Анна Скарфо - Проклятая
– Анна, я уже переговорила с заведующей, но мне еще надо будет ей кое-что объяснить. А сейчас пошли. Ну а ты… давай осмотрись – так ты хоть составишь себе представление. Здесь ты сможешь остаться жить, жить и учиться вместе с девочками твоего возраста. Ну и, самое главное, тут нет мужчин, тут тебе будет безопасно.
Сестра Мимма закрыла свой «пунто». Низко, едва касаясь крыльями земли, с криком пролетела чайка. Странно, но ведь море отсюда далеко. Или, может, я ошиблась: наверное, это не чайка.
В дом мы вошли вместе, но потом сразу же пошли каждая своим путем. Сестра Мимма направилась в ту комнату, которая была в конце коридора второго этажа. А я вместе с другой монахиней поднялась на третий этаж.
Как же мне тут все непривычно! Стены здесь белые, а по углам они разрисованы маленькими цветочками. И везде пахнет «Аяксом»[19]. Слышно, как кто-то играет на пианино. Хотя это, конечно, не назовешь настоящей музыкой. Скорее это просто всего одна нота. Ну или, может, две. Сначала они все время повторяются, а потом звучат по очереди. А потом все повторяется снова. В общем, это не настоящая музыка. Скорее это напоминает звук воды, капающей из крана. Кап-кап-кап…
– Тут у нас есть и музыкальный зал, – сказала мне сопровождавшая меня монахиня, заметив, как я прислушиваюсь к нотам, которые словно играют в догонялки.
– А вот я на пианино играть не умею, – отозвалась я. – Но зато я пою. – Это я постаралась произвести на нее хорошее впечатление.
– Ну и умница. Это отличное начало. Вначале здесь никто не умеет играть, но этому можно научиться. Здесь очень многому учат. Учат менять жизнь и больше не совершать кое-каких ошибок. Помогают найти путь истинный. – Она говорила и все время улыбалась.
– А вы тоже монахиня? Как сестра Мимма, да?
– Да, дорогуша, да. – И она снова улыбнулась.
– Но ведь вы же не носите монашеского облачения. Да и покрывала на вас нет.
Женщина, которой поручила меня сестра Мимма, одета в синюю юбку, белую кофточку и серый джемпер. У нее густые короткие волосы и маленькие овальные очочки. На мое замечание она отозвалась еще одной улыбкой и не стала мне ничего отвечать. А потом она повела меня в комнаты спальной зоны. Она шла впереди, а я – на шаг сзади. В каждой такой комнате – по две кровати. А еще там есть тумбочки и шкафы. Вся мебель совсем простая, но очень аккуратная. Какая-то девушка занимается уборкой, но мне не удается ее как следует рассмотреть. На вид ей лет шестнадцать или семнадцать, а ее светлые волосы собраны в маленький хвостик. Я бы с ней с удовольствием поговорила, но монахиня, с которой я шла, была уже в конце коридора. Так что пришлось мне выйти из спальни и опять молча пойти за монахиней в джемпере и без покрывала.
Потом мы вошли в столовую, посреди которой стоит большой стол. На него накрывали две девушки, лет двадцати. И они обе меня заметили. Я стояла в дверях, когда одна из них помахала мне рукой.
– Привет. Меня зовут Анна Мария, – по привычке сказала я.
– Ты с нами пообедаешь, Анна Мария? Поставить тебе тарелку? – спросила девушка, помахавшая мне рукой. Она смотрела мне прямо в глаза.
– Нет. Наверное, нет. – Я посмотрела на монахиню, одетую не по-монашески. И немного подождала, надеясь, что она скажет «да».
Но она сказала «нет».
– Нет-нет, Мина[20]. Анна к нам просто зашла.
Девушка пожала плечами и снова стала накрывать на стол.
Здесь очень спокойно. А девушки здесь постарше меня. Но они мне все равно понравились.
– А здесь мне можно будет учиться? – допытывалась я у монахини, пока мы спускались на второй этаж.
– Конечно. У нас тут даже есть учебный класс. А сейчас давай пойдем; думаю, сестра Мимма уже переговорила с начальницей. Я тебя сейчас к ней приведу. Ну как, тебе здесь понравилось?
– Очень.
– Ну и умница.
Монахиня снова мне улыбнулась; у нее даже и глаза улыбались. И она привела меня на второй этаж.
Там мы остановились перед дверью, за которой, когда мы пришли, исчезла сестра Мимма. Монахиня в джемпере, жестом приказав мне дожидаться, вошла в эту комнату, только притворив за собой дверь. Я прислонилась к стене. Прямо и не знаю, что думать. Здесь все для меня так необычно.
Да и что я скажу маме, если решусь сюда переехать? И все-таки мне понравилась мысль на какое-то время уехать из Сан-Мартино. Здесь я могу научиться играть на пианино – раз уж представился такой случай. Мне все тут понравилось – и комнатки с кроватями и тумбочками, и вон та девушка из столовой: мы можем с ней даже и подружиться.
– Да, но ей только тринадцать лет. – Это говорит сестра Мимма; по ее голосу чувствуется, что она нервничает.
Я подошла к полуоткрытой двери и стала в сторонку, чтобы меня никто не заметил и чтобы быстро отскочить назад, если кто-нибудь войдет или выйдет.
Сестру Мимму я вижу со спины. Она сидит перед письменным столом. А за самим столом, напротив нее, сидит какая-то женщина, но я ее не вижу, потому что прямо за ней – окно, и в ярком свете я различаю только ее силуэт.
– Сестра Мимма, ну вы же понимаете, что у нас только девушки. А ваша уже не девственница. С ней у нас могут быть проблемы, она может бросить на нас тень. Мы же тут все как одна семья – живем маленькой общиной, в маленьком городе. Сами понимаете, я должна защищать моих девушек. А для таких, как ваша Анна, гораздо больше подошла бы Лучера[21].
– Да, но Лучера далеко, и мы не можем увозить Анну из Калабрии – слишком далеко от родителей, от родных: это для нее может стать шоком. Да и в конце концов это с ней было только раз, и она не беременна: я же сама сделала тест. Сразу же.
– Но она уже не девственница, – повторил голос той, которая была для меня как силуэт на фоне окна. И она перекрестилась.
Это они обо мне.
Инстинктивно я поднимаю взгляд кверху, чтобы увидеть, есть ли у меня нимб, если я тоже девственница, как Дева Мария[22].
Через несколько секунд сестра Мимма вышла из комнаты. Я едва успела отскочить от двери. Но она даже не обратила на это внимания.
– Анна, дорогуша, пошли. – Она взяла меня за руку, и мы, нигде больше не задерживаясь, вышли из пансиона. Потом молча сели в машину. Да, но мне-то хочется понять.
– Сестра Мимма, а что это значит – что я уже не девственница?
Она на меня взглянула, не убирая рук с руля:
– Ну что ты такое говоришь, Анна? Только тебя мне еще не хватало здесь слушать! Пожалуйста, помолчи.
– Но…
Но больше я ничего не сказала. Да и она – тоже. Она внимательно смотрит на дорогу и больше ничего не говорит. Ну что ж, тогда я попробую заговорить с ней еще раз.
– Знаете, сестра Мимма, а ведь мне очень понравилось в пансионе. Там даже есть музыкальный класс. Да и девочки такие симпатичные. Так когда же мне туда переезжать? И сколько я там должна пробыть? А моя мама и сестренка – они могут меня там навещать? А я? Можно мне будет вернуться домой, когда захочу?
