Игорь Колосов - Идущий
Драго испытал нетерпение, жгучее и неумолчное нетерпение, свойственное разве что городскому обывателю, когда глава Ордена остался один. Нетерпение, толкавшее его на то, чтобы зайти в дом, где находился Старх, просто зайти и завести разговор. Не только о мальчике, обо всём. В частности, о предательстве Ордена по отношению к нему, Драго.
Конечно, монах не сделал этого. Кроме того, что Старх достаточно мудр, чтобы отразить любые обвинения Драго, в эти часы он не являлся основной фигурой происходящего. Талхи упустили мальчика, и его нашли гвардейцы. Гвардейцы, естественно, жаждут убраться из Антонии со своей наиценнейшей добычей. Талхи попытаются этому помешать и перехватить ребёнка. В любом случае всё сведётся к этому дому, где, как паук в центре паутины, их ждёт Старх.
Если талхи проиграют, Драго окажется в затруднительном положении. Впрочем, он понимал, преследовать гвардейцев нереально. Вернее нереально выйти из города. Стоя у дома, куда переместился Старх после разоблачения жилья связного, Драго задерживал время от времени дыхание, тем самым, обостряя слух, и, в конечном итоге, услышал вой, который издают лишь нападавшие талхи, затем приглушённый шум стычки в пределах города.
После чего осталось лишь ждать.
Талхи по одному являлись сюда, но никто так и не принёс мальчика. Драго понимал, во время стычки талхи пытались не только захватить ребёнка, но и вырваться с ним из города, но почему–то он осязал неудачу. Так и вышло. Когда в дом явился последний член Совета Ордена, Драго убедился, что ребенок остался у гвардейцев.
Несмотря на это, талхи чего–то ждали.
Когда явился Гел, Драго вспомнил об Уде. Вот о ком он не подумал. И кто не мог не принять участия в деле, причём особенного, скрытого участия. После появления Гела талхи быстро покинули дом. Драго двинулся следом. Как и его бывшие братья, он без проблем миновал ворота. После нескольких дней блокады стражники не чинили горожанам никаких препятствий. Движение стало особенно насыщенным.
Пока, удалившись от города, члены Совета ожидали, когда приведут коней, Драго использовал паузу и сам обзавёлся лошадью. Это оказалось не сложно. В многочисленной толпе он выбрал человека, ведущего лошадь под уздцы, и, угрожая кинжалом, заставил отдать ему животное. Спустя минуту человек уже орал, что его ограбили, но для Драго это не стало помехой.
Он двигался следом за талхами и с каждым часом убеждался, что кто–то, наверное, Уд, выследил гвардейцев, и монахи держат путь туда, где получат новые сведения. Чем дальше, тем больше фактов говорило, что гвардейцы двинулись к Столице. Это казалось естественным. Драго удивился бы, выбери те иное направление. Оставалась ещё Лакаслия, Правитель мог выехать навстречу по причине нетерпения. Но, когда талхи начали объезд города, у Драго исчезли последние сомнения. Путь лежал к Столице.
Именно после Лакаслии Драго показалось, что кто–то из талхов отстаёт, чтобы проверить, не следуют ли за ними. Драго понял это интуитивно, видимых признаков всё равно не было. Из–за предосторожности он так и не выяснил, прав ли он. Он выдерживал длительную паузу, пока ирреальный топот множества копыт, заглушаемый лесом, не исчезал вовсе. После чего монах рисковал, чтобы вообще не упустить отряд.
В один из таких моментов Драго убедился, что интуиция его не подвела. Он услышал какой–то звук впереди, но, к несчастью, в эту минуту Драго двигался слишком быстро, чтобы иметь уверенность, что его самого не услышали. Монах остановил коня, на всякий случай подался вперёд и зажал животному морду.
Он выжидал минут пять. Ничего не происходило, больше никаких звуков. И всё–таки, как ни странно, крепло ощущение, что поблизости присутствует что–то живое. Не крупная лесная тварь, типа оленя или кабана, именно человек. Драго понимал, если это кто–то из талхов, его также почувствуют. Выходило, нет смысла прятаться, если он обнаружен. Драго напомнил себе, что потерял всё, что можно потерять, и это вернуло ему прежнее спокойствие.
Он хотел выехать на открытое пространство, явив себя тому, кто, как и он, таился где–то поблизости, но мгновением раньше услышал шорох конской сбруи. Драго снова замер, попытался сквозь листву рассмотреть всадника.
— Драго!
Монах вздрогнул. Это был голос Старха.
5Несколько секунд длилось ощущение нереальности. Драго превратился в тень от деревьев, но понимал, что это ничего не изменит — о его присутствии знали. Знал сам Старх. Глава Ордена остался позади отряда талхов, чтобы встретить Драго. Каким образом он догадался, что Драго идёт по их следам, сейчас не имело значения.
Куда важнее узнать, почему Старх один и почему он окликнул Драго, выдав себя.
И снова:
— Драго!
Монах не выдержал прежней неподвижности, и вместе с ними отреагировала лошадь фыркнула.
— Драго, выйди, чтобы я тебя видел. У нас мало времени. Я знаю, что ты рядом.
Драго помедлил, затем тронул коня. Будь это ловушкой, он ощутил бы нескольких человек. Конечно, один лишь Старх достаточно грозный противник, чтобы отправить Драго в иной мир, но монах чувствовал, дело не заключается в том, чтобы его умертвить. Старх хотел говорить с ним.
Глава Ордена находился возле тропы на открытом участке, Драго даже удивился, почему не заметил его раньше. Страх был гением маскировки в любых условиях. Его лошадь стояла спокойно, неподвижно, как изваяние. Невозмутимость седока передалась и животному.
Минуту они смотрели друг другу в глаза. Почему–то Драго испытал приступ ненависти, ему хотелось прожечь дыру в лице главы Ордена, тоже, кстати, одно из тайных стремлений многоопытных монахов, как ходьба по воде и прохождение сквозь стены. Но Старх взгляда не отвёл.
Драго ждал. В конце концов, его вызвали на разговор, не он.
— Ты не поприветствуешь своего отца? — заговорил Старх.
Драго заколебался, на секунду захотелось согласиться, расслабиться. Но перед ним находился не отец, а предатель. Отец не мог быть предателем.
Драго качнул головой:
— Нет.
Старх смотрел на него, не отводя взгляда.
— Что ж, ты имеешь на это право.
Снова молчание. Драго недоумевал. Что Старху понадобилось? Монах убедился, что причиной не являлось устранение. Слишком много слов.
И всё же иных объяснений не было, руку с арбалета под плащом Драго не убрал. Хотя видел, что руки Старха свободны.
— Скажи, как тебе удалось выжить после Уда? — спросил Старх. — Тебе помог мальчик?
Драго вздрогнул — этот вопрос стал подобен внезапному удару хлыстом. Драго не знал, что сказать.
— Говори, — подбодрил его Старх. — Сейчас между нами уже не обязательно оставлять какие–то недомолвки.
