Андрей Кивинов - Ночь накануне
— Во сколько звонил? — уточнил Артур.
— В десять пятнадцать, — ответил за Аллу Бонус, показав входящие на мобильнике. — Это его номер?
— Да… Он на нервяке был. Я сразу поняла: что-то стряслось… Еще пригрозил. Не дай бог, ляпнешь…
— Ну, правильно пригрозил… Как только алкоголь выветрится, поймет, что ты не подружка, Алла, а живой свидетель. Готовься.
— Но вы же их…
— Но пока-то не поймали. А они в пятнашки начнут играть. На выбывание.
Алла принялась активно жевать ноготь на мизинце.
— Номер хаты его давай, — оторвал ее от процесса Артур.
— Девяносто восьмая.
— Этаж?
— Четвертый.
— «Мерин», говоришь, у него? Не показывал случайно? Из окошка?
— Показывал. Если не соврал, что это его. Серебристый такой. С двумя дверьми.
— Окно на помойку выходит?
— Нет, на улицу. Помойка во дворе.
— Ладно, теперь можешь плакать, — разрешил Артур Юрьевич. — Нет, еще вопрос. Сумочку она у тебя не забыла?
— Нет, она за тачку платила, кошелек доставала.
— Понял. Теперь слушай. Сиди дома, на звонки не отвечай, двери никому не открывай. Кроме нас, конечно. Мы позвоним условным — два длинных, один короткий. Меня звать Артуром. Мобилу твою мы временно конфискуем.
— Зачем?
— Чтоб Дубровкину не стуканула сдуру. Кто тебя знает… На память ты его номер вряд ли помнишь.
— Я не буду ему звонить! Я что, ненормальная?
— Мы все иногда ненормальные. В зависимости от обстоятельств… Береженого Бог бережет.
«Или Основатель?»
Бонус сунул Аллин «Самсунг» в карман и цепким взглядом обшарил кухню — не конфисковать ли еще чего, представляющего интерес для следствия. Но ценных предметов быта или деликатесных продуктов питания не наблюдалось.
— И завязывай куртизанить, — предупредил Аллу майор.
В другой раз он, конечно, не оставил бы такого свидетеля, забрал с собой. И если надо, прятал бы до суда. Но сегодня будет ЕГО суд.
На обратном пути застряли. На кольцевой, перед вантовым мостом, не удержавшись на мокрой дороге, перевернулся дальнобойщик на «КамАЗе». Перевернулся неудачно — перегородил три полосы. Несмотря на ночь, мгновенно образовался хвост из таких же грузовиков и запоздалых легковушек.
Артур попытался втиснуться без очереди, но без толку — спешил не только он. До ближайшего съезда с кольцевой три километра. Очередь еле двигалась.
— Быстрей бы по городу доехали, заметил Бонус, — ночью пусто.
— Мосты. — Артур нервно барабанил пальцами по рулю.
Вантовый мост через Неву не разводился.
— Хотя куда теперь спешить? Расклад ясен, а эти упыри никуда не денутся. Они ж не олигархи, за бугор не слиняют. Отловим. Ты чего, этого Дубровкина знаешь?
— Не очень. По пьяни забирали как-то. Из «Нирваны».
— А сидел за что?
— Не повезло. На Невском наши оппозицию гоняли, а он мимо шел. Омоновец дубинкой зацепил, Паша ответил сгоряча. В отдел загребли вместе с оппозицией. Всем по году за хулиганство. Не за политику же…
— Так, может, он и правда в оппозиции?
— Ага. Из него карбонарий, как из жопы пистолет. Правда, парнишка нервный. Топ-менеджер хренов…
Артур посмотрел на небо. Нет ли грозного лика и грозящего пальца? Нет, одни тучки и реклама страховой компании на огромном щите. Летящий к земному шару огромный метеорит и слоган «Конец света — не повод для расстройства. Работаем круглосуточно».
«Интересно, это тоже приветик от Основателя? Вряд ли, скорее, причуды рекламного агентства. На всем бизнес делают. А что, может, позвонить, застраховаться, пока не поздно? От конца света? За дурака не примут — сами же предлагают. Правда, непонятно, кто страховку получит».
— Я пока вздремну, — Бонус откинул кресло, — все равно стоим. Опер спит — служба идет.
Артур вышел из машины оценить обстановку. Впереди мелькали маячки «скорой», видимо, есть жертвы. Что и неудивительно в такую ночь.
Он не ошибся. «КамАЗ» протаранил отбойник на разделительной полосе и снес столб. Кабина всмятку. Вместе со всеми, кто в ней был. Ночка удалась…
В пробке потеряли сорок минут. Еще двадцать мчались по городским улицам, окатывая водой из луж круглосуточных торговцев арбузами.
Возле помойки продолжался осмотр. Начальственных машин прибавилось. Все хотели лично найти какую-нибудь улику и отличиться. Артур объехал место происшествия, притормозил у противоположной стороны нового дома. Разбудил Бонуса и велел подождать в машине. Сам выскочил, нашел нужный подъезд и вычислил окна. Алка не обманула, четвертый этаж. Есть лоджия, но она застеклена. Свет не горит. Либо затихарились, либо свалили.
Посмотрел на парковку. Серебристый «мерин» мок вместе с другими машинами прямо напротив окон своего хозяина… Блин, справа от него еще один. И тоже с двумя дверьми… Придется пробивать, какой из них Дубровкина. А это время. Но рисковать нельзя.
Переписал номера, вернулся в машину, позвонил в дежурку — установить хозяев. Дежурный пообещал, но не быстро — все на ушах, он не успевает на звонки отвечать. Даже ручку у «бандита» дернуть некогда.
Оставалось наблюдать за окнами. Артур ненавидел ждать, особенно находясь в цейтноте. Иногда, застряв в пробке, парковал машину и шел пешком. Даже зная, что потеряет больше времени.
Бонус, не догадываясь о планах напарника, недоумевал:
— Чего ты мудришь? Вон командиров сколько. Доложим, пускай штурмуют! Мокруха вообще не наша забота, а «убойщиков»! Мы, блин, раскрыли, так еще и задерживать должны. А нас даже в приказ не включат!
— Ты хочешь попасть в приказ?
— Дело не в том… Я за справедливость.
— Я тоже. Поэтому задержим сами.
Свет в окнах Дубровкина не зажигался. Жалюзи не шевелились. Скорее всего господа укатили на машине этого Игоря-Гарика и сейчас продолжают вечеринку. Либо вызвали такси. Деньги у ребятишек водятся. «”Газпром” — мечты сбудутся».
Через пятнадцать минут Артур перезвонил в отдел. Дежурный сумел отбиться от «бандита» и установить хозяев «мерседесов». Один действительно принадлежал Дубровкину.
— Так… Я сейчас пошумлю, — Артур достал из-под сиденья оперативный ломик, — а ты встань у подъезда. Если выскочит — треножь.
— Он здоровый?
— Не очень. Постарайся, чтобы не орал. Потом тащи в подъезд.
— А если оба выскочат?
— Как говорят наши друзья-американцы, полицейский значок уважают многие, а револьвер — все. Клади на землю. Я подстрахую.
Они вышли из машины. Бонус притаился за одним из припаркованных у подъезда джипов. Кустов возле дома еще не посадили, иных укрытий не было. Подъезд, как и окна Дубровкина, выходил на проспект.
