил мне, но потянул за маленькую цепочку на противоположной стене. Я услышал скрип, и верхушка комнатки стала медленно вращаться по кругу. Он остановился, посмотрел на свои часы и снова потянул.
"Время подходит! - сказал он, - Вот-вот пробьет полдень!"
Верхушка комнаты еще минуту или около того вращалась и скрипела. Затем он потянул за две другие цепочки, то за ту, то за эту, и вернулся к самой первой. Еще миг - и в комнатке стало значительно светлее: лучи света падали на зеркало, расположенное на противоположной стене, и в пыльном воздухе я увидел дорожку из отраженных лучей, направленных на зеркало, лежащее на полу. Но от последнего они уже никуда не отражались, мне показалось, они уходят куда-то вглубь зеркала, и нигде в комнате не было второго пятна света или зайчика.
"Куда делись лучи?" - вскричал я.
"Это я не могу сказать точно, - ответил мистер Рэйвен, - может быть, туда, откуда они пришли вначале. Но я предполагаю, что их можно было бы увидеть теми чувствами, которые в нас еще спят".
Сначала он говорил о неких связях между мыслью и материей, чувствами и качествами предметов так, что я едва мог его понять, а затем перешел к таким странным вещам, что я и вовсе перестал что-либо понимать. Он много рассказывал об ИЗМЕРЕНИЯХ, объясняя мне, что ТАМ много больше есть всякого, чем ЗДЕСЬ, некоторые из них связаны с силами, которые являются неотъемлемой частью нас самих, но о которых мы в конце концов абсолютно ничего не знаем. Сознаюсь, однако, что его слова удерживались во мне не намного крепче, чем свет, который уходил в зеркало, потому что (как я думаю) он и сам с трудом понимал то, о чем говорил.
Внезапно я заметил, что наши отражения будто бы отделились от зеркала, которое показалось мне заполненным белой дымкой.
Пока я смотрел, сквозь дымку постепенно проступили вершины целой цепи гор, и их становилось видно все яснее и яснее. Вскоре дымка рассеялась вовсе, открыв за собой простор дикой пустоши, на которой, - на некотором расстоянии, куда-то вдаль быстро уходил человек. Я повернулся, чтобы обратиться к моему провожатому, но его уже не было рядом.
Я снова посмотрел на фигуру человека в зеркале, и рассмотрел разлетающееся широкое платье и черные волосы, развевающиеся на ветру, который не мог коснуться меня. В ужасе я бежал из этого страшного места.
Глава 9
Я РАСКАИВАЮСЬ
Я положил рукопись, утешившись тем, что мой отец тоже заглядывал в этот таинственный мир, и тем, что он тоже знал мистера Рэйвена.
Затем я припомнил, что никогда не слышал ничего об обстоятельствах смерти моего отца, и был уже готов поверить, что он, должно быть, в конце концов последовал за мистером Рэйвеном и не вернулся назад, вследствие чего я довольно быстро устыдился своего бегства оттуда. Какие же изумительные вещи я так и не смог узнать до сих пор о жизни и о смерти, какие дикие края могли бы открыться моему воображению! Несомненно, Рэйвены были прекрасными людьми, и ночь, проведенная в их доме, не нанесла мне никакого ущерба. Бесспорно, они со странностями, но ведь для некоторых их собственная эксцентричность - лишь дар, как для других - красота, в которой они непостижимы! А я им не верил! Пренебрег ими, как не стоящими моего внимания, боялся, что они скрывают от меня свои планы. И чем больше я думал о своем поведении, тем отвратительнее сам себе казался. С чего это я испугался так такой смерти? Заслужить тот отдых, который они мне предлагали, я почитал теперь честью, которой я был недостоин. Какой вред могли причинить мне тот спящий король или та леди с поврежденной ладонью? Я испытывал страстное желание увидеть снова их благостные и спокойные лица - и я заплакал. Рыдая, я прилег на кровать, и внезапно заснул.
